Перстень Парацельса - Артур Василевский

– После церемонии?

– Может, не сразу, но…

– Почему не сразу? – удивился Громов.

– Честно говоря, я не знаю, как быстро произойдёт инициация, – честно ответил Антон Арнольдович. – Может получиться так, что изменения будут происходить постепенно, шаг за шагом, словно исподволь…

– Но ведь не в течение ста лет? – кокетливо поинтересовалась девушка. – Не хотелось бы стать волшебницей-старушкой.

– Ты всегда будешь прекрасной, – галантно отозвался «мудрый наставник».

– Ты обещаешь?

– Сила творит чудеса, и я намерен подарить тебе чудо.

– Рада слышать.

– Всегда пожалуйста.

Виктор на мгновение нахмурился, но промолчал, не желая показаться грубым. Или глупым. Или дерзким, рискнувшим бросить вызов человеку много сильнее себя.

А в том, что Бранделиус сильнее, Громов не сомневался.

«Но скоро всё у нас изменится…»

К дому в Пугачёвской слободе они с Дашей приехали первыми, но не потому, что больше всех торопились – так получилось: встали рано, в хорошем настроении, быстро позавтракали, попутно обсуждая, взять такси или отправиться на «Форде» Громова. Решили, что своя машина лучше, сходили за ней в гараж и неожиданно быстро – улицы оказались полупустыми – добрались до Слободы.

Бранделиус встретил их на улице, вышел из дому в тот самый миг, когда перед «Фордом» распахнулись ворота, тепло поприветствовал гостей и предложил подождать остальных здесь же, на утреннем солнышке: «Смотрите, какая замечательная стоит погода! Совсем не осенняя».

Погода и впрямь удалась: на небе ни облачка, чуть припекает, лёгкий ветерок несёт не прохладу, а свежесть, одним словом – красота, и ребята, не раздумывая, согласились.

Однако завязавшийся разговор нравился Виктору гораздо меньше погоды.

– Антон, ты буквально засыпал меня комплиментами, – промурлыкала девушка.

Мягко, даже излишне мягко, но пока сохраняя дистанцию.

– Тебе не понравилось?

В ответ – лёгкая улыбка у девушки и лёгкая мрачность Громова.

– Извини, Даша, извините, Виктор, – виной тому исключительно хорошее настроение, – весело объяснил Бранделиус. – Для меня сегодня тоже важный день.

– Думал, вы будете волноваться.

– Почти не спал ночью, но под утро понял, что у меня всё получится, и с тех пор безмятежен, – рассмеялся москвич.

– Самый правильный подход, – одобрила Даша.

– Спасибо.

Виктор промолчал.

Следующим явился Марат – пришёл пешком, видимо, добирался на муниципальном транспорте; а ещё через несколько минут на такси подъехал Сатурн. Этот кивнул только Бранделиусу и, чуть выждав, Дарье – после чего уселся на лавочку, стоявшую рядом с крыльцом, и принялся ждать. По обыкновению, в гордом одиночестве.

Затем последовали несколько минут дежурных разговоров ни о чём – темы церемонии молчаливо решили не касаться, – по истечении которых к дому подкатила серебристая «Субару» – подоспели Герман и Карина. Оказалось, они жили чуть ли не в соседних домах, и, узнав об этом, Герман вызвался подвезти даму.

Виктор глянул на экран смартфона: 11.59. Учитывая, что договаривались встретиться в полдень, рыжий продемонстрировал прямо-таки снайперскую точность.

– Прошу в дом, – пригласил Бранделиус, которому тоже понравилась пунктуальность команды. – В гостиную. И располагайтесь с максимальным удобством.

– Можно снять обувь? – хмыкнул Герман.

– Да.

– Вы шутите?

– Куртки, обувь – разумеется. И устраивайтесь, как понравится: в креслах, на диване, если хотите – стаскивайте подушки на пол и ложитесь. Главное, чтобы вам было удобно.

– Будете распылять наркотики?

– Почти, – серьёзно ответил Бранделиус. – Я не знаю, получится ли у нас, но знаю, что такая мелочь, как затёкшая нога, ни в коем случае не должна помешать церемонии. Если выяснится, что вы не получили доступ к силе из-за того, что я поскупился на кресла или же потребовал «прилично» в них сидеть, я буду крайне разочарован.

– Звучит логично.

– У нас действительно есть цель…

– Цель превыше всего!

– В таком случае – располагайтесь.

И они последовали совету, развалившись и распластавшись так, как было максимально удобно. И лишь тогда Виктор понял, что Бранделиус, вполне возможно, лукавил: затёкшая нога церемонии не помешает, а вот обустройство удобных «гнёздышек» и возникшие в связи с этим смех и веселье позволили снять напряжение, овладевшее членами команды в начале встречи. Перебрасываясь шутками и подушками, они превратились в дружный – за исключением Сатурна, разумеется, – коллектив, над которым не висела тёмная аура ожидания неведомо чего.

Они расслабились.

Виктор понял и в очередной раз сказал себе, что Бранделиус гораздо умнее и хитрее, чем кажется.

– Может, нам и выпить нальют?

– Разумеется, – подтвердил Антон Арнольдович, удобно устроившийся в кожаном кресле с высокой спинкой – из него хозяин дома мог видеть всех членов команды. – Выпьем обязательно.

– Вы шутите?

– Я? – Бранделиус хлопнул в ладоши, и в гостиную вплыл большой серебряный поднос, на котором стояли шесть фарфоровых пиал.

– Ух! – не сдержался Сатурн, и стало ясно, что фокус удался: незамысловатый, но вовремя проделанный трюк не просто произвёл впечатление, а по-настоящему удивил. И все шестеро как заворожённые уставились на остановившийся в центре гостиной поднос.

Кто-то тихонько выругался. Как показалось Даше – Марат.

– Это лишь малая толика того, что вам предстоит постичь, – проникновенно произнёс Бранделиус. – Каждый из вас будет уметь нечто особенное, нечто запредельное, нечто невероятное… Но всё это – после церемонии. А пока – угощайтесь.

Вставать не пришлось: поднос снизил высоту и медленно проплыл по воздуху мимо каждого из шестерых, притормаживая, чтобы тот смог спокойно взять пиалу.

– Предлагаю поднять тост за будущее! – Голос Бранделиуса дрогнул, и всем стало ясно, что он далеко не так спокоен, каким хочет казаться.

– А вы? – Герман обратил внимание, что хозяин дома остался без угощения.

– Я должен следить за происходящим. – Антон Арнольдович раскрыл стоящую на маленьком столике шкатулку, достал и надел на средний палец золотой перстень с крупным синим камнем. – Я буду вести церемонию.

– Может, это наркотик и у нас начнутся галлюцинации… – неуверенно протянул Марат.

– Да, я воспользуюсь вашей беспомощностью, изнасилую всех и ограблю, – рассмеялся Бранделиус. – Кто думает так – может не участвовать в представлении. Остальные…

– Вы шутите, а ведь кто-то может испугаться, – произнёс Сатурн и залпом выпил содержимое своей пиалы. – Кислит.

– Слишком сладко, – не согласился Герман.

– Нейтральное, как вода, – проворчал Виктор.

– Шипучка, – улыбнулась Даша.

– Сладкое, – вздохнул Марат.

– Сладкое, – подтвердила Карина.

Фарфоровые чашки вернулись на поднос, а люди – в свои мягкие «гнёздышки». Бранделиус повёл рукой, начиная медленно повышать уровень магической энергии, и одновременно принялся читать длинный текст заученного наизусть заклинания. Тихо, но постепенно повышая голос. Синий камень засветился, поглощая потоки магической энергии и перенаправляя их на расслабившихся участников церемонии, и Даша прошептала:

– Сила…

Сила текла не рядом, как раньше, как в той роще, а вокруг. Они погрузились в неё, но пока не сроднились с нею. Они плыли, но это мало отличалось от сидения на берегу полноводной реки: сила окружила, но не вошла в них.

Нужно было сделать следующий шаг.

Нужно было захлебнуться.

Сломать барьер страха.

– Сила…

Не прерывая заклинания, Бранделиус аккуратно добавил мощности. Почувствовал, что перстень стал греться, улыбнулся и добавил ещё. Синие волны плавно таранили раскинувшихся челов, добегали до них – и терялись, рассыпаясь у невидимого барьера. Синие волны тоже хотели единения – слово Парацельса гнало их вперёд.

– Сила…

Внешний мир отступил и полинял. Контуры предметов поплыли. Громкий голос Бранделиуса, нараспев читающего на латыни, стал тихим и почти пропал, зато громогласно ударили секундные стрелки наручных часов…

Мир изменился. Встал на грань, переломился, новая его форма вонзилась прямо в сердце, и Виктору почудился крик.

Может быть, его.

Может быть, чужой.

А в следующий миг рассыпалось всё…

* * *

Кричала Карина.

Но не от страха, а потому, что не выдержала напора эмоций и новых чувств. От неожиданности.

И от восторга.

Она расположилась на ковре, на подушках, пригрелась, расслабилась после выпитой жидкости, и… И не смогла сдержать крик, когда одна из стен – та, где стоял камин, – исчезла, остальные же вытянулись, образовав сначала коридор вперёд, к улице, и ещё дальше, в соседний район, за пределы Уфы, и прочь, прочь, прочь, до самого Урала… а затем земля провалилась, и коридор превратился в пугающего вида ущелье… Улицы, дома, вообще город, полдень, осень – всё исчезло, остался лишь этот уходящий в никуда обрыв.