Попадают по-разному - Чистяков Юрьевич

   - Так! Кого несёте?

   - Пёс, господин Верховный. Нашей сотни.

   - Третий чёрнознамённый полк шестая сотня... Помню. Это он три года назад лаем тревогу ночью поднял, когда из-за дождя нападавших не заметили. Потом лапу мне давал, когда ошейник с медалью получил?

   - Он.

   - Убит?

   - Да. Их командира загрыз, но и тот успел кинжалом его ударить.

   - Чего сюда несли?

   - Так вон же убитых собирают. Хотели к ним, всё-таки в списках значился, на костёр как и всех...

   - На костёр, значит... - в глазах Госпожи играют злые огоньки, - похорон Черныш, конечно, заслуживает. Так! Идите за мной.

   Как крикнет.

   - Десять человек с сапёрным инструментом - сюда!

   Уже все вместе возвращаемся в храм. Проходим мимо врат, где Ярн коней привязывал. Госпожа опирается на стойку с книгой, только сейчас замечаю, под ногами зелёный ковер с птицей, похожей на орла. Верховный старательно вытирает сапоги.

   - Вон временная гробница важного церковного хрена. Сдох дней десять назад. Ломайте её. Потом принесёте церковные знамёна. Завернём в них Черныша и тут похороним. А памятник я потом за свой счёт поставлю. Осень! Иди распорядись - если пленные попы поблизости есть - пусть с десяток приведут посмотреть.

   Для тех, кто не знает - объясняю: собаке в храм заходить нельзя, их от входа палками гоняют. А уж в святая святых пса похоронить - такого осквернения ни один их храм никогда не видывал. Что же, всё когда-нибудь бывает впервые! Ну а пока, - выхватывает "Глаз Змеи" и вытянувшись вскидывает "на караул", - Последний салют рядовому Чернышу.

   Мой клинок вылетает из ножен.

   - Допрашивать их будете?

   - Нет. Живыми они больше не нужны. Как говорила, их теперь просто не должно быть. Рэдд, ты вроде, последнее время историей интересоваться стал. Записать можешь, что для них, - тяжело и выразительно вздыхает, - "История имеет смысл: это нечто, имеющее начало и конец, центр, связанное одно с другим действие, история идет к факту - явлению Спасителя и идет от факта - явления Спасителя". Что смеёшься? Опять байку про древних императоров вспомнил?

   - Именно. Был один, власть захватил, предыдущего императора со все семейством казнил...

   - Правильно сделал, - Маленькое Чудовище встревает, - наследники и претенденты совсем ни к чему.

   - Мудрецы, как раз на богословии помешанные, в меру сил ругать его стали. Там как раз один такой был, считавший смыслом истории пришествие спасителя. Ну, он их велел на корабль посадить, и к соседям отправить, пусть там богословствуют. У соседей как раз почитатели мёртвого императора собираться стали, что интересно, пока тот был жив, ругали его по-всякому. А как казнили - чуть ли не живым богом стал. Даже к лику святых причислили со всем семейством.

   - Корабль хоть из тех был, что развалиться готов?

   - Нет, вроде.

   - Может, хоть днище пробить приказал?

   - Нет. Добрый был тот император слишком.

   - Кажется, от матери я что-то такое слышала. Ну, да я не настолько добрая. От меня богослов, если куда и уплывёт, то под лёд.

   - Тут реки редко замерзают. Да и говно не тонет.

   - Как уже сказала, ко мне таких доставлять в виде туш или чучел, можно так же по частям, но такими кусками, чтобы я убедиться могла, от нужного эта часть или нет.

   - По весу принимать не советую, а то читал, как один наместник обещал за голову своего врага золота, сколько она весит. Голову получил, но доставивший не поленился вместо мозга свинца залить.

   - Ха-ха. Смешно. Только со мной так не получилось бы. Начать с того, что я знаю, сколько человеческие головы весят. Хотя, с другой стороны, за некоторые, даже по весу в свинце, золота не жалко. За меня этот... Заспиртованный помните сколько давал?

   - Так он щедрый был! Из наших земель, да военной добычи расплачиваться собирался, - сильнее, чем надаренная медяшка сиять сложно, но Чудовище умудряется, - Хотя, от тебя ему только сердце нужно было, если живой взять не получится. Это меня он в клетку посадить хотел, и по своим деревням возить. А Кэр-младшую вообще хотел в дальнюю степь продать, за кобылами или овцами ухаживать. Это там рабам сухожилья режут, чтобы не убегали?

   - В дальней степи много кто живёт, - как-то совсем без выражения замечает Госпожа.

   - Скоро там жить будут только те, кому мы позволим.

   - Не ты ли решать собралась уже?

   - У нас пушки есть, а них нет. Если к стволу возражающего привязать, да холостым дать, - мечтательно закатывает глазки. Я не видела, но не сомневаюсь, она так делала, - Так что, решать буду в том числе и я.

   - Одними пушками не завоешь землю, где собираешься жить.

   - Зато, ими можно всех перебить, и жить, как нам нравиться.

   - Трупы как-то не могут землю пахать и налоги платить.

   - Удобрение из них хорошее получается. А пахать. Сама же говорила, про нехватку земли на юге. Вот их и переселим. Осень пошлём, пусть уговаривает. Она всё равно, как они разговаривает.

   - Я лучше тебя отправлю. Ты людей пугать куда лучше её умеешь.

   Динка ухмыляется в ответ. Оскорбление матери воспринимает как похвалу. Интересно, кто-нибудь ещё это понимает?

   * * *

  Не обольщаюсь особо насчёт предстоящего ночью в городе. Всё что видела раньше, непременно померкнет. Динкины похождения блекленькой тенью покажутся. Да и там я не рвалась особо.

   Тут же... Будет точно невесело. По крайней мере, мне.

   Некоторые здания уже взяты под охрану. Большой дворец храата и примыкающие к нему строения. Многие постройки, принадлежащие Наместнику бога на земле, или как там этот, главный церковник, сын свинячий, называется.

   Госпожа, чувствуется, там скоро надолго засядет. Бумаги разбирать. Сама засядет, меня и ещё много, посадит.

   Знаю, часть её колонны - самые умелые в городских боях, были посланы для захвата этих зданий. На месте попиков, я бы хранящиеся там бумаги, сожгла как стало ясно, помощь не придёт.

   Но я мозгами думаю, а они считают, этот орган кровь охлаждает.

   Слышала, как командир этого отряда доложил, бумаги не пострадали, и даже нескольких попиков, ими ведавших, захватили.

   Командиры колонн разделили город на участки для грабежа. Я не пойду. Динка и Линки плотоядно ручки потирают. Блеск глаз мне совсем уж не нравится. Будто у них чего-то нет. Или кто-то в их храбрости сомневается.

   Тут ведь не храбрость потребуется.

   - Не пойдёшь?

   - Нет.

   - Смотри, после надумаешь - поздно будет. Там обозные подтянуться, а они даже двери из домов вынесут. Я на их счёт не обольщаюсь.

   - Угу. И ещё изнасилуют всех женщин без различия возраста. Может, и не только женщин. Я на их счёт тоже не обольщаюсь.

   Динка корчит гримаску.

   - Перетерпят. Знаешь, я несказанно была удивлена, когда узнала, некоторые храатские женщины писать и читать умеют. Ну, так нашла у одного мной застреленного письма шлюхи его. Жаль, не поймёшь, хорош ли был. Из обоих стволов в рожу попала.

   Молчу. Стрелять она хорошо умеет. При мне бывало, пулей кавалериста из седла вышибала на предельной дальности выстрела. Правда, и пистолеты самые лучшие.

   - Подробно описывала, сколько он ей должен привезти благородных девушек из-за Линии в служанки. Мол ей, крысе такой, нужны искусные девушки. Кстати, это слово она написала с ошибкой. Нас для этого столько учили? Чтобы бляди храатской спинку тереть? И это нам бы ещё повезло.

   Снова молчу. Что-то в её словах есть.

   - Осуждаешь? Зря. Насчёт представь себя на чьём-то там месте можешь не говорить. Уже представляла. Заживо горящей. Привязанной к столбу. Под гогот убитых нами в прошлых битвах. Но это мы пришли к ним в город. А не они к нам. И теперь пусть платят! За сделанное, за намерения... За всё! Горе побеждённым!

   - Ягран с вами поедет?

   Кто меня за язык тянет? Какое дело до него?

   - Нет. Он в штурме не участвовал. Тётя назначила его временным комендантом лагеря на время своего отсутствия. Но ты не волнуйся, друзья ему обязательно привезут кого-нибудь. Посвежее. Может, даже не тронут.

   Как хохотнёт. Будто что-то смешное сказала.

   - Дин, казначей вполне будет смотреть сквозь пальцы на то, что будет твориться сегодня в городе. Но не допустит того же самого у себя в лагере.

   Снова смеётся.

   - Ха! Так немало и таких, кто с ним и добровольно согласится. Может, он и сейчас с кем уже кувыркается. Солдатики ещё не начали, а он уже...

   - До этого мне решительно никакого дела нет!

   - Ба! Да ты что? Неужто ревнуешь? - хохочет маленькое чудовище на прощанье.

   Ревную? Я? Да дела мне никакого до принца нет!

   Площадь перед собором вся в движении. Командиры колонн разбили на участки, куда солдаты будут таскать ценности и имущество потяжелее. Это потом делить будут. Туда же уже привезли винные бочки. Как из наших лагерей, так и из подвалов покойного Меча.