Игра в Реальность. Всё по закону - Елена Райдос

приходил ему в голову. Конечно, далеко командору было не убежать, из мира тюрьмы для него не было выхода, но побороться за свою жизнь он мог даже с отрубленной кистью и уж тем более мог избежать позорной казни. Но Амар покорно встал на колени и позволил отрубить себе голову. Это действительно как-то противоречило его предыдущим отчаянным попыткам спастись, и Вертер, как ни старался, не видел причин этой покорности судьбе.

– Похоже, у тебя есть версия,– обиженно пробурчал он. – Излагай.

– Дело в том, Вер, что его приговорил вовсе не ты, а его собственный меч,– пояснил Сабин,– приговорил за ту подлянку, что он позволил себе во время поединка. Амар совсем не готов был проиграть какому-то желторотику, который и за меч-то впервые взялся всего год назад. Это я про тебя, если что.

– Да я и не спорю,– Вертер хмуро глянул исподлобья,– он тогда был явно сильнее технически и, главное, опытней. Меня спасло только моё нахальство и упрямство.

– Но мечу резоны его хозяина были неинтересны,– продолжал излагать свою версию Сабин,– коли ты совершил подлость, то владеть таким оружием недостоин. Вот меч его и бросил.

– Как это бросил? – Вертер снова принялся возмущаться. – Это я отрубил Амару кисть, в которой он держал меч, так что это я их, так сказать, разлучил.

– Вер, ты же не мог не заметить, что у этого меча есть сознание,– пожурил своего собеседника Сабин,– он вполне в состоянии действовать независимо от своего хозяина, например, для его защиты. Если бы меч захотел, то отбил бы твой удар, а он, я думаю, намеренно подставил руку Амара под твой клинок, и тот, как опытный боец, не мог этого не понять. Наш командор, похоже, раскаялся и согласился с приговором своего меча.

– Так чего же тогда Амрита мне мстила, если я просто был орудием в руках судьбы? – Вертер недоверчиво скосил глаза на своего собеседника.

– Кто знает? – Сабин хитро улыбнулся. – Возможно, если бы ты не устроил ему тогда унизительную казнь с отрубанием головы, а просто прирезал бы нашего командора, то его реинкарнация и не стала бы тебе мстить. А может быть, его обидело то, что ты так и не понял, что великого воина победил его собственный меч, а не какой-то самонадеянный юнец. Ну и наконец, Амрита, по-видимому, посчитала тебя недостойным владеть этим волшебным оружием, а значит, тебя следовало убить, а меч забрать.

– Интересная история,– усмехнулся Вертер,– получается, всё дело в этом мече. Ты не забыл, что он сам меня выбрал? Бросил своего хозяина, а потом и хозяйку.

– Думаю, если ты отдашь меч нынешней реинкарнации Амара, то тот успокоится,– сделал предположение Сабин.

– Ну нет,– Вертер неосознанно положил ладонь на крестообразную рукоятку,– не дождётся. Если меч сам решит вернуться, тогда другое дело, а против его воли я распоряжаться им не стану. Сам же говоришь, что у моего меча есть сознание, а значит, и свобода воли. А если этот мстительный командор снова ко мне полезет, мы с мечом с удовольствием отправим его обратно в ад.

Речь Вертера была наполнена таким пафосом, что Демиург не сдержавшись расхохотался. Защитник некоторое время обиженно наблюдал за насмешником, а потом беззаботно присоединился к его веселью.

– Кстати, Санни,– спросил он сквозь смех,– ад на самом деле существует? А рай?

– Вер, ну что за глупости,– фыркнул Сабин,– как можно верить в эти сказки?

– Не знаю, не знаю,– Вертер покачал головой,– обычно во всех сказках под слоем выдумки всегда кроется зерно истины. Ты бы проверил своё хозяйство, Демиург, на предмет наличия вышеупомянутых субстанций. А вдруг где-то в самом дальнем уголке нашлось-таки местечко для рая и ада? Земля ведь совсем не маленький мир, можно и пропустить какие-то детали.

– Обещаю, как только разгребу срочные дела, обязательно поищу райские кущи и адские сковородки,– рассмеялся Сабин.

Вот только смеялся он напрасно, и последующие события наглядно показали, кто обычно смеётся последним. В сказках действительно далеко не всё является выдумкой, тем более в таких мрачных сказках, как земные религии.

***

Ульрих рассеянно смотрел в окно, в пол-уха слушая доклады наблюдателей. Всё, что они скажут, он знал заранее, так как это была далеко не первая его реинкарнация в статусе Магистра, и привычная процедура уже давно набила оскомину. К тому же Ульрих был уверен, что даже если и пропустит что-то существенное, то его второе я зафиксирует всё в точности, и сам поднимет упущенную Магистром тему. Впрочем, в данном случае ещё неясно, кто был первым, а кто вторым я, делившими одно тело, и Радвила не упустил шанса напомнить своему носителю о реальном раскладе сил в этом щекотливом вопросе.

– Ули, дорогой,– раздражённо процедил он в голове Магистра,– тебе не кажется, что не следует манкировать своими обязанностями? Я ведь могу и без тебя обойтись, мне не привыкать отправлять твоё сознание в карцер.

В первый момент Ульрих сжался, страх холодными щупальцами вцепился в его сознание, поднимая волну паники. Он отлично знал, что Радвила обычно не бросается подобными угрозами просто так, отключить сознание своего носителя от всех каналов восприятия было его излюбленным способом наказания. О своих прошлых заключениях в так называемом карцере Ульрих вспоминал с содроганием и ужасом, однако в этот раз его реакция на угрозу оказалась, скорее, инстинктивной, нежели осознанной, он внезапно с удивлением понял, что ему больше не страшно.

– Давненько ты не прибегал к угрозам,– лениво отозвался Магистр. – А что, давай. Темнота, тишина и никаких ощущений, просто курорт.

– Ага, вот только через пару дней на этом курорте ты начнёшь бодренько сходить с ума,– огрызнулся Радвила. – А ведь я могу и месяц тебя там продержать, а то и вообще забыть о твоём существовании. Роль Магистра не такая уж сложная, думаю, я справлюсь без помощников.

Некоторое время Ульрих молчал, обдумывая своё положение. Ему было тошно от одной мысли, что приходится делить тело с каким-то могущественным мерзавцем, но то, что этот мерзавец принуждал его делать, было стократ хуже.

– Знаешь, Радвила,– наконец отозвался он,– может быть, так будет даже лучше, я свихнусь и не буду больше участвовать в твоих махинациях. Думаешь, я не понимаю, к чему ты ведёшь мой мир?

– Талас – это ещё не весь мир, а только одна из альтернативных Реальностей,– привычно поправил своего носителя подселенец.

– Плевать,– прервал наставление Ульрих,– для меня Талас – это и есть весь мир. Мой мир. И в нём уже почти не осталось свободных личностей. Зачем ты превращаешь людей