Клуб Первых Жен - Оливия Голдсмит

– Джил, я собираюсь быть сопредседателем благотворительной ярмарки.

Джил покачал головой, но удержался, чтобы не застонать от гнева. Еще одно никому не нужное социальное мероприятие. Он почувствовал, что его терпению приходит конец. Она как-то умудрилась ввязаться в эту ненужную работу комитетов, благотворительных мероприятий и общественных агитаторов. Неужели Мэри не понимает, что никогда не станет там своей, что ее терпят только потому, что она делает большие пожертвования? Джил ужасно боялся выглядеть дураком и не хотел позволить ей выглядеть глупо. Он поднялся, чтобы положить в свой стакан кусочек льда.

– Я полагаю, ты добилась того, к чему стремилась?

– Это обещает быть главным событием сезона. В правление, кроме меня, войдут еще Бет Блужи, Лалли Сноу, Гунилла Голдберг и Элиз Атчинсон. Будет очень интересно и, главное, принесет пользу делу.

Джил не верил всей этой ерунде. Он до сих пор не мог утрясти дела после одного из подобных мероприятий. Делать бизнес для него значило заниматься делом, а не чепухой, и поэтому он хотел, чтобы Мэри не связывалась с этим.

– Хорошо, – с трудом выговорил он.

– И это все, что ты можешь сказать? Джил, меня выбрали в правление! Все женщины, с которыми считаются и которые что-то значат, состоят в этом комитете, и я буду с ними работать!

Джил отвернулся, поморщившись. Боже мой, она пока еще не видит разницы между этой бывшей проституткой Блужи и остальными женщинами. Мэри плохо ориентировалась во всем этом, и это его смущало. Джил подумал, что они могут поговорить на эту тему в самолете, по пути в Японию.

– Ты начала собирать вещи? – Он добавил себе еще немного виски и, не услышав ответа, повернулся и посмотрел на нее. Она стояла возле кровати в розовой шелковой комбинации, выгодно оттеняющей ее загоревшую кожу. И, несмотря на гнев, у Джила возникло желание.

– Ну же? – спросил он.

– Джил, я велю собрать твои вещи, они будут готовы через час. Но я не собираюсь упаковывать свои.

Он стоял и молча смотрел на нее. Он не мог понять, о чем она говорит.

Мэри опустила глаза.

– Комитет собирается на следующей неделе, поэтому мне нужно быть здесь. Джил, я так долго пробивалась туда. Я не могу не появиться там. – Впервые она посмотрела ему прямо в глаза. – Я не еду в Японию, Джил.

Он почувствовал, что его захлестывает гнев, но заставил себя стоять на месте не двигаясь.

– С «Майбейби» у тебя все в полном порядке. Исследования закончены. Что же касается деловых женщин, то там на них смотрят скорее как на балласт, а не как на что-то ценное и необходимое. Я уже попросила Кингстона поехать вместо меня. Я не нужна тебе там, а мне здесь быть необходимо.

Она говорила все быстрее и быстрее, переходя на скороговорку. Но ему казалось, что все происходит в замедленном темпе. И Джил дал волю своему гневу и ярости, вызванной ее дерзостью. Она либо помешалась, либо абсолютно глупа. Как она посмела все решить сама и заменить себя на этого болтливого смазливого осла Кингстона! Какая ему от него польза? Он ведь не может трахнуть Кингстона! Мэри стояла и, моргая, смотрела на него. Она была похожа на загнанную в угол олениху, которую высветили фары надвигающегося на нее грузовика.

– Я не еду, – проговорила она.

Тогда он набросился на нее, сжал левой рукой ее тонкую шею, правой ухватил ее за волосы, толкнул на кровать, сжимая руку на горле. Она лежала на спине, широко расставив ноги, а он давил ногами ей на грудь, наблюдая за тем, как удивление на ее лице сменялось выражением ужаса. Это выглядело почти комично, и, не удержавшись, он улыбнулся. Потом, подняв левую руку и сжав ее в кулак, он ударил ее.

2

«МАЙБЕЙБИ»

Бренда поспешно расплатилась с таксистом и, едва переводя дыхание, стремглав бросилась к зданию Рокфеллер-Центра, где помещался офис Элиз. Сегодня утром ей позвонила Элиз и сообщила самую что ни на есть ужаснейшую новость. Когда она пробегала мимо проходной, двери лифта как раз закрывались. Она крепко сжала под мышкой свою сумку и побежала, чтобы успеть попасть в него.

Все эти чертовы занятия аэробикой, похоже, оправдывали себя, потому как она без труда прошла в двери лифта, хотя они и были уже наполовину закрыты. Бренда была теперь намного изящнее. Она похудела, как обещала, когда заключала пари с Элиз. И Элиз, насколько было известно Бренде, тоже не пила, так что и она, похоже, сдержала свое обещание.

Пройдя в кабину лифта, Бренда увидела ее. Она моментально узнала ее, хотя они никогда не видели друг друга и не встречались лицом к лицу. Это была Шелби Кушман, с которой у Морти был гражданский брак. Она обнимала мужчину приятной наружности. Бренда много раз видела фотографию Шелби, чтобы не узнать ее, несмотря на то что их губы в настоящий момент были слиты в поцелуе.

«О-го-го!» – пробормотала Бренда и отвернулась к двери. Ее потрясло не то, что она увидела, а то, что она была не готова к этому, а также накаленная атмосфера в лифте. И она улыбнулась, забыв на минуту о звонке Элиз. Стоило ли ей удивляться тому, что маленькая «шикса» Морти изменяла ему, пока он находился в тюрьме? Все это выглядело так, как будто им в лифт принесли закуску, а в ресторане позже еще предстоял ленч. И Бренда знала, что будет на десерт. Она подумала, что у нее своих проблем по горло, и эта проблема, к счастью, не одна из них. Вообще-то тут было чему обрадоваться. Это провидение послало ей их.

Чтобы удостовериться, не мираж ли это, Бренда, выходя из лифта на нужном этаже, повернулась и еще раз посмотрела на эту маленькую шлюшку и ее сексапильного верзилу-спутника. Они не обратили на нее внимания. Бренде было интересно узнать, кто он, и она не знала, как это выяснить.

Но она находилась на этаже, где располагался офис Элиз, и вынуждена была вспомнить, что привело ее сюда.

– Элиз! Элиз! – позвала она. – Это случилось? Сколько мы потеряли?

Из небольшой комнатки высунулась голова Анни.

– О, Бренда, Элиз рассказала мне об акциях «Митцуи», и я очень сожалею. У тебя все в порядке?

– Какой, к черту, порядок? – выпалила Бренда. – Этот подонок Стюарт Свонн надул нас, дав ложную информацию. Оказалось, что Джила вовсе не интересует «Митцуи». Это была фальшивка. Плакали теперь наши денежки. – Она подумала о своем уплывшем миллионе, полученном после развода. Господи, как это могло случиться?

– Элиз тоже очень расстроена, – сказала Анни. – Она все утро работает на компьютере.

Услышав свое имя. Элиз вышла из офиса.

– Не паникуй, Бренда, – проговорила резко Элиз. Она была бледна, но оставалась спокойной. Ей тоже не хотелось терять свои деньги.

– Я не паникую, – раздраженно ответила Бренда. «Это уже не паника, а безумие отчаяния». Она почувствовала, что сейчас расплачется. – Я вложила в акции «Митцуи» все свои средства, и теперь ты говоришь, что они упали в цене! – «Конечно, Элиз легко советовать не паниковать. Что для нее этот миллион в сравнении с ее огромным состоянием». – Элиз, я говорю серьезно, это значит, что я потеряла все, что имела.