Пой, Менестрель! - Максим Огнев

— Случайно задел.

Встретился взглядом с Аннабел. Серьезно и понимающе смотрела королева. Нет, она не сделает того, о чем мечтала два года. Не обнимет Стрелка, не прижмется лицом к его плечу, не объявит прилюдно своим избранником. Нельзя перед воинами, сражавшимися в эту ночь за своего короля, обвинить Артура в предательстве. Артур принял на себя удар Магистра, Артур погибал в горящем замке. А потому нельзя положить руку на грудь Стрелка — вот ваш король.

— Рох, — заговорила королева, — не ты ли в тот день, когда на королевских гонцов напали, вместе с Альсадом ездил к Магистру?

Только один взгляд кинул Рох на королеву — быстрый взгляд исподлобья. И Аннабел поняла: если Рох чего-то и не знал наверняка, то о многом догадывался.

— О том, что случилось, — продолжала Аннабел, — мог бы вам рассказать Альсад. Как рассказал мне, прежде чем бежал из королевства, опасаясь гнева Магистра. Это Магистр уверил всех, будто начальник лучников умер.

Дружинники зашумели: после всего случившегося их не требовалось долго убеждать в предательстве Магистра.

Только Рох вкрадчиво спросил Стрелка:

— Что же с вами было? Где вы…

Королева твердо взглянула на охотника. Пришел его черед защищать честь Артура.

— Скрывался в лесу, — коротко ответил лучник.

Дружинники смотрели на него, больше ни о чем не спрашивая. Ими овладело странное смущение. Этот человек уже не был одним из них. Не мог быть. Слишком многое испытал за эти полтора года. Трудно стать вровень с тем, кто пережил собственные похороны.

Стрелок первым нарушил молчание:

— Надо позаботиться об укрытии для королевы. Магистр вышлет погоню.

— В любую минуту к городу может подойти отряд Магистра, — загомонили дружинники.

— Не подойдет, — вмешался Плут.

— Откуда ты знаешь? — напустился на него Рох.

— Мы перехватили гонцов, — похвастался Плут.

Дружинники быстро сообразили, кому обязаны жизнью: подоспей к городу отряд Магистра, живыми бы не ушли.

Плут собрался в красках поведать о сражении, но лучник прервал его:

— Что с королем?

— Артур помог мне бежать, сам остался в замке, — ответила Аннабел. — Если сможет вырваться — укроется в Турге.

— Я провожу вас в замок Дарль, — сказал Стрелок.

Аннабел, улыбнувшись ему, поставила ногу в стремя. Лучник подсадил ее в седло.

Менестрель закинул лютню за спину.

— Возвращусь в город.

— В город? — дружно огорчились Аннабел и Стрелок.

— Надо известить друзей: королева жива. Потом приду в замок Дарль.

* * *

Гильда, развязав собранные накануне узлы, раскладывала по местам вещи. Оружейник, остановившись на пороге комнаты, наблюдал за ее работой. Протянул задумчиво:

— Так-то… Не скоро теперь покинем город.

Замечание ответа не требовало, потому Гильда и промолчала. Оружейник решительно спустился по лестнице, заглянул в комнату Артура и подозвал Либурне. Пошептался с ним. Лекарь, покачивая головой с видом одновременно удивленным, сердитым, но почти и восхищенным, принялся доставать из мешка инструменты.

…Заслышав трубу глашатая, Гильда подошла к окну. Со всех сторон на площадь сбегались люди — невыспавшиеся, перепуганные. Одетые в черное глашатаи Магистра остановились на ступенях собора. Десять латников выстроились цепью, оттесняя напиравшую толпу. Глашатай поднял руку, и волна криков пошла на убыль. Наконец наступила тишина. Тогда полетел над толпой каркающий голос глашатая:

— Добрые наши подданные! Я говорю от имени Главы Королевского Совета, господина Великого Магистра. Чудовищное злодеяние свершилось этой ночью. Королевские дружинники, соблазненные деньгами Бархазы, взбунтовались. Драйм, побратим короля, сам возмечтал о престоле. Ввел в замок воинов, переметнувшихся на его сторону. Они забыли о присяге и решились на черное злодеяние. Король и королева, государь и государыня наши, убиты!

После этих слов на площади поднялся такой шум, что глашатай не мог говорить. Гильда, стоя у окна, размышляла о том, как она глупа и доверчива. Ко всему была готова, но такой чудовищной лжи не ожидала. Благо Драйм крепко спал и не слышал, какое обвинение на него возводят. Гильда передернула плечами, будто стряхивая что-то липкое.

Между тем горожане чуть успокоились, и глашатай продолжал:

— Зачинщики мятежа укрылись в Турге. Под страхом казни запрещается им помогать. Горожане, приютившие изменников, будут казнены.

Крик и плач поднялся на площади, крик и плач. Многие дружинники успели обзавестись семьями и жили в городе. Этой ночью, разбуженные шумом, они вскакивали, хватались за оружие, отстраняли цеплявшихся за них женщин, выбегали на улицу, торопились к охваченному пламенем замку. Большинство воинов ушло в Тург с отрядом Ральда. Оставшиеся, услышав слова глашатая, спешили выбраться из толпы, проскользнуть к городским воротам, добраться до крепости. А там… Там, Великий Магистр, посмотрим, кто кого…

Жены, матери, сестры дружинников дали волю своему отчаянию. Глашатай вскинул руку, призывая к тишине:

— Великий Магистр обещает награду в сто золотых за голову Драйма! Магистр надеется, что добрые подданные сохранят спокойствие и благоразумие. И не польстятся на посулы самозванцев, которых, бесспорно, объявится множество.

Гильда усмехнулась: «Ловко, ничего не скажешь».

— Временно править страной будет Королевский Совет во главе с господином Великим Магистром. Расходитесь по домам и занимайтесь своими делами.

Глашатай умолк. Разумеется, никто с площади не ушел, ни о каких делах и речи быть не могло. Толпа волновалась. Знакомые, незнакомые заговаривали друг с другом, обсуждали услышанное, недоверчиво покачивали головой или согласно кивали, вступали в яростные споры.

Стоявшую у окна Гильду окликнула юная дочка ткача:

— Ты слышала? Какой ужас! Названый брат короля. Чудовищное предательство. Надо же, король и королева, совсем молодые…

Гильда провела рукой по лицу. После бессонной ночи невыносимо болели глаза. «Теперь начнется. Как говорить с теми, кто волей-неволей вынужден верить Магистру?»

— Я бы на твоем месте не всему верила, — устало откликнулась Гильда.

— Почему?

— Ты же знаешь, что за дрянь Магистр.

— Дрянь? — Девушка опешила. — С чего ты взяла?

Гильда обвела взглядом площадь. «Разве ты не видишь толпы нищих? Твоя семья не живет впроголодь? Вы не боитесь за свое добро, за свою жизнь — столько воров и убийц расплодилось?»

— Извини, я занята, — Гильда отошла от окна.

Плясунья спала на ее кровати, спала как мертвая, ничего не слышала. Гильда укрыла ее еще одним одеялом.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});