Ватерлиния (сборник) - Александр Громов

– Это невозможно объяснить, можно только научиться… ну, примерно так, как ребенок учится ходить. Или, позднее, плавать. Все равно с первого раза ничего не выйдет. Курсантов год гоняют на тренажерах, прежде чем доверить машину, и то учебную. Забудь.

– А без цереброуправления? – спросил Менигон.

– Тем более выброси из головы. Этому учатся весь оставшийся курс, до самого выпуска.

– Значит, полечу на цереброуправлении… справлюсь! Цыц! Заткни фонтан и объясняй. Я сел, вернее, лег, что дальше? Надо пристегиваться?

– Надо надеть шлем, при этом он автоматически включится. После этого шлепнешь ладонью по панели, там справа есть такая пластина, не ошибешься. После этого подготовка к полету произойдет автоматически, за тридцать секунд.

– Так просто?

– Да, – с раздражением сказал Шабан. – Так просто. Почти так же просто, как удержать равновесие на велосипеде – садишься и катишь.

– Никогда не ездил на велосипеде, – серьезно сообщил Менигон, – но это неважно. Думаю, научился бы не хуже любого другого. Ладно, что там еще?

– Ничего. Ты сам почувствуешь, что можешь взлететь. Только вот что: проследи заранее, чтобы стартовые ускорители были на месте, там разбега нет совсем… Через десять секунд можешь их сбрасывать, ты поймешь как. Имей в виду: ты будешь чувствовать себя флайдартом – в первый раз очень непривычно, многие пугаются…

– Не из пугливых, – буркнул Менигон. – А само управление?

– Я же сказал: этого не объяснить. Поймешь сам. Самое главное: не желай того, чего флайдарт не умеет делать – это плохо кончится. Учиться придется на ходу…

– На ходу – какаду… Ладно, понял. – Менигон осклабился. – А как я узнаю, ну скажем, сколько топлива в баках? Это будет как мочевой пузырь, что ли?

– Это будут именно баки, – сказал Шабан. – У ТЕБЯ будут. Вник?

– Занятно… – Менигон хмыкнул.

– Брось, – посоветовал Шабан. – Все равно у тебя не получится.

– Не учи курицу, яйцо… Тихо! Слышишь?

Воющий гул долетел издалека и смолк. Еще один – уже гораздо ближе. Ударила по лицам волна упругого воздуха. Ну, все…

– Кажется, пустили лифты.

– И разумеется, заблокировали любой останов внутри облавы. Долго же они соображали… – Менигон, торопясь, обстукал стенки. – Режь здесь. Нет, дай лучше я…

Минута работы, а кажется – вечность. Снопы искр, корявые потеки оплавленного металла, приближающийся гул… Отшвырнув разряженный лучевик, Менигон с короткого разбега высадил ногой вырезанный овал.

– Не спи!!!

Вслед за ним Шабан нырнул в дыру головой вперед. Секунд через пять крепко заложило уши: швырнув в дыру кулак сжатого воздуха, мимо пронеслась кабина лифта.

Темнота и особенная гулкость большого помещения. Сквозь вырезанный овал едва брезжит отсвет аварийных светляков лифтовой шахты. Шабан тотчас налетел коленом на что-то твердое и зашипел от боли. Громоздкие, утробно гудящие механизмы – вероятно, служебное помещение, часть системы вентиляции и кондиционирования на технической палубе. Почему-то неприятный запах.

– Дай сюда кортик.

Менигон ощупью нашел дверь, поковырялся в замке, с лязгом отпер.

– Забери свое шило…

Пустой, слабо освещенный коридор, показался слишком светлым. Запах усилился.

– Ага, – сказал Шабан, прикрывая глаза от света. – Это место знаю: пятидесятая техническая палуба, сектор Дельта, почти у оси Поплавка.

– Сектор Гамма, – поправил Менигон и покрутил носом. – Не пойму: откуда здесь вонь гнилого чеснока?

– От гнилого чеснока.

– Остряк… Это меркаптан. Значит, никуда мы от них не ушли. Теперь держись: для начала напустят вони, чтобы выгнать из сектора посторонних, потом в вентиляцию подадут что-нибудь посерьезней… А помнишь, как мы бегали от кислорода в Порт-Бьюно?

Вместо ответа Шабан надел фильтр и через минуту сорвал его с лица и шмякнул о палубу.

– Сдох.

– Мой тоже, – отозвался Менигон и, сморщив лицо, сплюнул на пол. – Ты все еще думаешь, что нас дураки гоняют? Может, примесь какая, да и фильтры дрянь… Кстати, меркаптаны в больших дозах сами по себе яды, так что, сам понимаешь, отсиживаться нет резона. Ты еще не забыл, на какой палубе флайдром сектора Гамма?

– На этой.

– Правильно. А в секторе Дзета?

– Там их два: двенадцатая палуба и семьдесят четвертая.

– Семьдесят третья. Вот туда и рванешь, поодиночке будет безопаснее. А я немного пошумлю здесь и уйду через сектор Гамма. Только не трать зря времени. Увидишь кого – стреляй первым, без долгих раздумий, а то знаю я тебя… Понял?

– Нет, – сказал Шабан. – А ты?

Менигон прищурил один глаз.

– У тебя есть иные предложения? Или ты хочешь взять заложника чином повыше и поторговаться? Адмиралиссимуса, например. Велич будет весьма доволен.

– Нет.

– Тогда не дури и делай, что говорю. Обо мне не беспокойся. Тебе надо всего лишь угнать флайдарт и выйти в космос, дальше не твоя забота. Задача выполнимая. Повтори.

– Выйти в космос и ни о чем не думать, – послушно пробормотал Шабан. – А ты?

Вместо ответа он увидел удаляющуюся спину. Небрежно засунув сзади за пояс пистолет с наполовину опустошенной обоймой, Менигон уходил быстрым пружинящим шагом – высокий, костлявый, опасный. Не попрощался – значит, уверен… В пятидесяти шагах коридор поворачивал под прямым углом, и до тех пор, пока Винсент не скрылся за поворотом, Шабан надеялся, что он оглянется напоследок. Потом, зажимая пальцами нос, пошел по коридору в противоположном направлении. Потом побежал.

* * *

Если в районе аппаратных отсеков воняло уже совершенно невыносимо и мимо отдушин воздуховодов пришлось устроить спринтерский забег, то здесь, возле кают и кубриков технического персонала, дышалось заметно легче. Стучало в висках, пот заливал глаза, очень хотелось отдохнуть, привалиться к переборке и постоять неподвижно хотя бы пять минут, но Менигон только сплюнул и выругался вслух. Нельзя. Меркаптаны коварные яды, через некоторое время жертва, уже отравленная, почти перестает ощущать их жуткую вонь. И эта непривычная слабость в ногах – очень скверный симптом.

Пустынно. Кто мог – уже сбежал отсюда, костеря вентиляционщиков. Да и много ли здесь обитало людей по военному времени? Сотня, не больше. Облава накрыла лишь малую часть Поплавка – осторожные чуткие пальцы выдавливают чирей, до которого остальному организму нет никакого дела.

Жужжит под потолком большая волосатая муха – прилетела откуда-то на вкусный запах. Вполне человеческая мусорная муха, даже приятно… Кто ж тебя привез сюда, насекомое? И случайно ли? Говорят, Джильде Риенци кто-то привез с Земли жучка-древоточца, специально для ее мебели…

Так… Приблизительно очертить сферу облавы нетрудно: десять-двенадцать палуб по вертикали, а в горизонтальной плоскости – вся внутренняя часть сектора Гамма с частичным заходом в секторы Бета и Дельта. Без сомнения, сфера не перекрыта наглухо задраенными переборками – если только Велич не задумал массовое убийство. На границе меркаптан отсасывается, систему вентиляции очень легко перепрограммировать, тут, кстати, может получиться простое техническое решение с замкнутым циклом… Добропорядочные аборигены Поплавка с богатой гаммой чувств покинут вонючую область – но глотнувшему первый глоток нормального кондиционированного воздуха не следует удивляться, если его тут же поставят лицом к переборке и велят упереться в нее руками, а ноги держать шире.

Ничего, подумал он, бодрясь. Справлюсь. Не глупее Искандера, а если не справлюсь, то невелика беда и невелика потеря для Ореола. Разведчик не должен жить столь долго, это противоестественно… Разведчик Северного Редута на Прокне. Разведчик Земной Федерации на Прокне и Капле. Разведчик Ореола везде – правда, лишь по человеческим меркам, ибо настоящая разведка Ореола не занимается свалками…

Здесь хода нет – на перекрывшей путь броневой плите светится соответствующая надпись, как будто и так не ясно. Странно… Впрочем, понятно: у Велича не хватает профессионалов, чтобы перекрыть все пути прорыва, он ограничился несколькими. Что ж, поможем ему сориентировать силы: в соседнем коридоре есть пропускной пункт, реагирующий на имплантированный под кожу пропуск…

Так логичнее. Мне семь десятков земных лет, пусть даже для жителя Ореола это пустяк. Искандеру едва пятьдесят, и то если учесть обе его жизни. Ясно, кому должен выпасть наибольший риск.

Направо. Еще раз направо. Отравленный андроид с мычанием ползет вдоль переборки, а вот тут кого-то стошнило. Теперь налево и вверх…

Рано или поздно это надоедает. Нет, тогда еще не возникает желания продырявить себе череп. Но тогда становится почти все равно, предстоит ли тебе прекратить существование в неопределенном будущем или через пять минут.

Шипящая воздушная завеса, резкий сквозняк – и разом нет вони. Вот вы где, ребята… Значит, внутренний кордон составлен из корабельной полиции, Велич и Хиппель прекрасно спелись… Двое полицейских – не проблема. Один медленно-медленно шевелит губами перед дужкой микрофона, желая сообщить, что объект обнаружен и требуется подмога. Второй полицейский столь же медленно наводит оружие, словно управляется не с пистолетом, а по меньшей мере с тяжелой гаубицей… Тоже не успеет.