Охота на Тигра книга первая КВЖД (СИ) - Шопперт Андрей Готлибович

Осталось заполнить всего два, на себя и жену. Всё думал, как обозваться. И тут глянул на газету. Там говорилось, что немецкий драматург Бертольд Брехт вступил на Шестом конгрессе Коммунистического интернационала.

А что нормальная фамилия. Если там, на Дальнем Востоке будут спрашивать, то можно и примазаться к славе товарища Брехта, да мол, это мой двоюродный дядя. Смотришь, перепадёт чего от дядиной славы.

Теперь нужно ведь ещё имя с отчеством придумать, чтобы не проколоться отец Фридрих у Брехта, но такое отчество брать нельзя. А как могли звать там, в Германии, брата этого Фридриха Брехта, Рейнгольд просмотрел бегло статью, кто там ещё выступал. Эрнст Тельман был на Шестом конгрессе Коммунистического интернационала. И Яков Вайс. Так и напишем Иоганн Яковлевич Брехт.

Покончив с заполнением Удостоверений, Рейнгольд вышел в общий зал и посмотрел в окна, всё словно вымерло, понятно, весна, пахота, сейчас на денёк опоздаешь и останешься без урожая, с дождями-то все плохо летом. Когда за всё лето один-два дождика выпадут. Вот и успевать нужно, пока влага есть ещё в земле.

Рейнгольд вернулся в кабинет Кравца, надо ведь теперь замести следы преступления, чем позже их начнут искать правильно, тем лучше.

Как правильно? Ну, одно дело, если будут знать, что четыре семьи исчезли из деревни. В Омске, наверное, куда без Удостоверений-то денутся, и совсем другое, если будут сразу знать, что у них есть Удостоверения, тогда сразу на все железнодорожные станции сообщат. А потому Штелле взял и ножницами из старых бумаг и газет нарезал примерно такую же пачку, как и эти позаимствованные из картонки. Положил сверху не тронутые Удостоверения и, подравняв пачку, поставил её в угол сейфа. И тут заметил их. Рядом прикрытые тряпочкой лежали деньги. О деньгах они с родственниками переговорили, там выходило, что билет из Омска до Владивостока стоит около девятисот рублей. Получается, им нужно больше семи тысяч рублей. Это просто огромные деньги. Хотели взять с собой все три имеющиеся у них коровы и в Омске свезти на убой. Кило мяса стоит около десяти рублей. С трёх коров набиралось на билеты, не самые большие коровы, но тысяч восемь с трёх выручить надеялись.

Штелле отодвинул тряпочку и взял в руки пачку денег. Откуда они у Кравца и почему он ими не пользуется? Хотя, это, скорее всего, деньги бывшего хозяина избы, раскулаченного два года назад. А использовать из лейтенант боится. Откуда, ведь, спросят, милиция она всегда на виду. Десять тысяч рублей. Полная пачка сторублёвок образца 23 года. Вот теперь точно можно отправляться на Дальний Восток. И не надо пятнадцать километров гнать коров до города. Это ведь было самым слабым звеном их плана. Отощавшие коровы пятнадцати километров могли и не пройти. Теперь гнать не надо.

Рейнгольд сунул свёрнутую газету под тряпку и осмотрел сейф, как бы со стороны, вроде ничего сильно и не бросается в глаза.

Ну, теперь, нужно тут всё закрыть и идти переговорить с родственниками.

Событие одиннадцатое

Гнать надо грёбаное правительство поганой метлой! Ни один высокооплачиваемый чудак до сих пор не допёр: для того, чтобы добиться 80 % вакцинации в России, достаточно сделать вход в интернет по QR-коду.

Иван Яковлевич Брехт прошёл на кухню Бабаевых. По дороге запнулся второй уже раз о детские тапочки, брошенные в коридоре, блин, нужно ведь попытаться найти номер телефона жены и сообщить ей. Куда вот только, что если в какой Таиланд намылились соседи. Вообще, переболев вот сейчас, Брехт прямо возненавидел власть. Какого чёрта?! Там один штамм коварнее другого появляются, а правительство и президент опять смягчают ограничительные меры, ехайте, мол, дорогие граждане в Турцию и привозите новые более убийственные разновидности Ковида в страну. Ведь даже такому далёкому от медицины, как он человеку понятно, что нужно закрыть границы. Конечно же, нельзя. Политика, мать её! Турецкий Эрдоган плачет и обещает чего угодно, только чтобы допустили россиян до заразы. А сами россияне? Народ имеет такого президента, какого заслуживает. Ладно, мы нация пофигистов. Но ведь не настолько. Каждый день умирает больше тысячи человек. За год полмиллиона. Крупный город вымер. Их всех ведь ещё и лечили, и большинство вылечили, хоть говорят, прежнее здоровье уже не вернётся. Сдохнешь на десяток лет раньше. Зато Эрдоган доволен, зато Аэрофлот не полностью разорился.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

А что бы он Брехт сделал, будь он президентом. Ну, во-первых перекрыл бы границы. Там есть небольшая группа лиц — это шофёры дальнобойщики. Им выдать ярко-синие жилеты и объявить по всем средствам массовой информации, что к ним подходить ближе, чем на пяток метров не стоит. Потенциальная зараза. И пусть при выходе из машины одевают противогаз. Стоп, к ним ведь шалавы полезут. Как не обслужить бедных уставших шоферюг?! Значит, нужны хабы. Прямо на границе. Пусть разгружаются и едут назад. Ну, как-то же Китай отгородился от всего мира?

Во-вторых, запретить аэросообщения с курортными городами юга и жд сообщения тоже. Хоть дебилы богатые один чёрт попрутся на автомобилях. Значит, нужно запретить нахождение более одного часа на территории области, в которой не проживаешь. А как же оздоровление детей на юге? Возопят защитники прав. Так есть кроме прав обязанности. Есть заповеди, наконец, "не Убий", мать её. И ещё запретить вход в любые магазины без сертификата о прививках. С голоду умрут? Не умрут. Привьются. Это наруш… Нарушение? Подделывать начнут. Сажать. Вон новый БАМ строить надо.

И не открывать границы больше ни когда. Не будет этому конца, наоборот, всё ухудшаться и ухудшаться будет ситуация. Вирус будет продолжать мутировать, пока не примет, ну, очень убийственную форму. Вымрет больше половины населения земли и зато остальные приобретут, наконец, иммунитет. Но ничего такого президент не сделает. У него доля в Аэрофлоте, или у его друзей или у его зятей и в туристическом бизнесе тоже, наверное. А ещё очень сильно боится рейтинг свой потерять. Как это запретить нуворишам тратить наши деньги за рубежом. «Не, на это я пойтить никак не могу».

Поскрипев остатками зубов, Брехт поставил чайник. Посмотрел в холодильнике. Был кусок сыра в полиэтилене и колбаса тоже в нераспечатанной пачке. И даже масло нашлось. А вот хлеб был зелёный. Чего там — пенициллин? Нет, не стоит пробовать. Потому намазал маслом на сыр и положил сверху кружочек колбасы. Нда, бедно жили, масло прямо на колбасу намазывали. Поел, выпил кружку чая с затвердевшей до бетонной прочности сушкой, которую сперва размачивать пришлось в чае, и сел в кресло подумать о дальнейших действиях. И прямо вырубило.

Глава 6

Событие двенадцатое

Молодой адвокат выступал в суде по делу одного фермера, предъявившего иск железнодорожной компании за то, что принадлежащий ей поезд раздавил его двадцать четыре свиньи. Стараясь произвести впечатление на присяжных размером нанесённого ущерба, адвокат заявил:

— Двадцать четыре свиньи, господа! В два раза больше, чем вас!

Пробирались чуть в стороне от дороги. Вообще, далеко отойти боялись. Ночь безлунная и заблудиться — раз плюнуть. Собирались в спешке. Одели детей в зимние одёжки, потом легче снять и по узлам распихать, чем новую одежду купить. Всё и так латанное-перелатанное. Голод 1922-23 годов заставил от всего, что возможно избавиться на той же барахолке в Омске, хоть на сухари поменять хорошие и дорогие вещи. Но ведь это ещё можно считать, что Чунаевке повезло. Всё же большой город рядом, там можно и милостыню попросить, и какую пусть временную работу, хоть за еду найти, а дальше в степи просто обезлюдили деревеньки. Некоторые и по сей день стоят, пепелищами или пустыми зенками окон, провожая проезжающих.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Уходили по одному, стараясь не привлечь случайных припозднившихся прохожих на улице в деревне. Собак можно не бояться. Собака тварь прожорливая, а чем кормить, тут детей бы с голоду не уморить, так, что собак ещё осенью всех до единой извели. Кошки вот остались. Те мышей себе на пропитание всегда найдут. Ну, а не найдут, значит, не судьба.