Дом Цепей - Стивен Эриксон

— Погодите! Я не служу Рейку! Да, я видел его и не так давно, и он выглядел молодым и здоровым. Но я не склонялся перед ним — видит Худ, он тогда был слишком занят! Слишком занят, сражаясь с демоном, чтобы общаться со мной! Наши пути пересеклись случайно. Не знаю, о чем вы говорите, Дарист. Простите. Я не в том положении, чтобы искать его и передавать любые ваши послания.

Тисте Анди еще немного посмотрел на Резака, а затем отвернулся и продолжил путь.

Дарудж шел следом, и мысли его были полны смущения. Одно дело — принять задание бога… но, чем дальше он заходит по ужасному пути, тем менее значительной персоной себя чувствует. Споры между Аномандером Рейком и этим Анди с Плавучего Авалю… ну, не его дело. План состоял в незаметном проникновении на остров. Нужно было определить, действительно ли Тисте Эдур его нашли — хотя как Котиллион смог такое заподозрить, оставалось загадкой.

«Но, подозреваю, мне есть о чем подумать. Чтоб тебя, Резак — Крокус не задавал бы вопросов! Видит Маври, он колебался бы дольше, принимая предложение Котиллиона! Если бы вообще принял!» Новая личность наложила некие ограничения — а он-то считал, что ищет новую свободу. Теперь же кажется — истинно свободен был как раз Крокус!

Свобода вовсе не означает счастья. Но жить свободно — жить без ответственности, привязанности, без давления обстоятельств. «Увы, мысли мои омрачены. Я жалею себя и предвкушаю истинное горе, оно все ближе… нет, нет, она должна выжить! Она где-то наверху. На осажденном острове…» — Дарист! Прошу, погодите немного!

Высокий мужчина остановился: — Не вижу причины отвечать на твои вопросы.

— Я тревожусь… о спутнице. Если она жива, она где-то наверху. Вы сказали, вас атакуют. Я боюсь…

— Мы ощущаем присутствие чужаков, Резак. Над нами есть Тисте Эдур. Но больше никого. Она утонула, твоя спутница. Нет смысла хранить надежду.

Дарудж вдруг сел на пол. Его тошнило, сердце наполнилось тоской. И отчаянием.

— Смерть не всегда дурная участь, — сказал сверху Дарист. — Если она была подругой, тебе недостает ее компании, и вот истинный исток горя — ты горюешь по себе. Мои слова могут тебя расстроить, но я говорю исходя из опыта. Я ощутил смерть многих сородичей, я скорблю по пустотам, оставшимся в моей жизни. Но потери лишь облегчают мою неминуемую кончину.

Резак уставился на него: — Извините, Дарист. Вы можете быть старцем, но вы также треклятый дурак. Начинаю понимать, почему Рейк забыл про вас. Ну-ка, соизвольте замолчать. — Он встал, чувствуя пустоту внутри, но полный решимости не сдаваться в плен угрозе нападающего отчаяния. Ибо сдача — вот то, что совершил этот Анди.

— Твой гнев не огорчил меня, — сказал Дарист. Он отвернулся и указал на широкую дверь впереди. — Там ты сможешь найти место для отдыха. Там же лежат и твои вещи.

— Вы ничего не расскажете о битве наверху?

— Что тут рассказывать, Резак? Мы проиграли.

— Проиграли! Сколько вас осталось?

— Здесь, в Твердыне Трона, только я. Ну, тебе лучше отдохнуть. Скоро у нас появится компания.

* * *

Рычание ярости заставляло дрожать кости Онрека, хотя она знал, что спутник ничего не ощущает. Это вопли духов — двух духов, запертых в громоздких звериных статуях, что высятся на равнине.

Облачный покров сверху разорвался, превратившись в отдельные полосы. Три луны плыли по небу, но были там и два солнца. Свет постоянно менял оттенки, пока луны кружились на невидимых привязях. Странный и неуравновешенный мир — так думал об этом Онрек.

Буря истощилась. Они выжидали под защитой небольшого холма, пока непогода бушевала вокруг циклопических статуй, пока бешеный ветер выметал пустые улицы разрушенного города за ними. Теперь же воздух наполнился теплом.

— Что видишь, Т'лан Имасс? — спросил Тралл, сидевший спиной к статуям.

Пожав плечами, Т'лан Имасс наконец переменил позу, отвлекшись от долго созерцания сооружений. — Тут есть тайны и, подозреваю я, тебе известно больше, чем мне.

Тисте Эдур недоверчиво поглядел на него. — Вряд ли. Что тебе известно о Гончих Теней?

— Очень мало. Логросы лишь однажды сталкивались с ними, очень давно, во времена Первой Империи. Их семь. Служат неведомому хозяину, но склонны к разрушению.

Тралл странно улыбнулся, а потом спросил: — Первой Империи людей или вашей?

— Я мало знаю об империи людей. Однажды мы пришли в ее сердце, Тралл Сенгар, чтобы ответить на хаос Солтейкенов и Д'айверсов. Гончие не показывались во время той резни. — Онрек глянул назад, на огромного каменного пса. — Гадающие по костям, — произнес он медленно, — верили, что создавая образ духа или бога, ты пленяешь в изображении его сущность. Даже узор из камней на земле ограничивает свободу. Как хижина определяет пределы власти смертного, так духи и боги запечатываются в особом месте, в земле, камне или дереве… или некоем объекте. Так сила сковывается и становится управляемой. Скажи, вы, Тисте Эдур, возразили бы на это?

Тралл встал на ноги. — Думаешь, мы построили эти гигантские статуи, Онрек? Ваши Гадающие также верят, что сила начинается как нечто бесформенное и потому бесконтрольное? И что вырезать образ — или сделать круг камней — означает наложить порядок на силу?

Онрек склонил голову набок и помолчал. — Тогда так, должно быть, мы создаем богов и духов. Вера требует формы, а формирование оживляет сущее. Но разве не так и Тисте Эдур созданы Матерью Тьмой? Разве не богиня создала вас?

Улыбка Тралла стала шире: — Я говорил о статуях, Онрек. Но отвечу тебе — я не знаю, чьими руками созданы Тисте Эдур. Что до Матери Тьмы, возможно, она нас не создала, в лишь разделила то, что было слитным.

— Разве вы не тени Тисте Анди? Оторванные, свободные по милости богини?

— Но, Онрек, все мы были оторваны.

— Две Гончих здесь, Тралл Сенгар. Их души пленены камнем. И еще кое-что следует заметить — эти подобия не отбрасывают теней.

— Как и сами Гончие.

— Если они лишь отражения, тогда должны быть Гончие Тьмы, от коих они оторваны, — настаивал Онрек. — Но нет сведений о таких… — Т'лан Имасс вдруг замолчал.

Тралл же засмеялся. — Кажется, ты знаешь о Первой Империи людей больше, чем хочешь показать. Как там звали тирана-императора? Ладно. Мы должны идти вперед, к вратам…

— Дессимбелакис, — шепнул Онрек. — Основатель Первой Империи людей. Давно сгинувший ко дню безумного Ритуала Зверя. Было поверье, что он… перетек…

— Д'айверс?

— Да.

— И сколько зверей?

— Семь.

Тралл уставился на статуи и взмахнул рукой: — Мы их не строили. Нет, я не знаю точно, но сердцем не чувствую… симпатии. Т'лан Имасс, на мой взгляд, они зловещие и жестокие. Гончие Теней не были достойны поклонения. Они поистине несвязанные, дикие и смертельно опасные. Чтобы истинно владеть ими, нужно сидеть на Троне Тени. Быть владыкой Королевства. И более того, нужно сначала стянуть воедино распавшиеся фрагменты. Снова сделать Куральд Эмурланн целым.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});