Неестественный Отбор - Эдгар Грант

— Спасибо, — Коэн коротко поблагодарил дежурного и вызвал помощника. — Свяжись с EPA[88], пусть подключатся к FEMA и ежедневно дают сводку по техногенным загрязнениям территорий.

Коэн открыл карту техногенных загрязнений, предоставленную FEMA. Вся зона поражения цунами была раскрашена в разные цвета. Ядовитые пятна, обозначавшие разливы топливохранилищ, разрывы трубопроводов, зоны радиоактивного загрязнения, утечки химических веществ с предприятий покрывали все восточное побережье. Южное побережье выглядело не лучше. Хотя полторы сотни нефтедобывающих платформ по Мексиканскому заливу удалось вовремя заглушить и разливы нефти были минимальны, цунами все-таки повредило прибрежные хранилища, и сотни тысяч тонн нефти попали в залив. Он выругался и свернул карту. Экология, если она не несет непосредственной угрозы жизни людей, сейчас не приоритет. С этим можно разобраться и позже.

— Сэр, — USGS, — помощник вывел на экран Ника Харви.

— Мистер Коэн, добрый день!

Поздоровался директор USGS, сделав ударение на слове «добрый». Коэн насторожился.

— На этот раз у меня хорошие новости. Мы закончили анализ материалов, собранных вчера Винник в районе кратеров, — Карсон сделал небольшую паузу.

— Ну! — не выдержал Коэн.

— Магматическая камера Йеллоустона все еще изолирована от потока жидкой магмы, поднимающегося от мантии. Вязкость магмы в камере повышается, давление в ней стабилизируется. Это значит, что интенсивность извержения начнет падать.

— Когда?

— По нашим моделям, максимум через десять дней, может чуть больше, активная фаза извержения начнет утихать. Выбросы пепла будут сокращаться на пятнадцать-двадцать процентов в день как по объему, так и по силе, и через три недели будут носить локальный характер.

— Долго, Карсон. Долго! Пепел успеет накрыть побережье.

— Поверьте, это лучшее из того, что могло бы случиться, — сказал, немного смутившись, директор USGS.

— Извините, Ник, — Коэн понял, что ученый не заслужил такого резкого тона. — Это действительно хорошая новость. Скажите… С моделью все понятно, а что Винник думает без модели. Вы говорили, она может чувствовать вулканы.

— По ее мнению, до начала снижения активности остается около недели. Она предполагает, что внутри камеры магма уже достаточно вязкая и активность продолжается только в верхнем слое, непосредственно под кратерами.

— Этому есть подтверждение?

— Прямого нет. Но высота магмы в двух кратерах значительно разнится, хотя она должна быть одинаковой, как в сообщающихся сосудах, ведь камера имеет форму плоской подковы, концы которой выходят на поверхность в виде кратеров. По ее мнению, это происходит из-за того, что средняя часть камеры, то есть изгиб подковы, уже стабилизировалась и достаточно загустела, чтобы обеспечить разницу в уровнях магмы в двух кратерах.

— У вас другая точка зрения? — спросил Коэн, чувствуя нотки сомнения в голосе Карсона.

— То, что предполагает Винник, вполне может происходить, но разницу в уровнях можно объяснить и другими причинами. Например, разной плотностью вещества на большой глубине под кратерами… И смоделировать ее сценарий мы не можем, так как у нас просто нет достоверных данных о том, что творится внутри камеры. Я бы все-таки не брал ее версию как основную в планировании.

Коэн секунду помолчал, обдумывая услышанное.

— Послушайте, Ник, — обратился он наконец к директору USGS. — Вы прекрасно знаете, что происходит в зонах бедствия. Десятки миллионов человек пытаются выбраться из зон поражения цунами. Армия и спасатели работают на пределе сил. Люди с надеждой ждут хороших новостей. Я понимаю, у вас нет подтверждения тому, что говорит Винник, но, поверьте, в такой ситуации существует огромная разница между неделей и десятью днями до конца активной фазы извержения. Если мы объявим, что через пять дней оно пойдет на спад, у людей появится цель. Люди поймут, что конец этого кошмара близок, что они смогут все это пережить и будут работать и пытаться выжить с удвоенной энергией. С другой стороны, если мы им не дадим конкретной осязаемой цели, до которой они должны дотянуть, они могут просто опустить руки, сдаться. И «десять дней, может чуть больше» здесь явно проигрывают предположению Винник.

— Вы хотите, чтобы USGS приняла сценарий Винник как основной? — осторожно спросил Харви. — Без достаточных доказательств? Без модели?

— Нет, Ник, — Коэн устало вздохнул. — Продолжайте работать так, как вы считаете нужным… Но когда услышите наше объявление о том, что через пять дней извержение пойдет на спад, не удивляйтесь, не противоречьте и не комментируйте. Всю ответственность я беру на себя.

Нью-Йорк. Центральный Манхэттен

1 ноября 2030 года. Утро

День был хмурый, холодный и мрачный, с непрекращающимся мелким моросящим дождем, иногда переходящим в идущую волнами от порывов ветра водяную пыль. Низкие мохнатые тучи покрывали верхние этажи безжизненных небоскребов, и казалось, что на них лежит грязное, рваное, серое одеяло, края которого терялись где-то за пределами Манхэттена.

Настроение было немногим лучше, чем погода. Каждый раз, просыпаясь от беспокойного сна, Росс подсознательно надеялся, что откроет глаза и увидит свою небольшую уютную квартирку рядом с Лэнгли, не спеша выберется из постели, сделает себе тосты с медом и большую чашку кофе, спокойно позавтракает, перебирая каналы телевизора, и поедет в Контору, где его будет ждать маленький кабинет и папка оперативных сводок по событиям, произошедшим за ночь. Каждый раз утром, открывая глаза, он вздрагивал от того, что ничего этого уже не будет: ни комнатки, ни кабинета, ни папки оперативных сводок. Возможно, уже вообще ничего не будет, кроме этой серости, постоянного запаха какой-то химии, разлившейся в районе порта, и холодных ночей, от которых можно было спастись только под кучей одеял и только прижимаясь к Джил.

Росс зябко повел плечами и отошел от окна. Пятый день… Воды и еды пока хватало. Каждый день он посылал небольшую бригаду из тех, кто остался в Веллингтоне, в распоряжение лейтенанта для прокладки маршрута к мосту в Верхнем Манхэттене. Люди были подавлены, мрачны и озлоблены, но подчинялись беспрекословно. Вчера пришел первый контейнер для женщин, инвалидов из числа ветеранов, и тех немногих детей, что остались в отеле. Загрузили шестьдесят три человека. Сегодня должна прийти вертушка еще с одним контейнером. Семьдесят человек, кутаясь в одеяла, были собраны на двадцать первом этаже и ждали часа эвакуации. В глубине он немного жалел тех, кого сегодня заберут. Куда они летят? В переполненные центры временного размещения? Он не представлял, как и где можно разместить такое количество людей и при этом обеспечить их теплом, питанием и создать хотя бы простейшие условия санитарии. С другой стороны, скоро ему самому и всем, кого не заберут вертолеты, предстояло пешком пройти восемьдесят километров до лагеря временного сбора в Мидлтауне. Трое суток в холоде, под дождем, под пеплом, в толпе изможденных, отчаявшихся и почти потерявших надежду людей. Росс представил себе эту печальную картину и внутренне содрогнулся. А Джил… Она наотрез отказалась эвакуироваться с остальными женщинами, заявив, что без нее Росс ночью умрет от холода. С одной стороны, это была шутка, с другой — он чувствовал, что за последние дни они как-то по-особому стали близки друг другу. И самое главное — он сам не хотел, чтобы она улетала. Джил оказалась очень нужной с самого первого дня: составила подробный список всех, что остался в Веллингтоне, сбила в одну базу все имеющиеся в отеле ресурсы и вела журнал их распределения, старалась, как могла, поддерживать находящихся на грани истерики женщин.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});