Рисуя смерть - Татьяна Лаас

на волну, ласковую, низкую, как бывает на реке. Она пририсовала свои босые ноги, утопающие в песке. Потом... Она погрызла кончик карандаша... Что бы еще пририсовать?

Тихий, вкрадчивый голос Грега, вошедшего в палату, прервал полет её мысли.

– Терри, я, честное слово, стучал, но ты не отвечала, я и... Испугался. Можно...?

Она кивнула:

– Можно. Пугаться всегда можно.

Он улыбнулся и медленно, завораживая Терри своим каждым плавным движением, вошел в палату, присаживаясь на край кровати. Она серьезно посмотрела на него:

– Ты никогда не позировал, Грег?

Он нахмурился:

– Что?

– Попозируешь мне? Как-нибудь. Когда-нибудь. А вообще... Забудь. – Она закрыла скетчбук.

Он задумчиво сказал:

– Алекс был прав по поводу тебя – ты сильная. Кажешься нежной и маленькой, что до боли в сердце хочется защитить, но... Ты сильная. Сама даже не знаешь – насколько. Меня Алекс после чего-то подобного год пытался привести в порядок, а ты уже сама... Даже уже пытаешься кого-то спасти – кого даже не знаешь. – Он ткнул пальцем в скетчбук.

– Чего-то подобного? – уловила Терри в его длинной речи.

– Когда мне было четырнадцать... – С трудом подбирая слова, начал Грег: – мы с семьей отдыхали в горах на Рождество. Снег, высокий сосновый лес, горы и лыжи – класс, что ещё нужно подросткам? И, к сожалению, оборотень. Вся моя семья тогда погибла: мать, отец, сестры… Явыжил чудом. И это чудо зовется Алекс, хотя упорно до сих пор утверждает, что его заслуги в том, что я выжил, нет. Кто-то спас меня от пасти оборотня, кто-то доставил в больницу... Алекс предпочитает играть в молчанку по этому поводу – вдруг окажется слишком хорошим в моих глазах? Но из больницы меня, жертву серийного маньяка, как заявили власти, забрал, опережая опеку, именно он. Именно он возился со мной, когда я жить не хотел, потеряв все – семью, дом, привычную жизнь... Именно Алекс научил меня не бояться своей второй сущности. Такой... Шерстистолапой... Вот так, Терри... Все будет хорошо, честное слово. Все наладится, самое страшное уже позади. Понимаешь? И еще. Алекс бывает местами полным придурком... Он любит сгущать краски до абсурда, чтобы потом сказать: “Ой, да не все так плохо!”. Только в твоем случае это самое “Ой!” – он сказать не успел. Ты не умерла, ты находишься под защитой полиции, как особо важный свидетель. Все будет хорошо – тебе помогут после суда начать новую жизнь... Ты все забудешь, как страшный сон.

– Ага... – только и выдавила она.

– Ага, – с грустной улыбкой подтвердил он. – Не сочти за наглость, но, может, ты когда-нибудь дашь мне вторую попытку, чтобы все исправить?

– Грег? – она замотала головой.

– Знаю, я иногда выражаюсь крайне странно – общение с Алексом сказывается. Может, сходишь со мной еще раз на свидание?

Она вздохнула:

– Грег, надо просто уничтожить все те рисунки. Только и всего.

– Ты не можешь влиять на мои чувства, слово чести, Терри. Да и уничтожить все рисунки не получится – Алекс добрую половину рисунков забрал, так они ему понравились.

– Грег...

Он лишь поощряюще кивнул.

– А сколько тебе лет, Грег? Мне-то двадцать шесть, я явно тебя... Старше.

– Мне сорок, Терри. Спроси у Алекса, он подтвердит.

– Ага...

Он снова с улыбкой в этот раз передразнил её:

– Ага. А Алексу сто двадцать лет. Он еще молодой раздолбай-фейри. Еще вопросы есть?

Терри наморщилась, пытаясь сообразить:

– А с вами теперь что будет? Я же вас убила...

Он отрицательно качнул:

– Нет, Алекс уже позировал перед камерами, меня покажут сразу же, как ты уберешь крылья. У тебя не было дара, инициация не сработала – это на всякий случай, если твои родственники не угомонятся с твоими поисками.

Терри предпочла промолчать, что логики в приглашении на свидание в таком случае никакой.

***

Утром, опережая медсестру, лекарства и завтрак, в палату вошел Алекс, даже постучавший и дождавшийся разрешения. Терри его пустила – знала, что все равно же войдет.

В руках Алекс держал два огромных пакета.

– Привет, Терри! Это тебе. – Он поставил оба пакета на кровать прямо перед ней. – Надеюсь, эти вещи не постигнет судьба букета. Все, жду за дверью. Начальство ждет – Мортимер Райли хоть и разменял вторую сотню лет, а ждать так и не научился.

– Кто...? – Голос Терри подозрительно напоминал плачь.

Алекс совершенно серьезно сказал:

– Мортимер Райли. Вампира убить ядом сложно – только вогнать в спячку. Сегодня ночью он вышел из спячки и задал всем жару. Хочет видеть тебя. Очень. Не бойся, не съест. И да, Терри, вампиры существуют на зло некоторым белобрысым фейри. С вещами же сама разберешься, да? Кстати, супругу Плитта никакие Уильямсы не смогут прижать хотя бы потому, что я не позволю. – Это он сказал уже в дверях.

– О боже... – только и вымолвила Терри, ошеломленно рассматривая уже закрытую дверь.

Один из пакетов, что ей принес Алекс, стал подозрительно шуршать в попытке упасть. Пришлось его ловить и заглядывать внутрь. Там лежали картонные коробки – от большой, напоминающей коробку из-под ноутбука, до мелкой – в которых продают смартфоны. Но это же не могли быть они? Ей явно не позволят...

Она достала самую большую коробку...

Ноутбук.

Смартфон.

Планшет для рисования со стилосом.

Куча простых бумажных скетчбуков и такая же большая куча карандашей, стирательных резинок, красивых стикеров и закладок, маркеров и линеров – рай для влюбленных в бумагу, как Терри.

Во втором пакете лежала одежда – пара джинсов её размера, легкие футболки с забавной надписью на спине “Этот мангака – мой!” и очень провокационной “Миссис Вульф”. Но больше всего Терри понравился лонгслив с косой надписью: “Лучший картунист вселенной!”. Его она и отложила, чтобы надеть вместе с джинсами. Полезла дальше – на самом дне необхватного пакета были коробки разных размеров с обувью и... Элитным нижним бельем. К алой, вычурной коробке прилагалась записка: “Это Кэсси выбирала, не я. Я даже не знаю – что там. Но догадываюсь.”

***

Если Терри и ждала чего-то мрачного и готического в кабинете столетнего вампира, то глубоко заблуждалась. Кабинет, в который они с прихрамывающим Грегом и хмурым Алексом долго шли по многочисленным коридорам, её даже