Врата ведьмы - Джеймс Клеменс

Могвид сел перед огнем на колени, проверяя каштаны.

— А все это? — Он кивнул на окружающую обстановку. — Вы должны были путешествовать, чтобы принести все это сюда. Каштаны, вино.

Родрико кивнул.

— Дважды за зиму я пробирался к горным деревушкам за снедью. Так было до недавнего времени.

Могвид присел на пятки, с подозрением прищурив глаза.

— И даже на лесных тропах призраки не трогали вас?

— Я оставался под защитой дерева.

— Как? — взвизгнул Могвид.

Родрико поднял деревянную клюку, которую он сжимал между колен, и стукнул ей об пол.

— Так же, как лютня Нилан была вырезана из сердца этого великого дерева, я отрубил от него ветку, сделав из нее посох. — Он разжал палку, обнажив единственный зеленый росток на ее вершине.

Нилан наклонилась ближе.

— Листья! — Из мертвой древесины тянулись крошечные зеленые листочки. Хотя каждый из них был не длиннее ногтя большого пальца, они, без сомнения, были с дерева коакона. — Как?..

— Немного магии и немного души сохраняют их свежесть.

Нилан наклонилась еще ниже — затем взглянула леснику в глаза.

— Они высасывают твой дух.

— Одной магии было недостаточно. — Он опустил палку.

Неудивительно, что мужчина так резко постарел с тех пор, как она видела его в последний раз.

— Но зачем? — спросила она. — Что в этом такого важного?

Он встретил ее взгляд.

— Надежда.

— Надежда на что?

Родрико откинулся и закрыл глаза.

— Мой род служил Труа Глен с незапамятных времен. Это и наш дом тоже. Если есть способ вернуть Рощу, я сделаю все, даже отдам свою жизнь, если понадобится.

— Но я все еще не понимаю. Что мое дерево требовало от тебя?

Он открыл глаза.

— Проще показать. — Родрико с трудом встал на ноги. — Пошли. Ответ на все лежит наверху.

Нилан встала, отбросив сомнения.

Старый лесник прошел к узкой, извилистой лестнице. Она вела к площадке над комнатой с очагом. Не говоря больше ни слова, он вскарабкался по лестнице, остальные потянулись за ним.

Нилан слышала, как Могвид бормотал:

— Не нравится мне это.

От верхней площадки отходили маленькие комнатки. Но Родрико вел их к самой дальней двери. Он положил руку на железный засов и посмотрел на Нилан. Его глаза были наполнены мукой и чем-то еще.

Ее опасения вспыхнули с новой силой.

— Прости, — проговорил он, распахивая дверь. — Тебе лучше пойти первой.

За дверью была еще одна круглая комната, похожая на гостиную с камином, только поменьше. И в центре этой комнаты высилась колонна от пола до потолка. В ней было отверстие величиной с тыкву.

Из отверстия струился мягкий слабый свет.

Нилан знала, что это за слабое красноватое свечение. Мерцание такого оттенка излучала цветущая коакона. Она двинулась дальше в одиночку. Что-то обитало внутри этого дупла.

Родрико позади нее заговорил:

— Почти целую зиму у дерева хватало магии в стержневом корне и остатков души, чтобы распускать листья… и даже цветы.

Нилан оглянулась на дверь, где лесник стоял, опершись на свою палку. Она вспомнила день, когда оставила свое родное дерево, так отчетливо, будто это произошло вчера, а не пятнадцать зим назад. Дерево выглядело нетронутым.

С чувством, граничащим с ужасом, она повернулась к резному отверстию и к тому, что покоилось внутри него.

— Дерево как-то узнало, что это его последнее цветение, — сказал Родрико, понижая голос. — Оно было вызвано его предсмертным дыханием. В последний раз.

Нилан уже с трудом слышала его слова и вопрос, заданный Мишель.

— Что вы имеете в виду? — спросила мечница.

— Когда коакона готова посеять свои семена, она взывает к другому духу, кровной сестре, чтобы та покинула ненадолго свое дерево и оба духа смогли соединиться — как пчелы, переносящие пыльцу с цветка на цветок. Дерево Нилан позвало слиться с ним.

— Но нимфаи больше не осталось, — возразила Мишель.

Родрико понизил голос.

— Неправда. Хотя Ужас и заражен, он все еще нимфаи. Один из призраков пришел на зов. Он отринул собственную боль, чтобы ответить на призыв дерева.

— Вы говорите, один из призраков Ужаса соединился с деревом Нилан?

Голос Родрико прозвучал отрывисто.

— Сеселия, хранительница. Она еще не была до конца охвачена болезнью и безумием. Она пришла и отдала часть своего духа, чтобы последний цветок дерева принес семя.

— Матерь Всемогущая, — вымолвил Лорд Тайрус. — Что же произошло?

К этому моменту Нилан заглянула в отверстие. Ответ лежал внутри него. В укрытии, словно в колыбели, лежал маленький ребенок. Источник свечения было легко обнаружить. Оно исходило от красного семени величиной со сливу, выступающего снизу живота, там, где у человеческих детенышей находится пупок. Нилан потянулась, но побоялась прикасаться к семени и к ребенку. «Оно проросло», — изумленно подумала она.

Родрико продолжил.

— Из детородного семени родилась новая нимфаи. Обычно дерево и связанная с ним нимфаи вскармливают юную сестру, пока та не станет достаточно сильной, чтобы посеять свое семя и вырастить свое дерево коакона, расширяя рощу. Но что-то… что-то неправильное произошло.

Нилан это ясно видела. Проросшее семя выглядело довольно естественно. Все нимфаи прорастали из своих семян медленно, как и сами деревья. И это имело облик младенца, несмотря на пятнадцать зим. Но Родрико следовало бы поправить — произошло что-то в высшей степени неправильное.

Родрико продолжил.

— Я не знаю, что случилось… Может быть, виной тому связь с Ужасом, его зараженным, скрученным духом. Я не знаю.

— Что же произошло? — спросила Мишель.

Нилан обернулась от колонны, ее ноги подкосились.

— Новая нимфаи… это мальчик.

* * *

На следующее утро Крал спустился по лестнице к главной комнате с камином. Аромат свежего хлеба и шипение свиного мяса вырвал его из постели на гусином пуху в тихой спальне.

После того как половину зимы он провел в походах, обходясь твердой лесной почвой в качестве постели и сумкой в качестве подушки, он крепко проспал всю ночь до раннего утра.

Горец потянулся и вошел в комнату. Он, похоже, проснулся последним. Остальные уже сидели за широким столом, заставленным хлебами, фруктами, вареными яйцами, мясом. Он также заметил груду снаряжения у дальней стены комнаты: меховые перчатки, утепленные плащи с капюшонами, подбитые горностаем, даже куски высушенного и копченого мяса рядом с твердыми сырами.

Мишель заметила его приближение. Змея на ее предплечье зашипела, после чего улеглась на свое место.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});