Откровение в Галисии - Долорес Редондо

class="p1">Писатель с самым серьезным видом смотрел на администратора и дежурного, которые глядели на него в полном изумлении. Надо сделать над собой усилие, чтобы не рассмеяться.

— Я не мог заснуть. Зеркало застопорило поток энергии, а это очень вредно, знаете ли. Удивлен, что в отеле такого уровня номер обставлен не по фэншуй. Я хотел сделать небольшую перестановку, чтобы жизненные силы могли свободно циркулировать, но… Ничего страшного, я все возмещу; включите дополнительные затраты в мой счет.

— Разумеется. — Администратор кивнул, но вид у него был недружелюбный.

— Если позволите, я пришлю уборщицу, — сказал дежурный, делая шаг к двери. Мануэль продолжал держать ее слегка приоткрытой.

— Послушайте, я очень устал и уже ложился спать…

— Вы ногу порезали, — ответил дежурный, указывая вниз.

Писатель опустил глаза и увидел, что из пятки сочится кровь, оставляя следы на ковролине.

— Что ж, тогда обработаю рану и лягу спать.

— Вы испачкали покрытие, — добавил администратор.

— Значит, заплачу и за него, — резко ответил Мануэль.

— Конечно.

Писатель захлопнул дверь перед носом у служащих и включил верхний свет, чтобы осмотреть номер. От кучи осколков в изножье кровати и до выхода из комнаты тянулась цепочка окровавленных следов от босых ног Мануэля, а на том месте, где раньше висело зеркало, осталась только темная рама.

— Вот тебе и фэншуй, — пробормотал писатель. — Черт!

Его скрутил сильный приступ тошноты. Размахивая руками, он поспешил в ванную, поскользнулся на собственной крови, подвернул лодыжку и рухнул на плиточный пол. Его вырвало.

Игра

Когда они познакомились с Альваро, Мануэлю было 37 лет, а из-под его пера вышло уже шесть книг. Он рекламировал свой роман «Цена отречения», раздавая автографы на мадридской книжной ярмарке, длившейся с конца мая до середины июня.

В первый раз Ортигоса даже не обратил внимания на молодого человека. Мануэль подписал ему книгу в субботу утром. Когда в середине дня Альваро появился вновь, автор открыл роман на привычном месте, чтобы оставить росчерк, и удивился:

— У вас же уже есть мой автограф!

Молодой человек улыбнулся и промолчал. Писатель присмотрелся к нему повнимательней: возраст около тридцати, достаточно длинные каштановые волосы, озорные, как у мальчишки, глаза, вежливая улыбка, спокойная манера держаться. Мануэль протянул ему руку, ощутил крепкое пожатие и не услышал, а скорее увидел, как губы Альваро произнесли: «Спасибо»; звук потонул в шуме громкоговорителей и болтовне ожидающих в очереди нетерпеливых поклонников. В воскресенье молодой человек снова появился. Писатель удивленно посмотрел на него, но промолчал. Когда Альваро вернулся в обед и опять подал раскрытую книгу, Мануэль заподозрил неладное. Наверное, это розыгрыш и его незаметно снимают. С серьезным видом он оставил автограф и протянул роман юноше, пристально вглядываясь в его лицо.

Ортигоса перемещался между стендами разных книжных магазинов, и Альваро неизменно находил его, появляясь со своим экземпляром романа под мышкой. Писатель сначала удивлялся, потом недоумевал, а затем игра стала его забавлять. Он втянулся и с интересом ждал, появится ли молодой человек снова. Выходные закончились, и в течение рабочей недели Мануэль периодически вспоминал о настырном поклоннике, но к субботе и думать о нем забыл.

Когда Альваро снова оказался перед ним, писатель не смог сдержать изумления:

— Зачем вы это делаете?

— Хочу получить автограф, — спокойно ответил молодой человек.

— Но я уже подписывал вашу книгу, — возразил сбитый с толку Мануэль. — Раз пять.

Альваро наклонился так близко, что его губы коснулись волос Ортигосы, и тихо сказал, чтобы не слышали стоящие в очереди люди:

— А я вот взял и вернулся. Так что придется сделать это еще раз.

Сбитый с толку писатель отпрянул, внимательно всматриваясь в лицо молодого человека и пытаясь припомнить, не встречались ли они раньше.

— Ты… — Мануэль заглянул в книгу и прочитал собственный автограф, — Альваро?

Тот кивнул и ушел с очередным трофеем, явно довольный собой.

Ортигоса не был затворником. Да, он поклялся, что не пустит никого в свое сердце, чтобы не испытать горечь утраты снова, но на постель это не распространялось. Время от времени он проводил с кем-то ночь, не заводя серьезных отношений и не съезжаясь.

На следующий день Мануэль написал в книге Альваро свой номер телефона. Звонка он так и не дождался и всю неделю строил догадки: возможно, молодой человек почувствовал себя оскорбленным, или вообще не взглянул на страницу, или все это просто игра. Писатель не мог выкинуть настойчивого поклонника из головы и с трудом дождался субботы. Сессия началась в полдень и длилась до двух часов. Подходили читатели, Ортигоса раздавал автографы и позировал для снимков, которые ему не суждено было увидеть. Оставалось всего несколько минут до закрытия, когда он поднял глаза и заметил Альваро. Сердце замерло, писателю с трудом удавалось скрывать волнение. Он решил, что нужно что-то сказать, пригласить молодого человека выпить кофе или пива прямо на ярмарке, в одном из переполненных баров. Но когда тот подошел к столу, Мануэль не мог вымолвить ни слова и просто смотрел на него. На поклоннике была белая рубашка, и подвернутые рукава лишь подчеркивали загар и мускулы. Ортигоса взял книгу, не спеша нашел нужную страницу и увидел собственноручно написанный номер телефона и ниже четкий и уверенный почерк Альваро: «Не сейчас».

Не беспокоясь о том, что их могут услышать, Мануэль поднял глаза и с тоской спросил:

— А когда?

Тот промолчал. Чувствуя себя раздавленным, Ортигоса нацарапал очередной автограф и вернул роман, пытаясь скрыть досаду и разочарование. Игры всегда влекли его. Напряжение и ожидание обостряли чувства и усиливали удовольствие, требуя выдержки китайского монаха, отчего Мануэль получал особое наслаждение. Но поведение Альваро сбивало с толку; невозможно было понять, хочет ли молодой человек развивать отношения дальше. Он просто появлялся утром и днем, терпеливо стоял в очереди, как и все остальные, с единственной, как казалось, целью: получить автограф.

Ортигоса перестал ломать голову над этой загадкой. Все выходные он подписывал книгу юноши — каждый раз на новой странице — и протягивал ее с неизменной улыбкой, точно такой же, какую дарил всем читателям, решив, что больше не позволит заманить себя в ловушку. Мануэль подумал, что Альваро либо безобидный ярый фанат, либо коллекционирует автографы.

Последние дни работы ярмарки пришлись на выходные в середине июня. Центральная аллея парка Буэн-Ретиро была запружена посетителями. С утра и до обеда субботы Ортигоса работал на стенде, но молодой человек так и не появился. К концу автограф-сессии Мануэль решил, что больше его не увидит, и почувствовал внутри неприятную пустоту. Издательство организовало праздничный обед в соседнем ресторанчике, но