Рисуя смерть - Татьяна Лаас

детектива глаза, – вам легко рассуждать: я вся в шоколаде – не били, не пытали, а я тут трагедии разыгрываю!!! Но неужели неясно, у них была в заложниках моя семья! Ближе бабушки у меня никого нет. А вы... Рассуждаете тут, что меня не били...

Прибор на одной из полок тревожно запищал.

Эшли подался вперед:

– Мне очень жаль, что с вами так случилось, Терри. И я горжусь, что вы смогли выйти из такой нелегкой ситуации так идеально красиво. После такой мерзкой инициации, через которую протащили вас...

Терри выдохнула, в который раз признаваясь:

– Я вас не понимаю.

В палату многозначительно вошла пожилая медсестра и подошла к Терри, неодобрительно посматривая на детектива и что-то поправляя в капельнице:

– Вот так, девочка, сейчас станет полегче, а этого недотепу детектива мы сейчас прогоним!

Эшли вздохнул, вставая:

– Знаете, я думал, что Зверюга может оторвать мне голову за вас, но, кажется, это мне предстоит устроить головомойку Зверюге и Охотнику.

– Кому....? – уже обреченно сказала Терри.

– Грегу и Алексу. – пояснил Леман. Он церемонно поклонился и сказал, – до свидания, Терри. Поправляйтесь, а то эта валькирия меня сейчас испепелит.

***

Терри без сил откинулась на подушку – из визита Эшли Лемана она вынесла две хорошие новости: и Ба, и Грег живы, а все остальное... Вызывало лишь желание ругаться. Или... Хотелось затрясти головой во все стороны, чтобы из неё вывалились вопросы, восклицательные знаки и символы, заменяющие все нехорошие слова этого мира. Чтобы остаться с пустой головой. И ни о чем не думать.

На экране телевизора пара музыкантов в сопровождении симфонического оркестра честно пилила виолончели, Терри, боясь надвигающихся мыслей, нажала на пульте звук громкости и замерла... Всю палату заполнила красивая, знакомая до боли мелодия “Мне это не по душе”... Терри сглотнула и...

В голове все же сформировалась мысль, пришедшая к ней во сне.

Пегги Райли.

Мортимер Райли.

Грег Плитт и Алекс Смит.

Их пытались убрать её руками, нисколько не сомневаясь, что это получится.

...Так кто же мы, Терри? Кто?...

Думать было больно. Особенно о себе. И своей семье.

Она сглотнула и все же прохрипела вслух, потому что про себя уже пришла к однозначному выводу:

– Наемные убийцы. Мой дед, мой отец. Я... Мы наемные убийцы. А я к тому же...

Большой зал, где множество смертей на любой выбор. От яда до веревки, от кинжала до...

– Я годами торговала смертью. Посмотрите налево, посмотрите направо, все картины, предложенные в этом зале, продаются. Боже…

Она уткнулась лицом в свои колени, в попытке убежать из этого мира. Ей бы только карандаш и бумагу… Даже можно без бумаги…

***

В дверь постучали. Сперва деликатно, потом чуть громче, а затем дверь распахнулась сама, запуская в палату слишком большого и пугающего Алекса Смита, одетого в этот раз не пафосно – простые джинсы и синюю водолазку. В руках он держал букет цветов. Алекс даже улыбался, только вот улыбка, казалось, была не его, словно он надел маску, но стоит поддернуть улыбку за уголок рта, и снова будут только плотно сжатые губы и холод во всем.

Воображение Терри даже нарисовало эту картинку – Алекс, отдельно его улыбка и.... Смит прервал полет её мысли:

– Терри, добрый день. С прошедшим днем рождения! – Стоять на пороге он не стал, прошел через всю палату, встав прямо над Терри, практически нависая над ней.

– Уйдите, пожалуйста, – пробормотала она в колени. – Прошу. Пожалуйста.

Он наклонился ниже, поднимая своими ухоженными пальцами её лицо за подбородок:

– Терри?

– Уйдите, прошу... – Сердце билось, как сумасшедшее. Терри боялась Смита так же, как боялась студии с картинами деда – тот же животный, нутряной страх, пугающий до отключения мыслей. До полного беспамятства.

Алекс задумчиво сказал:

– Казалось бы, такой дар, а боишься меня, как ребенок.

Она вырвалась, отодвигаясь на самый край кровати:

– Алекс, пожалуйста...

Он спокойно заметил:

– А я пришел с миром. – Букет полетел на стол к остальным. – Терри, что случилось?

Ответа от испуганной Терри он так и не дождался.

– Кстати, меня прислал Эшли – сказал, чтобы я все тебе объяснил, потому что мы с Грегом полные ээээ... Фейри. Так приличнее.

– Алекс... Я...

Он наклонился, отключая Терри от приборов и капельницы. Профессионально закрыл катетер на руке Терри:

– Пойдем-ка мы к Грегу. Хоть его ты не боишься? – Он не стал дожидаться ответа – развернулся к шкафу, ища в нем больничный халат. – И кстати, зря не боишься – он всяко страшнее меня.

Глава 4

Грег сидел на больничной кровати, скрестив ноги по-турецки, и что-то быстро печатал на небольшом нетбуке, а вокруг валялись бумаги, какие-то распечатки и диаграммы. Его крылья свободно свисали с двух сторон от кровати – Терри даже нахмурилась: она точно помнила, что напоследок рисовала Грега без крыльев.

– Зверюга, смотри, кого я привел! – возвестил Алекс, привлекая внимание друга. Тот оторвался от экрана ноута и тут же зарделся – из одежды на нем вновь были только крылья и больничные штаны. Не шьют в мире футболки и рубашки с учетом крыльев.

– Алекс! – неожиданно для Терри возмутился Грег, пытаясь встать и чуть не роняя нетбук. – Ей же еще запрещено вставать! – это прозвучало глухо – Грег усиленно ловил бумаги и нетбук, но, как всегда, победила гравитация. Терри бледно улыбнулась – ей бы карандаш сейчас.

Смит отпустил руку Терри, позволяя девушке сесть на стул, и принялся помогать Грегу навести порядок, подбирая с пола бумаги:

– Вот тебе точно запрещено вставать. – Он легким движением руки отправил друга обратно в кровать. – Это я помню. А Терри... Я точно помню – ей запрещено бояться и волноваться. А меня она на дух не переносит. Правда, Терри? – Он неожиданно подмигнул ей.

Грег на миг прикрыл глаза, а потом улыбнулся, поворачиваясь к Терри:

– Прости. Добрый день. И с прошедшим днем рождения.

Она легонько качнула головой:

– Спасибо. Только он был вчера.

– Но поздравить никогда не поздно, – Грег улыбнулся, – надеюсь, тебе понравились хризантемы.

Терри сглотнула и побелела – те цветы оказались не от Ба... Алекс заметил её испуг:

– Что-то мне подсказывает,