Джек Вэнс. Месть. (Сборник) - Джек Вэнс

— Прошу меня извинить, — ровным голосом произнес он. — Я не хотел никого обидеть.

— Может быть, выйдем, чтобы разобраться, приятель? Был бы рад помочь тебе.

— Нет, спасибо.

— Кишка тонка, что ли?

Бек только что-то хмыкнул невразумительно. Парень недовольно фыркнул и повернулся к Беку спиной. Бек доел гамбургеры, которые хозяин пренебрежительно швырнул ему под самый нос, расплатился и вышел наружу. За дверью его уже дожидались четверо парней.

— Послушай, друг, — произнес все тот же задира, — со мной такой номер не пройдет. Да и рожа твоя мне не очень-то нравится.

— Мне она не нравится тоже, — сказал Бек, — а вот жить приходится.

— С таким языком, как у тебя, мог бы трепаться по телику. И уж что-то больно ты умный.

Бек промолчал и сделал попытку направиться к машине. Задира прыгнул и заступил ему дорогу.

— Может быть, раз уж твоя рожа не нравится ни мне, ни тебе, так подравнять ее немного? — Он замахнулся на Бека, тот увернулся, но кто-то другой из группы парней подтолкнул его сзади. Он споткнулся, и как раз в этот момент первый из хулиганов нанес ему сильнейший удар в лицо. Бек упал на асфальт, все четверо стали пинать его ногами.

— Получай, сукин сын, — цедили они сквозь зубы, исходя слюной. — Ну-ка, получи еще.

Из дверей бутербродной выскочил хозяин.

— Прекратите! Вы меня слышите? Хватит! Мне все равно, что это там у вас, только не занимайтесь этим здесь! — Затем он обратился к Беку. — А вы поднимайтесь и мотайте отсюда как можно быстрее, и чтоб вашей ноги больше здесь не было, если шкура дорога!

Бек, прихрамывая, проковылял к своему автомобилю, забрался в кабину. Все пятеро провожали его злобными взглядами. Он запустил двигатель и медленно поехал к себе домой, все его тело ныло от многочисленных синяков и ссадин. Приятное возвращение, ничего не скажешь, с горечью отметил он про себя.

Оставив машину прямо на улице, он, шатаясь, поднялся по лестнице, открыл дверь своей квартиры и устало ввалился внутрь.

Стоя посреди гостиной, он с любовью глядел на хоть и убогую, но удобную мебель, книги, различные сувениры, всякие бытовые мелочи. Какими родными и привычными были всегда ему эти вещи, какими далекими стали они теперь. Как будто он забрел сейчас в комнату, где провел детство и после этого долго в ней не бывал...

В коридоре послышались шаги миссис Макриди, его квартирной хозяйки, женщины с безупречными манерами, но при случае весьма разговорчивой. Остановившись снаружи двери, она легонько постучалась. Бек недовольно скривился. Весь в синяках, усталый, взъерошенный, обескураженный, он не испытывал ни малейшего желания обмениваться светскими любезностями.

Постукиванье повторилось, на сей раз более настойчивое. Бек не мог проигнорировать это — хозяйка знала, что он дома. Он проковылял к двери и открыл ее.

В коридоре действительно стояла миссис Макриди. Она жила в одной из квартир первого этажа. Хрупкая нервная женщина шестидесяти лет, в которой до сих пор била ключом энергия, с тщательно причесанными белыми волосами и ухоженным лицом, для поддержания свежего и здорового цвета которого, как она утверждала, она не прибегала ни к каким косметическим средствам, кроме первосортного туалетного мыла. Она держалась с достоинством, говорила четко и выразительно — Беку она всегда казалась обаятельным реликтом эдвардианской эпохи. Нопал, восседавший на ее плечах, оказался смехотворно огромным. Его роскошный плюмаж надменно поднимался на высоту, почти равную росту самой миссис Макриди, а грудная клетка его представляла из себя толстенную подушку из черного, как смоль, пуха. Плоские присоски его почти целиком обволакивали всю голову женщины. Зрелище это потрясло Бека до глубины души — как могла такая миниатюрная женщина выдерживать на себе столь чудовищного нопала?

Миссис Макриди в свою очередь была поражена таким ужасным внешним видом Бека.

— Мистер Бек! Что это с вами приключилось? Неужели... — голос ее дрогнул, и последние ее слова прозвучали с большими промежутками, — с вами... произошел... какой-то... несчастный случай?

Бек сделал попытку успокоить ее благодушной улыбкой.

— Ничего серьезного. Просто немного досталось от хулиганов.

Миссис Макриди от удивления раскрыла рот, а одновременно с этим точно из-под мочек ее ушей на Бека уставились два огромных глаза-пузыря нопала. Лицо женщины покрылось розовыми пятнами.

— Вы были пьяны, мистер Бек?

Невесело рассмеявшись, Бек попытался запротестовать.

— Нисколько, миссис Макриди — разве я пьяница и забулдыга?

Миссис Макриди презрительно фыркнула.

— Хотя бы оставили какую-нибудь записку, мистер Бек. Вам звонили несколько раз с работы, и еще вас спрашивали несколько мужчин — следует думать, переодетых полицейских.

Бек объяснил, что независящие от него обстоятельства сделали невозможной нормальную процедуру, однако его заверения не произвели ровно никакого впечатления на миссис Макриди. Ее немало разволновали беззаботность Бека и отсутствие у него должной предупредительности. Она никогда не думала, что мистер Бек может быть — да, да, таким грубияном.

— Звонила также и мисс Хэвен — почти ежедневно. Она ужасно обеспокоена вашим отсутствием. Я обещала ей дать знать, как только вы объявитесь.

Бек аж застонал, плотно сцепив зубы. Для него было совершенно немыслимым впутать в свои дела еще и Маргарет! Приложив ладони к голове, он стал приглаживать взъерошенные волосы, на что миссис Макриди взирала с явным неодобрением и даже подозрением.

— Может быть, вы заболели, мистер Бек? — спросила она, но не из чувства сострадания, а повинуясь своему внутреннему кредо творить всегда и всюду добро, что сделало ее кошмаром всех, кто, по ее мнению, дурно обращается в животными.

— Нет, миссис Макриди. Я себя совершенно нормально чувствую. Только, пожалуйста, не звоните мисс Хэвен.

В таком обещании миссис Макриди отказала.

— Спокойной ночи, мистер Бек. — Она спустилась по лестнице гордой поступью, явно недовольная и расстроенная поведением мистера Бека. Она всегда считала его очень воспитанным и заслуживающим доверия молодым человеком! Направившись прямиком к телефону, она, как и обещала, тут же позвонила Маргарет Хэвен.

Бек приготовил себе изрядную порцию виски с содовой, без всякого удовольствия выпил. Принял горячий душ, тщательно выбрился. Затем, слишком уж усталый и упавший духом, чтобы еще сетовать на свои неурядицы, заполз в постель и уснул.

Проснулся он сразу же, как только начало светать, и долго лежал, прислушиваясь к утренним звукам: урчанию случайного раннего автомобиля, неожиданному звону далекого будильника, бойкому щебету воробьев. Все это было таким естественным, что его миссия все больше казалась ему нелепой и фантастичной. И все же — нопалы существовали! Он различал, как они проплывали в прохладном утреннем воздухе, как огромные пучеглазые комары. И сколь бы фантастическими существами они ни казались, было бы просто нелепо начисто выбросить их из головы. Если верить Птиду Эпиптиксу, он мог рассчитывать на не более чем еще две недели милосердия с их стороны. После этого один из нопалов преодолеет последние остатки сопротивления, которые еще будут от него исходить, и он снова станет «читуми»... Бек задрожал при мысли об этом, быстро сел на край кровати. Он будет таким же суровым и беспощадным, как ксексиане; он решится на самые крайние меры лишь бы снова не стать жалким рабом; он не пощадит никого, даже... — но тут раздался звонок в дверь. Бек нетвердой походкой подошел к двери, чуть приоткрыл ее, больше всего страшась увидеть лицо, которое, он в этом нисколько не сомневался, должно оказаться за дверью.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});