Метро 2033: На краю пропасти - Юрий Харитонов

Что-то не так. Бездонное темно-синее небо не укрыто тучами. Оно разверзлось над землей, словно пропасть. Протяни руку – затянет в себя, даст затеряться, раствориться, слиться с вечностью. Открывшийся простор подавлял, нет, даже пугал не готового к этому человека, привыкшего видеть последние годы лишь серые тучи и однообразную равнину, покрытую снегом и изрезанную лесами и мертвой плотью разрушенных городов. Дышалось тяжело. Воздух на высоте в полтора километра был сильно разрежен. В дальнем конце плато размером с два футбольных поля виднелись старые постройки, несколько покореженных временем вертолетов, и горы кругом, разделяющиеся долинами.

Что он здесь забыл? Или, вернее, что должен был вспомнить? Потемкин напряженно всматривался в небо, в то место, где солнце почти исчезло за горизонтом, создавая эффект плавящегося где-то вдали снега, растворяющегося в легкой дымке и мареве… Ничего. Он ничего не мог вспомнить. Еще некоторое время повертевшись и сопротивляясь рвущему одежду ветру, он в панике остановился. Было тихо. Настолько тихо, что, казалось, выключили звук. Ни скрипа снега, ни дуновения, ничего.

И только растворяющийся за горизонтом свет солнца еще сохранял иллюзию реальности. Но уж слишком быстро таяли красные краски на темнеющем небе, где загорались звезды. Ой ли? Звезды ли?

Теперь Игорь не был в этом уверен. Это скорее блики света, отраженные от… Воды? Удивлению его не было предела. С исчезновением света все изменилось. И сверху была вода. Темная, непроницаемая, отражающая. В какой-то миг мужчина понял, что видит свое лицо. Там, сверху, среди легкой ряби ночной воды, моря, океана. И протянул руку, чтобы дотронуться.

В тот же миг вода хлынула вниз, заполнив все пространство вокруг. Обескураживая, дезориентируя, растворяя… Игорю понадобилось какое-то время, чтобы понять, что он все еще привязан к скале где-то в глубине океана, а кислород уже заканчивается. Вода сковывала движения, замораживала конечности, но лекарь так быстро, насколько мог, отстегнул карабин, соединяющий его с веревкой и скалой, несколькими мощными взмахами запустил, как надеялся, свое тело вверх, к поверхности. Легкие уже разрывались от нестерпимой боли, воздуха явно не хватало, а открыть сейчас рот – означало неминуемую смерть.

Впереди снова забрезжил свет. Легкий, расплывающийся, словно завернутый в пленку. Надо к нему, как можно быстрей! Игорь вдруг совершенно не к месту вспомнил про фонарик. Но как он будет светить в воде? Его-то старенький, многократно перемотанный изолентой – уж точно нет. Но среди водоворота странных событий и явлений, чем черт не шутит? Игорь вытянул его из-за пояса, прикрепил к ремню летных очков и включил.

Фонарик слабым лучом прорезал темную морскую воду. Нет, не воду. Тьму, клубившуюся вокруг и обволакивающую, словно некая плотная субстанция, в которой можно было перемещаться, а значит… Дышать? Легкие сдерживать уже было невозможно. Вздох рвался изнутри, заставляя грудь заходиться спазмами, и страх расползался по телу, не желая исчезать. Тьма же расслоилась в свете фонаря на темно-серые оттенки, откуда выныривали странные предметы. Как ни пытался Игорь вспомнить название, назначение этих предметов – не мог. Двухместная коляска, разорванная на части, толстый плед, почти расползшийся от времени, с рисунком из огромных роз, легкая ажурная шляпка, которую так любила Рита…

Вдруг все снова изменилось. Из мглы выплыло тело. Отекшее, раздувшееся, с заметными уже признаками разложения. Оно так и смотрело на Игоря выпученными стеклянными глазами, пока не скрылось из виду. Дальше – хуже. Мимо стали проноситься трупы, каждый следующий еще отвратительнее прежнего. То кожа лоскутами свисала с прогнившей плоти, то не хватало некоторых конечностей, то это была иссохшая мумия, а один раз… пронеслась тень. Нечто, состоящее из мелких, еле заметных частиц. Это был пепел. И фигура, спаленная давним ядерным пожаром, почти обняла Игоря, но он с неслышным криком рванул вверх, стараясь как можно быстрее достичь размытого света, тусклым кругом будто лежавшего на матовой льдине…

Это снова вода, а руки уперлись в скользкую поверхность холодного монолита. Именно из-за этого свет сверху казался таким мутным, расплывчатым. Но он все же оставался виден. Скорее всего, льдина не слишком толстая. Надо выбираться. Игорь достал нож. Тот самый, что остался торчать в спине Игната, только сейчас он почему-то оказался снова у него. Мужчина начал царапать, ковырять им лед. Но это трудно, чертовски трудно. Любое движение вверх отталкивало лекаря назад, в глубину. Ему вновь и вновь приходилось работать ногами и руками, чтобы находиться рядом с поверхностью. Силы были на исходе, когда нож все же проткнул лед, и Игорь в последнем усилии несколько раз ударил кулаком.

И снова ни звука, льдина раскололась, мелкие обломки сразу же разошлись в стороны, более крупные – вздыбились. Мужчина схватился за скользкий край, этого хватило, чтобы подтянуться вверх, и, помогая себе ногами, он все же выбрался наружу, отползая как можно дальше от края темной пропасти…

Игорь в изнеможении лежал некоторое время, откашливаясь и стараясь не шевелиться, чтобы дать возможность уставшим мышцам отдохнуть. И лишь некоторое время спустя осознал, что воздух наполнился звуками. Потемкин замер, чтобы лучше распознать их. Рядом, буквально в нескольких метрах, кто-то чавкал. Причем делал это с нескрываемым удовольствием, смакуя, облизываясь. Игорь поднял голову.

Увиденное заставило вскочить на ноги и поднять нож. Кругом темнота, и лишь маленький круг пространства четко виден в направленном свете, будто кто-то повесил сверху прожектор. Две тошнотворные твари сидели в нескольких метрах от него и отрывали от трех мертвых тел кусочки подгнившей плоти. Одна с какой-то долей удивления рассматривала внутренности одного из мертвецов, перебирая их в лапах.

– Эй! – крикнул Игорь, отчетливо понимая, что чудовища не разговаривают. – Что здесь происходит?

Это была скорее попытка обратить на себя внимание, нежели желание что-либо у них узнать. Твари развернулись, приподнимаясь на худых кривых лапах. Их вид вновь вызвал у лекаря отвращение. Тощие, голые, с белесой кожей, обтягивающей ребра и местами свисающей противными складками, они смотрели на него выжженными светом, белыми глазами и не переставали жевать, смачно чавкая. Их длинные пальцы заканчивались столь же длинными и острыми когтями. Видимо, они не ощущали угрозы от Игоря.

«Уходи, – пронеслось у Потемкина в мозгу. – Они тебя не ждут. Уходи!»

– Кто не ждет? – заволновался мужчина. Ему почему-то было важно это знать, правда, почему – он не мог вспомнить.

«Они, – одна белесая тварь указала жестом на трупы. – Они тебя забыли и не ждут. Им теперь не до этого».

Игорь медленно пошел вперед, не обращая уже внимания на чудовищ. Ему было интересно только одно: кто они? Почему какие-то полуразложившиеся трупы должны быть интересны ему? Лишь это занимало его сейчас. Твари с пониманием расступились, пропуская Игоря.

Но когда он подошел ближе и разглядел лица, то упал на колени, заходясь в беззвучном крике. Перед Потемкиным лежали жена и двое его детей.

Мужчина воткнул в льдину нож. Еще и еще. Снова. И так до тех пор, пока бездна под ним и телами не разверзлась, забирая его и семью во тьму…

***

– Рита. Дети, – были первые его слова, когда он откинул войлочный плащ в сторону, просыпаясь. Холодный пот градом стекал со лба, а в глазах словно еще бушевало безумие сна – всепоглощающая тьма и его семья, растворяющаяся в ней. Тут же всплыло в памяти и слетело с губ название той самой роковой горы – Ямантау…

Картинка до сих пор стояла перед глазами. Мужчина сжал голову руками, но образ, нарисованный уставшим сознанием, не уходил. Надо было как-то изгнать его, этот давно забытый призрак из прошлого, иначе недолго и свихнуться.

Тут Игорь вспомнил о клочке бумаги, найденном у черного монстра в рваных штанах. Это уже что-то. Мысль о смерти медленно стиралась из памяти. Надо срочно развернуть грязную, дырявую бумажку и решить головоломку, озадачившую Потемкина с тех пор, как он узнал, что твари могут носить штаны.

Но вокруг было слишком темно. Маленькая кирпичная келья ничем не освещалась, разве что из общего коридора, откуда доносились живые звуки – разговоры, топот, звон посуды, падал легкий отсвет от далекого фонаря или масляной лампы, обозначая дверной проем его темницы, огражденный решеткой. Где ж тут взяться нормальному свету? Сырость и легкий запах чего-то прелого позволили предположить – помещение находится в подвале.

– Кошмар? – спросил голос снаружи. Не удивительно, что к лекарю приставили охрану. – Жена и дети?

– Да, – сухо буркнул Игорь. – Они.

– Что с ними случилось? – не унимался голос.

– Утонули, – так же коротко бросил врач, не понимая, зачем он это рассказывает первому встречному.