Распеленать память - Ирина Николаевна Зорина

пальто и меховая шапка были как раз то, что надо. А вот Галя, жена Филатова, легкомысленно вскочив в самолет в босоножках, видимо привычная к комфорту в таких полетах (отдельная спальня, услужливые бортпроводницы), кинулась ко мне: есть ли что-нибудь на ноги? В конце концов все как-то утеплились и поехали ранним утром на открытие «Маски скорби». Я, как всегда, была с видеокамерой.

То, что мы увидали, оказалось куда более впечатляющим, чем первоначальный проект. Но первое, что поразило: почти вымерший город, и вдруг на открытие памятника пришли сотни, тысячи людей. Эрнст потом признался: «Меня потрясло то, что весь город пришел с детьми. Никто ведь людей не гнал – сами шли, а мне говорили, что Магадан – коммунистический, что никому мой памятник не нужен… Оказалось – нужен: там ведь и сегодня много бывших заключенных. Аня моя плакала, а я святым себя чувствовал, потому что подходили, целовали руки, обнимали, рыдали…»

Открытие монумента «Маска скорби». 12 июня 1996

Юрий Карякин помогает пожилой узнице ГУЛАГа

Вот впечатление Карякина о памятнике: «Что это за монумент? Долго идешь к нему, идешь в гору, все время одолеваешь сопротивление земли и все время чего-то ждешь. Сам монумент поставлен на сопке так, что усиливается мощный эффект ожидания. Он гениально построен. Идешь по банальным подмосткам, напряженный от ожидания, и наконец входишь в камеру с маленьким окошком. И тебя охватывает жуткое ощущение, что здесь присутствуют все души, погибшие в ГУЛАГе. Пребывание в камере длится какое-то мгновение (за тобой стоят и ждут люди), но ты на мгновение остаешься один на один с душами всех погибших. <…> Гигантский замысел.

Ведь у нас почти все зациклились на сталинизме, ленинизме. А Неизвестный придумал – это его формула – сделать памятник всем жертвам утопического сознания. <…>…вот чтобы выкарабкаться из нашего поколения в вечность, понять абсолютную беспрецедентность этого поколения и тем не менее из него выйти и поглядеть на нас, на всех – оттуда, сверху, для этого нужен был гений Эрнста. <…> Для меня Неизвестный – наш Микеланджело. Я в этом снова убедился во время открытия в Магадане его памятника»[70].

Вокруг монумента разбросаны валуны, на которых выбиты символы всех вероисповеданий, ведь жертвами репрессий были все – и православные, и католики, и мусульмане, и евреи, и буддисты… И вдруг замечаешь камень с советской символикой – серп и молот. Это память о коммунистах, жертвах своей коммунистической утопии.

На нижней площадке, у начала ступеней, установлена памятная доска, на которой написано: «Мемориал жертвам политических репрессий построен в 1996 году на средства президента России Б. Н. Ельцина, правительства России, администраций г. Магадана и Санкт-Петербурга, граждан России и зарубежья». Ельцин отдал свои гонорары за книги.

* * *

Стоит напомнить, что открытие монумента в Магадане проходило накануне выборов Ельцина на второй президентский срок. Борис Николаевич был уже серьезно болен. Первоначально он не планировал участвовать в президентских выборах. Но поразивший всех успех КПРФ на выборах в Госдуму в 1995 году заставил его изменить решение и пойти на выборы. Вопрос стоял так: или Ельцин, или победа коммуниста Зюганова и возврат в СССР. По данным опросов, 30 % населения выражали полное согласие с высказыванием: «При коммунистах все было лучше, я хотел(а) бы, чтобы все стало по-старому», и еще 33 % частично соглашались с этим.

Скульптура Эрнста Неизвестного «Человек, проходящий сквозь стену». Автор подарил ее президенту Борису Ельцину. В настоящее время она установлена перед главным входом в Музей изобразительных искусств им. А. С. Пушкина

16 июня Ельцин показал наилучший, но далекий от необходимого для победы большинства результат, получив всего 35,28 процента. Зюганов – 32,03 процента, лишь немного уступив Ельцину. Главной неожиданностью стало третье место генерала Лебедя (14,52 процента). Понадобился второй тур выборов, на котором Лебедь отдал свои голоса Борису Николаевичу, и Ельцин победил, получив 53,82 процента голосов, значительно опередив Зюганова (40,31 процента). Победа была одержана. Но какой ценой! Ельцин получил очередной инфаркт. А впереди, если кто помнит, уже маячил дефолт 1998 года.

Вот в эти жаркие июньские дни 1996 года Неизвестный подарил президенту скульптуру «Проходящий сквозь стену» и пожелал ему, чтобы образ прорывающегося сквозь стену человека помог ему побороть болезнь. Когда в октябре 1996 года в Музее изобразительных искусств им. А. С. Пушкина была организована выставка графики Эрнста Неизвестного, посетителей у входа в музей встречала эта скульптура. Стоит она там и по сей день.

Теперь Эрик улетал в Нью-Йорк, уверенный в скором возвращении. Ему вернули российское гражданство, восстановили в Союзе художников, в 1995 году он стал лауреатом Государственной премии России. Но несмотря на признание и награды, работы по созданию второй «Маски скорби» в его родном Свердловске затягивались, а потом и вовсе прекратились.

В нулевые и последующие годы преемники тех расстрельщиков из НКВД и КГБ вновь стали набирать силу, хотя и зовутся теперь иначе – ФСБ. Ветераны-чекисты Свердловска оказали чудовищное сопротивление установке памятника. Создание второго монумента «Маски скорби: Европа-Азия» затянулось на двадцать семь лет. Открыт он был, притом в усеченном виде, в ноябре 2017-го, уже после смерти Мастера.

На 12-м километре Московского тракта, что идет из Екатеринбурга, недалеко от географической границы двух континентов, сначала был сооружен мемориальный комплекс памяти жертв политических репрессий 1930-х–1950-х годов – стена с именами расстрелянных в Свердловске. Я видела этот мемориал в апреле 2015 года, когда меня пригласили мемориальцы Екатеринбурга на конференцию «Эрнст Неизвестный и нонконформизм в искусстве СССР», посвященную 90-летию художника. Печально известно это место на Урале. Здесь в годы репрессий сотрудники НКВД тайно хоронили расстрелянных. Трупы сотнями по ночам просто сбрасывали в траншеи. О том, что здесь погребены более двадцати тысяч человек, родственники расстрелянных узнали лишь в 1990-х, когда открылись архивы.

Многое успел сделать Неизвестный в новой России

В 1995 году в Одессе к 200-летию города он возвел монумент «Золотое дитя». Неизвестный работал над ним в своей американской студии, а отливали бронзовые детали по гипсовым формам в Киеве. Памятник был установлен 9 мая на Одесском морском вокзале.

В 1996 году в Элисте (Калмыкия) был открыт монумент «Исход и возвращение», посвященный жертвам калмыков в декабре 1943 года. На вершине высокого, искусственно созданного кургана, по которому вьется спиральная дорожка, установлен трехметровый бронзовый монумент: насилие и скорбь, олицетворенные мечами, штыками и птицей, обернутой в