Гермиона, первая леди Грейнджер (СИ) - "Латэна"

А ещё магглы много тратят. Ублажают себя изо всех сил, расходуя на уход за своими телами и еду гораздо больше денег, чем волшебники. Теодор провёл подсчеты и понял, что двадцать фунтов — это четыре золотых галеона. Двадцать фунтов каждый день в течение трёх месяцев — очередной взнос за гоблинский кредит. А если зарабатывать больше двадцати фунтов в день, то постепенно можно вернуть семейству Нотт прежний уровень благосостояния.

Иногда и магглы приносят выгоду.

Теодор работал не покладая рук, чтобы сделать ресторан привлекательным для посетителей из мира простецов. Именно в тот период он, наконец, понял, что домовые эльфы — это чудо не меньше единорогов и драконов. Незаметные существа, обладающие удивительными волшебными способностями. Министерство Магии не может наложить на них ограничение. Им вообще никто не может приказывать кроме хозяев.

В Доме-На-Холме в разное время обитало от трёх до семи домовых эльфов. Теодор никогда не обращал на них внимания, считая всего лишь частью магии особняка. Он не хвалил и не наказывал. Послушные добросовестные слуги просто не давали ему такого повода.

Когда рушилось благосостояние семьи, от домовиков пришлось отказаться. Недобровольно, конечно. Во время третьего обыска поместья один из авроров приставил к голове Теодора волшебную палочку и «попросил» дать всем волшебным слугам одежду. Немедленно. Это было против всех правил, но кончик палочки, упирающийся в затылок, был слишком реальной угрозой. Волшебник раздал пяти рыдающим существам по мантии и попытался смириться с тем, что больше их никогда не увидит. Лишение домовых эльфов было крахом в бытовом плане. Никто из семьи Теодора не умел убирать, готовить еду и стирать. Не говоря уже о том, чтобы ухаживать за садом и большим огородом.

Но прошло меньше недели, и домовики вернулись. Их было больше, чем пять. Как выяснил Теодор, лишение домовых эльфов стало обычной практикой. Ещё один способ унижения побеждённых. Домовики семьи Нотт привели с собой каких-то знакомых или даже родичей и Теодор всех принял под кров Дома-На-Холме, тихо радуясь, что в Министерстве Магии такие вещи не могут отследить.

Домовые эльфы и магглы стали основой благосостояния семьи Нотт. Теодор часто думал, что чистокровные предки наверняка переворачиваются в своих гробах, но стыдно ему не было. О каком стыде может идти речь, когда он спасает семью? Когда сейфы будут полны золотыми монетами тогда и можно будет вспомнить о гордости чистокровного волшебника.

С одна тысяча девятьсот девяносто восьмого года Теодор Нотт официально существовал в мире магглов. У него был паспорт, аттестат частной школы и медицинская страховка. Ресторан «Конюшня короля Георга» за несколько лет превратился из противной забегаловки в респектабельное заведение, славящееся отличной кухней и собственным джаз-оркестром.

Честный бизнесмен, тихонько посмеивался над собой молодой маг.

Смех смехом, конечно, но своего он добился — перспектива банкротства больше не маячила на горизонте. Ресторан приносил хорошую прибыль, а расходы были минимальны. Теодор практически не тратился на провизию. Поместье семьи Нотт занимало вполне приличную территорию. По распоряжению молодого хозяина домовики превратили луга в огороды, разбили два фруктовых сада и возвели большие теплицы. Небольшое озеро, на берегу которого семья часто устраивала пикники, превратилось в рыбью ферму. С помощью специального зелья, периодически добавляемого в воду, рыбы нерестились круглый год и росли в десять раз быстрее. Те же самые зелья позволяли собирать с грядок шесть урожаев в год, а с деревьев три.

Таким образом, на маггловском продуктовом складе закупалось только то, что нельзя было вырастить в Англии. Всевозможные специи, молочные продукты, яйца и мясо, потому что территорию Дома-На-Холме не хотелось превращать ещё и в скотный двор.

Статья расходов на оплату и уход за персоналом также была сокращена до минимума. На кухне работали домовые эльфы. Когда ресторан закрывался, домовики становились уборщиками. Наделённые магией существа справлялись со всем лучше людей, и им не надо было платить еженедельное жалованье, оплачивать медицинскую страховку, возиться с пенсионными фондами и профсоюзами. К сожалению, голодные магглы не были готовы к виду домовиков или к тому, что еда появляется на столах прямо из воздуха, поэтому официантками были из простецкого племени. На выдаче блюд тоже стоял человек — сквиб, ранее работавший уборщиком в «Дырявом котле», с готовностью променявший жалкое жалованье и каморку на чердаке на высокую заработную плату и отличное жильё в мире магглов. Теодор взял со сквиба Нерушимую клятву и вменил в обязанности следить, чтобы маггловские девушки не совали нос на кухню.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Приблизительно через год к человеческому персоналу присоединились музыканты. Теодор прочитал в журнале, посвященном ресторанному делу, что живая музыка и танцевальная площадка делают любое заведение более привлекательным для посетителей. После того, как в «Короне короля Георга» по вечерам зазвучал джаз, посетителей действительно стало больше.

Правда, работая с чрезвычайно выгодными в финансовом плане простецами, Теодор очень быстро выяснил, что в маггловском миру, как и в мире волшебников, количество идиотов прямо пропорционально количеству населения. И вся эта немаленькая толпа почему-то ополчилась на «Конюшню короля Георга» сразу же, как только туда начала захаживать приличная публика.

Нет, налоговая служба и та жуткая организация, которая проверяет, нет ли не кухне тараканов или крыс, проблем практически не доставляли. С ними можно было справиться эликсиром Рассеянного внимания, подмешанным в чай, и Конфундусом из-за угла. Да и навещали представители этих органов ресторан не чаще одного раза в год.

Совсем другое дело всевозможные общественные организации и просто фанатики каких-то безумных движений. За шесть лет Теодор не встречался разве что с представителями «Общества защиты несчастных угнетённых кальмаров». И то только потому, что подобного клуба по интересам не существовало. Пока. Казалось, магглы занимаются чем угодно, но только не своей жизнью.

Самое плохое, что побороть эту толпу было практически невозможно. Это всё равно, что на морском берегу пытаться прибой остановить.

Больше всего проблем доставляли борцы с мясоедством и активисты движения трезвенников. С первыми сталкивался практически каждый ресторан в городе, а вторые узнали, что в «Конюшне короля Георга» продают алкоголь даже рано утром. Теодор искренне не понимал, чем этим людям может не угодить бифштекс или стакан виски, налитый в десять утра. Наверное, все эти «защитники» и «поборники» были немного не в себе. Безумцы. Разве здоровым людям придёт в головы стоять перед входом в ресторан с плакатами «Останови убийство», «Логово живодёров»? Почему бы им перед воротами какой-нибудь бойни не постоять? Или перед входом в один из ресторанов горной кухни? Да-да, тех, что держат горбоносые иностранцы и где жалобно блеющее мясо показывают клиентам, перед тем как нанизать на вертел?

И что за нигде не прописанный запрет на продажу алкоголя до пяти вечера? Просто сложившаяся практика? Что за чушь? Если человек хочет выпить, то он идёт в магазин и покупает себе бутылку. Это может произойти в любое время суток — хоть в десять, хоть в пять утра. Если человек хочет выпить красиво, то он идёт в ресторан и получает свою порцию алкоголя в стакане с кубиками льда и кусочком лимона или с листиками мяты. Одинаковые причины и следствия: человек хочет выпить и покупает себе алкоголь. Разница лишь в цене и упаковке.

Тогда почему никто из слабоумных магглов не осаждает круглосуточные супермаркеты и винные магазины?

В конце концов, Теодор научился справляться с подобными «деятелями». В толпе он вычислял организатора или нескольких активистов и выяснял, где они живут и работают. Расторопные домовики помогали любимому хозяину проследить за «шумными магглами». Как правило, главари пугались до мокрых штанов уже одного его визита к ним домой. Тем, кто не испугался, Теодор вежливо предлагал оставить тротуар перед его рестораном в покое. В крайнем случае, в ход шли деньги.