Вечерний свет (сборник) - Рональд Келли

– Ты бы еще пощелкал, мистер фотограф, – окликнул его Рик, записывая в блокнот фамилии с монумента.

Стивен одобрил подсказанную Риком перспективу и принялся снимать: высокий памятник с корточек, остатки деревянного забора, когда-то окружавшего площадь, обугленные развалины сгоревших домов. Он старался, чтобы в кадр одновременно попадали все четыре бетонные блока АЭС.

Мощный объектив позволял ему хорошо разглядеть саму атомную станцию. Островная растительность уже заслонила ее постройки; скоро зеленый камуфляж скроет и сами блоки.

Стивен отвернулся и «открыл огонь» по ржавому автомобилю с распахнутыми дверцами посреди улицы. Сиденья внутри почти сгнили от влаги, в заднем окне вырос цветок. Неплохой кадр, но ничего особенного. Он видел такое уже тысячу раз.

– Что ж, пора сматываться, – объявил старший группы с сильным акцентом. – При взлете представьте, что чувствовали местные жители, вырванные из лап смерти и улетавшие отсюда на уцелевших вертолетах…

– Снял все, что хотел? – спросил Стивена Рик, убирая в рюкзак свой блокнот.

– Хватит, – отозвался Стивен, задержавшийся у памятника. Остальные послушной цепочкой покидали площадь, чтобы по той же улице вернуться на площадку, где их ждали вертолеты, не выключавшие могучих пропеллеров.

Он остался один на площади, заросшей высокой травой. Сфотографировав напоследок обломки спасательного вертолета, он стал догонять группу.

На углу улицы он увидел какой-то блеск в траве, нагнулся и подобрал серебряное ожерелье. Цепочка с распятием была, похоже, старой-престарой реликвией, передававшейся в семье от поколения к поколению, от матери к дочери.

Стивен спрятал свою находку в карман и огляделся. Он думал, что Рик дождется его, но группа уже поднялась на холм, удалившись от площади на целых два квартала. Никто не заметил, что один человек отстал.

Его охватила паника, ноги отнялись, превратившись в мраморные столбы. Что это с ним?

Легкий ветерок принес голос. Его зовет кто-то из группы? Нет, голос прозвучал из-за спины.

Он снова посмотрел в сторону атомной станции и увидел ее.

Девчонку.

Она стояла посреди улицы, неподалеку от взорванного пикапа, с расширенными от страха глазами. Их взгляды встретились.

Девчонка была живой, существом из плоти и крови. Стивен оглянулся на репортеров и на ооновцев, быстро поднимавшихся на холм.

– Подождите! – крикнул он, подпрыгнул, замахал руками. – Эй, ребята!

Никто не ответил. Из-за шума вертолетных винтов его голос невозможно было услышать.

– Помоги мне, пожалуйста, – сказала девочка.

Стивен подбежал к краю площади, к предостерегающим красным конусам и флажкам, оглядел улицу и тротуары.

Воронки, оставленные взрывами, успели заполниться землей. Одни были малы, другие побольше, некоторые расползлись на всю ширину улицы. Судя по расположению флажков, именно в них были потом заложены мины.

Стивен опять отыскал глазами людей.

– Эй! – Он еще попрыгал, помахал руками. Группа поспешно уходила, словно забыла о существовании города.

– Пожалуйста!.. – пролепетала девочка.

Стивен знал, что времени у него в обрез. Он набрал в легкие побольше воздуху и шагнул за предупреждающие знаки, двигаясь медленно и ступая всей подошвой только на твердый асфальт. Добравшись до девочки, он опустился на одно колено, и их лица оказались рядом. Ее лицо было в копоти и в грязи, глаза широко распахнуты.

– Мне нужна помощь, – проговорила она тихо, как будто боялась повысить голос.

– Идем. – Стивен сжал ее ладошку. Ее ярко-голубые глаза были полны слез, а ручка худенькая, костлявая. – Я отведу тебя к вертолету, тебя спасут.

– Нет! – Девочка вырвала руку, но убежать не попыталась.

– Мы должны поторопиться.

– Я не могу.

– Почему?

Она указала дрожащим пальчиком на свои драные тапочки, все в запекшейся крови. Она стояла на земляном бугорке, примявшемся под ее весом.

– Я слышала щелчок, – прошептала она.

– Черт!..

Стивен выпрямился и посмотрел на холм. Теперь там не было ни души. Он услышал нарастающий гул: вертолеты уже готовились к взлету.

Он запаниковал, бездумно сделал шаг, чуть не бросился наутек, но, вспомнив, где находится, замер. Между ним и спасением находились воронки с землей, красные флажки, конусы с повернутыми в другую сторону предупредительными надписями. Он забрел в опасную зону.

– Пожалуйста, не бросайте меня! – взмолилась девочка.

– Я должен привести подмогу. Не двигайся, хорошо? Ни на дюйм! Я вернусь. Обещаю, я тебя здесь не оставлю.

Стивен быстро зашагал прочь, осторожно обходя заминированные, по его разумению, места. Неотрывно глядя себе под ноги, он обливался потом.

Когда он добрался до площади, над деревьями уже взмыл первый вертолет. Если ему повезет, вертолеты пролетят над ним и пилоты обязательно его заметят. Но даже если они полетят в противоположную сторону, он не обречен: ооновцы непременно пересчитают всех прибывших, поймут, что одного не хватает, посчитают еще раз…

Стивен знал, что на Рика надежды мало: они с ним минимум дважды в день летали на разных вертолетах, и места в вертолетах не были закреплены за пассажирами. Но ооновцы не подкачают. В конце концов, они отвечают за журналистов.

Пока Стивен бежал через площадь, в небо поднялись еще два вертолета и взяли курс на юг, отвернув от города.

– Проклятье! – прошептал Стивен и поднажал, отчаянно перебирая ногами. Камера болталась у него на шее и больно била в грудь. В школе он не раз побеждал в забегах, выиграл несколько окружных призов, однажды даже попал в тройку победителей в прыжках в высоту, но после женитьбы утратил спортивную форму.

Он взбежал на холм, где главная городская улица превращалась в извилистую дорогу, пересекала ручей, достигала импровизированной взлетно-посадочной площадки для вертолетов миссии ООН, затем терялась в лесу, а за ним, на расстоянии пяти миль, становилась старым шоссе. С площадки только что поднялся последний вертолет.

– Эй, вы, болваны! Забыли посчитать? – кричал он на бегу, приближаясь к заросшему полю с брошенными сельскохозяйственными машинами. Вертолет продолжил подъем, потом повернул на юг, следуя за первыми тремя. Стивен прыгал и махал руками, как безумный, но его никто не заметил.

– Не может быть! Сюда!

Последний вертолет исчез за холмами. Стук его винта быстро стих. Стивен остался стоять в поле, среди засохших в грязи следов от сапог, разросшихся сорняков и брошенных тракторов. Летний ветерок пронес мимо него конфетную обертку.

Дьявол, дьявол, дьявол! С этой монотонной мыслью Стивен торопился обратно в город. Когда он снова увидел девочку и убедился, что она не сдвинулась с места, у него отлегло от сердца. У него уже болели ноги, но он добежал до самого военного памятника посреди площади.

Там он остановился, поднял свою камеру, прицелился в девочку и сделал несколько снимков. Если он почему-то не сможет вернуться, пусть выживут хотя бы его фотографии, пусть расскажут обо всем происшедшем. Он положил камеру на деревянную скамейку под памятником.

– С тобой все будет в порядке, – сказал он девочке, осторожно подбираясь к ней. – Стой, не двигайся. Сейчас я тебя заберу.

– Пожалуйста, не бросайте меня больше! – взмолилась девочка жалобным шепотом.

– Не брошу. – Стивен опустился перед ней на колени и вытер ей слезы. – Как тебя зовут?

– Лилли. – Ее голосок дрожал, ноги тряслись.

– Красивое имя! Значит, так, Лилли… Ты не должна двигаться, поняла?

Она кивнула.

– Говоришь, когда ты встала на землю, раздался щелчок?

– Да. Плохой щелчок, такой же убил мою маму. Папа говорил мне про них.

– Как ты здесь оказалась? Где сейчас твой отец?

– Папа – солдат.

– Он носит форму?

– Носил до смерти мамы.

– А после смерти твоей мамы?

– Папа увел меня и братьев в хижины в лесу. Там были еще солдаты.

Черт, подумал Стивен, ее отец присоединился к отряду повстанцев!

– Потом они пошли воевать с плохими людьми и не вернулись.

– Давно это было?

– Зимой. Я искала их и пришла сюда.

Стивен вспомнил последнее крупное наступление на повстанцев пять месяцев назад, до перемирия. Бой вспыхнул неподалеку от этого городка, милях в десяти, на окраине столицы. Это была окончательная схватка на залитых кровью речных берегах и на мелких островах, ночь пальбы, взрывов и обильного кровопролития. Потом он сделал много красочных фотографий – слишком красочных и откровенных, чтобы опубликовать их в законопослушной прессе, но готовность их приобрести изъявило множество интернет-сайтов. На всякий случай он той же ночью, сидя в гостиничном номере, удалил большинство фотографий из фотокамеры.

Глядя на девочку, Стивен вспоминал трупы, кровь, разрушения на берегах реки. Для этого ему даже не приходилось закрывать глаза. Кто знает, вдруг он тогда наводил объектив на ее братьев, на ее отца?