Тайна Ирминсуля - Юлия Эфф

и откатывая, – приглашая к игре. Пёс бросается в неё, но не гаснет, а плывёт, перебирая лапами.

Счастье заполняет её грудь, исторгая скопившуюся лаву стона. Вдруг выбрасывает из картины с липой – и Мари видит родные ресницы с опустившейся на них чёлкой, чувства обостряются, теперь она ощущает все прикосновения остро и терпко. С Арманом, кажется, происходит то же. Они отстраняются друг от друга, чтобы синхронно обхватить ладонями лицо напротив – найти в чужих глазах молчаливый ответ на свой вопрос.

А затем руки потянулись друг к другу, скрещиваясь пальцами. Взгляд невольно прикипает к их движению. «…Мужчина учится вести за собой, дама учится понимать знаки партнёра. Начали! Раз-два-три…» – лёгкое надавливание на ладони, и Мари покорно откидывается на спинку софы. И только хриплый голос со стороны разбивает магию новых ощущений: «Хватит! Достаточно!»

Нельзя быть таким честным! Зачем? Мари обречённо рыкнула баритоном: «Не Мариэль, а ходячая коллекция даров!»

С момента пробуждения прошло несколько минут, а казалось – вечность. Которую она потратила на то, чтобы проснуться, понять и принять новость, не имеющую отношения к нарастающей боли в плече. Метка опять напомнила о себе!

Бросилась к вещам Рене, переключаясь на актуальное. Единственный вариант, который казался разумным и подходящим этому времени, – в замке Делоне находились нежелательные гости. Старые деревья в округе срубили, ветра за окном не было, сам замок снаружи и изнутри выглядел неприступной крепостью, не собиравшейся разваливаться… Значит, ловушки Оливера кто-то обошёл. Или «высадился» на другом этаже и в данный момент путешествовал по замку в поисках цели.

Руку резко скрутило, и Мари заметалась, не успевая одеться полностью, а ноги отказывались попадать с первого раза в ботинки. От возни проснулась Жанетта, но её попытка понять, что происходит, лишь добавила сумятицы в мыслях и не ускорила процесс облачения.

– Там что-то происходит! Напиши Ленуару! – перед тем, как выскользнуть из комнаты, успел сказать юноша.

Бежала по коридору в сторону лестницы для слуг, лихорадочно представляя себе варианты действий: пешком не успеет – далеко; лошадь запрячь – долго… На всё требовалось время. В голове ехидно пульсировало: «Надо было сегодня туда ехать, не ждать последнего дня!» Но если Марой запаздывал, то как могло совершиться пророчество? Нужно было стать птицей, чтобы успеть.

– Не сегодня! Не сейчас! – значит, выход был, просто она его пока не видела.

Показалось, что целую вечность добиралась до хоздвора. Метка вопила. Даже если не так, как в тот момент, когда Лоуренс убивал Армана, забирая его силы, – всё равно дела у Делоне обстояли скверно, она чувствовала.

Дыхание сбилось на морозе, запустившем шипы в лёгкие. Кулаки сжались: ни одна из имеющихся сил не смогла бы перенести её за несколько миль отсюда – все были бесполезны. Невольно вспомнился Антуан с его детской мечтой стать портальщиком.

Дверь в воротах на хоздворе примёрзла, огорошивая этим обстоятельством до слёз. Решимости было столько, что она готова был перелезть наружу по сугробу, собранному недалеко от ворот у стены. Сегодня здесь по приезду от лумеров немного поиграли в снежки. Очень ловко, надо сказать, летели… Антуан проиграл под хохот г-жи Иларии и сира Рафэля.

– Птички мои, снежные энджелы! – невероятная идея ударила в затылок. Мари протянула к сугробу руки, вспоминая, какие пассы делал пальцами Арман – это было нетрудно. Всё, что делал он, запоминалось моментально.

Снежный пласт заворочался, поднимаясь пылью и оформляясь в два странных силуэта, которые назвать птицами можно было бы с большой натяжкой.

Мысленный приказ заставил их порхать, корректировка желания – и два снежных энджела взмыли в воздух. Движение руки и представленная картинка окна Армана со стороны призамкового двора – силуэты растворились в темноте. Не особо веря в успех, но так было легче – она хотя бы предпринимала что-то, – создавала вторую пару. Эту запустила с приказом найти окно сира Марсия.

Ещё пара. И четвёртая! Сколько их получилось в итоге, Мари не считала. Сугроб заметно уменьшился, а она всё лепила и лепила снежных энджелов, вдруг какой-то из них рассыпется в воздухе, не долетит…

Жажда вернулась, напоминая о себе так нестати. Хоть сугроб доедай… Остановилась перевести дух и поняла – метка замолчала. Прислушивалась к телу какое-то время – нет, не показалось. Опасность миновала. Благодаря ей? Анри получил письмо и с Оливером уже там, у Делоне? Или, всё-таки, была ложная тревога? А может, и сами справились?

Резерв требовал пополнения. «Надеюсь, я не превращусь из-за тебя в водяного с обвисшим брюхом?» – мысленно проворчала в адрес Армана. На кухне всласть напилась и спокойная вернулась в комнату, по дороге предусмотрительно вернув образ Мариэль.

Да, Жанетта успела написать строчку Ленуару, однако дошло ли письмо по адресу?

– Ответил? – спросила Мари, снимая плащ и разуваясь.

Жанетта отрицательно покачала головой.

– Ложись, спи, до утра ещё далеко, – раздеваться не стала, легла в одежде поверх покрывала, зевнула. – Что это было, я так и не поняла…

Перебросились парой фраз и затихли. Жанетта уснула, на этот раз быстрее: рядом находилась госпожа, а не юноша. Вслед за субреткой провалилась в сон Мари, ненадолго.

Кажется, прошёл час, когда нечто толкнуло во сне, и она резко села, подчинаяясь первой мысли о новой опасности. Но метка вела себя спокойно – зато знакомая жажда подступила.

«Куда ты деваешься, зараза?» – обратилась к выпитой воде, которой, наверное, уже можно было бы наполнить лохань для купания. Потопала в туалетную комнату, справила нужду и, ругая новый дар на чём свет стоит, поднесла лицо к кадке. Фонтанчик услужливо поднялся к губам.

Вдруг слух уловил мужское бормотание, доносящееся из спальни. Мари осторожно выглянула. У кровати стоял, покачиваясь, Лоуренс с бутылкой в руке. Он пьяно присел на край, а потом и вовсе разлёгся, опрокинувшись спиной и умудряясь даже в лежачем положении пить из горлышка.

– Ма-ри-эл-ль, малы-ышка мо-я! Про-сы-пай-ся! Твой-й хо-зя-ин при-шёл-л! – протянул он, переворачиваясь на живот и заползая рукой под покрывало, к ноге Жанетты.

Жанетта пискнула, рефлекторно подбирая ноги к животу и собираясь в комок. Как вдруг грубый бас, идущий от двери в уборную, скомандовал:

– Мариэль, не бойся!

В ментальном даре есть свои преимущества: бабушкина прозорливость и матушкино влияние действовали как катализаторы вариантов идей. Покажись Марой перед Лоуренсом, который ростом был выше Мариэль на голову, у принца было бы преимущество. А эту сволочь нужно было не удивить – напугать. Дать понять, что в эту спальню ему дорога заказана. И ещё лучше – обездвижить Его высочество, а потом передать в руки инквизиторов.

Одежда Рене не была рассчитана на тот объём, с помощью которого сейчас один разозлившийся метаморф собирался выбить дух из одного пьяного принца. Пришлось спешно избавляться от неё.

Лоуренс, услышав мужской голос, оставил свои шалости и вернулся в