Наколдую любовь... (СИ) - Константа Яна

Но, несмотря на то, что сама Яринка была крайне далека от деревенских забот, Марека она поддерживала. Только скучно говорить о фермах, о заводах – уже через пару минут девушка не выдержала и сама прильнула к губам парня. И снова руки его сомкнулись за ее спиной, и снова земля ушла из-под ног, да так неожиданно, что не заметили ни он, ни она, как вдвоем скрылись в высокой траве.

- Но только я хочу, - Марек чуть отстранился, нависнув над возлюбленной, - чтобы ты всегда была со мною рядом. Без тебя – ничего не хочу, Ярина.

Раскрасневшиеся от бесконечных поцелуев губки девушки тут же вытянулись в счастливой улыбке:

- Я всегда буду рядом. Но ты лжец, Марек! – притворно нахмурилась она.

- Это почему же?!

- Ты столько времени видел во мне только соседского ребенка… У тебя в городе много девушек было?

- Ревнуешь?

- Конечно, ревную! И не поверю никогда, что там тебя женским вниманием обделяли. А ты мой, Марек!

- Прости, малая, но когда я уезжал, тебе было только тринадцать. Боюсь, дядь Андрик тогда за подобный интерес мне голову б открутил, - рассмеялся Марек. – А в городе… Ничего серьезного у меня там не было. Так, любопытство… Я же не знал, что дома меня ждет такое сокровище! А знал бы – ни на одну не посмотрел бы! Честно!

Были у него, конечно, в городе девушки – парень он молодой, видный и свободный. Но не сравниться им с той, что лежала сейчас с ним рядом. Трепетной, как лань, красивой, как сама природа, и желанной до дрожи в пальцах… Марек гладил ее личико и любовался дрожащими ресничками, проступающим под его взглядом румянцем и вздымающейся под тонкой тканью грудью. Доверчивая такая, невинная… Рыжее его солнышко.

- Люблю тебя, малая.

Прогуляли они так до позднего вечера. А когда пришло время расставаться, долго не могли распрощаться. Марек с тоской посмотрел на девушку и напоследок предупредил:

- Завтра вечером идем петь песни у костра.

- Петь песни?!

- Ага! Все ребята наши собираются. Костер, танцы, гитара… Ты Агнешку позови – пусть тоже приходит.

- Да она не любит такое.

- Ну что она все одна да одна? Зови, Ярин! Ну сколько можно ей от людей прятаться? Пусть приходит! Авось, и жениха ей найдем хорошего.

- Хорошего я уже забрала, - улыбнулась Ярина, оставляя на губах парня прощальный поцелуй. – Хорошо, я поговорю с ней. Но обещать ничего не буду.

Глава 10

Пока младшенькая купалась в лучах первой любви, старшенькая, как примерная девочка, сидела дома – помогала матери по хозяйству и читала умные книжки.

В принципе, такой образ жизни ее устраивал, но, глядя на счастливую сестренку, Агнешка немного завидовала – самую малость! Особенно в моменты, когда возвращалась Яринка домой поздним вечером, падала на кровать и блаженно улыбалась, глядя в потолок. Агнешка тогда тоже ложилась на кровать и начинала смотреть в тот же потолок. Потолок как потолок – обычный, белый. Иногда замечала она в углах паутинку, но от этого приходила не вселенская радость, а мысль о том, что утром надо бы ее убрать. А Ярина… А Ярина вообще, казалось, ничего не замечала. Хотела бы Агнешка хоть разок испытать такую эйфорию! Да где ж ее испытаешь? С кем?

И все-таки за сестренку Агнешка была рада. Яринка сердечной радостью особо не делилась и о том, где с Мареком дни напролет лазит, рассказывать не спешила, но любили девушки, выключив в комнате свет, просто помолчать, посидеть рядышком, пообниматься и посмеяться. Смотрела Агнешка на сестренку в такие минуты и верила, что однажды и в ее душе зацветет такая же весна. А Ярина в этом даже не сомневалась!

Вот и сегодня, едва вернулась Яринка домой, сидели они так рядышком на Агнешкиной кровати и шутливо толкали друг дружку плечом:

- Мы найдем тебе самого лучшего жениха! – заявила Яринка.

- Разве лучшего ты еще не забрала себе?

- Ну…

Лучшего Ярина, конечно, забрала уже, но…

- Все равно, мы найдем тебе ничуть не хуже! – настаивала она, обнимая улыбающуюся Агнешку. – И знаешь что?

- Что?

- Завтра вечером ребята собираются у костра посидеть, и ты идешь с нами – отговорки не принимаются!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Агнешка, как всегда, хотела отказаться:

- Зачем я там? Ты ж знаешь, я не люб…

- Отговорки не принимаются! – упрямо замотала головой Ярина.

- Ярин, ну я лишняя там буду! Идите без меня…

- Ну почему лишняя, Агнеш? Там все ребята наши будут! Не будешь ты лишней, не бойся! И не одна ты будешь, а со мной и с Мареком! Что ты прячешься от всех, а? Скоро паутинкой здесь вся покроешься!

Агнешка улыбнулась: ну уж Яринке точно не до нее будет, с Мареком-то рядом! Но… Может, правда, стоит попробовать? Не ради женихов – а просто погулять, развеяться. Сидит ведь тут в четырех стенах и ни с кем, кроме семьи, не дружит, не общается… А вдруг понравится? А вдруг действительно встретит там того, с кем сиять, как сестренка, будет? Агнешка плечиками пожала:

- Ну не знаю…

И, к радости Яринки, взяла и согласилась.

К вылазке на обычные деревенские посиделки она готовилась так, будто предстояла ей поездка на самый настоящий бал. Яринка с самого утра убежала к Мареку, отец, как всегда, работал, мать возилась в саду, а Агнешка принялась выбирать платье. Выбор предстоял большой: Андрик дочерей баловал и частенько привозил им из города обновки – только выгуливать платья и сарафаны Агнешке было негде, и раз уж появился такой повод… Как же она волновалась! Боялась выглядеть яркой, боялась привлечь лишнее внимание – перебрав все варианты, остановилась на темно-синем платьице в мелкий цветочек; скромное, но в то же время идеально подходящее под чуть подернутые зеленцой темные Агнешкины глаза, загорелую кожу и длинные – до поясницы – черные волосы, тяжелым волнистым каскадом рассыпанные по плечам.

Как и обещала Яринка, на вечернюю посиделку на окраине Хомячинок собралась вся деревенская молодежь. Даже Ванька-дурачок, как называли местные сына Агафьи за абсолютную немоту и постоянную улыбку, и тот здесь ошивался – к ребятам близко не подходил, таился в темноте поближе к лесу, но Ярина с Мареком, заметив его, расселись, между собой освобождая место и ему.

- Вань, да не бойся, иди к нам! – похлопал Марек по освободившемуся месту на бревне.

Светловолосый паренек заулыбался и замотал головой. Хоть и считали его дурачком, хоть и называли за глаза ведьминым отродьем, но все он понимал и знал, что не любят его местные. Разве что рыженькая эта благосклонно относилась – только благодаря ей научился он в свое время и читать, и писать, и считать, – да парень рядом с ней, но тому на людскую молву всегда наплевать было. Кое-как уговорили Ваню, усадили рядышком.

Пока Яринка и Марек возились с немым, Агнешка сидела рядом и ловила на себе любопытные взгляды. Неуютно-то как… Излишнее внимание ее пугало, чувствовала она себя таким же изгоем, как и этот немой дурачок, – казалось, что все вокруг над ней посмеиваются, и больше всего на свете хотелось ей сбежать домой. Но она держалась, твердо решив, что свой непонятный страх перед людьми она сегодня поборет. Впрочем, интерес к ней потеряли на удивление быстро, и Агнешка, с облегчением выдохнув, наконец, расслабилась.

За треском костра стихло людское шушуканье. А может, и не стихло – просто Агнешка, как завороженная, засмотрелась на рвущиеся в небо язычки пламени. Казалось ей, что есть в этом огне что-то родное, что-то созвучное ее дикой натуре, и сердце рвалось к ярким всполохам; представлялось девушке, как танцует она в этом огне, но пламя ее не опаляет… Потому что сама она – часть этого пламени.

Засмотревшись на огонь, не заметила она, как заиграла гитара. Как негромким приятным голосом запели балладу. Как несколько парочек начали танцевать, обниматься, целоваться… Ваня куда-то убежал, и Яринка подсела ближе к Мареку – пригревшись в объятиях парня, слушала она песни и смущенно улыбалась, когда украдкой касались ее лица теплые, жадные до ласки губы. И вдруг рядом с Агнешкой раздалось беззаботное, дружелюбное: