Гармония слов. Китайская лирика X–XIII веков - Коллектив авторов

Мелодия «Ивансунь»

Стылый багрянец с клена срывает осень,

тучкой бродячей лодка меня уносит,

к южному берегу вот уж прибился невольно.

Слиты мы узой любовной,

знаю, мой Феникс, как сирые ночи несносны.

Написал зимой года дин-вэй[67], проезжая через Усун[68]

Мелодия «Дяньцзянчунь»

Гуси, естеством влекомы,

озеро минуют вместе с тучей,

а под ними грустно кручи

ждут ночных дождей да громов.

Под мосточком у ключа

с Безыскусным[69] жить и жить бы рядом.

Где-то он сейчас?

О былом я вспомнил у ограды,

где трепало иву листопадом.

Ты возвратишься, дева вертограда

Мелодия «Дяньцзянчунь»

Ты возвратишься, дева вертограда[70],

склонятся долу ивы, запоют свирели,

и птиц неисчислимых трели

любовным разольются ладом.

Встают и сходят даже луны,

почтенный Лю не сохранился юным[71].

Ах, эти дивные края,

вернусь ли к вам когда-то я?

Иные травы в тех лугах проклюнут[72].

Стихи к подлунному ручью в саду семейства Цянь[73]

Мелодия «Мошаньси»

Слетел я чайкой в этот сад,

где травы моих песен звук хранят,

где ив тенистый ряд

почивший самолично высадил в дни оны.

В осиротевшем павильоне

сгустилась горькая тоска,

и лотосов поникла крона,

заледенели облака,

зажаты радугою небосклона.

А я не тот уж ныне,

тех дивных строк нет и в помине.

Сей сад чарующе прелестен,

но полон грустных поминальных песен.

Все, что переполняет душу,

лишь парапет и сможет слушать.

Уж песен нет,

в пустом челне

раздумий грусть вверяю лишь луне.

Цветка прелестного лишился обожатель

Мелодия «Гэси мэйлин»

Эту аллегорию я написал зимой года бин-чэнь[74], покинув Уси[75].

Цветка прелестного лишился обожатель,

блестит поток,

и, мнится, рвет его ветрило, беспощаден.

Найду ли снова я тот перл-цветок?

Лишь в дреме сладостной под плеск весла

ты в челн сошла…

Ах, нет уже цветов на сиром склоне,

и птица синяя по вёснам стонет.

И был мне сон под Новый год

Мелодия «Чжэгутянь»

Теченью Фэй-реки[76] предел не ведом,

я должен был понять: любовь – неволит.

Уж не такой, как с давнего портрета,

вошла ты в сон, разбитый птичьим воплем.

Земля еще гола,

а голова бела.

Долга разлука, даже боль ушла.

Но чьей-то волей в праздничной тиши

летят друг к другу наши две души.

Ши Дацзу

(1163–1220?)

Мы когда-то бродили по саду

Мелодия «Цзепэйлин»

Мы когда-то бродили по саду,

обволокнуты духом цветов,

строфам новых стихов

по весне я всегда была рада.

Что ж ты медлишь сейчас?

Ведь касаток услада

все еще не покинула нас.

Притулясь за жемчужной гардиной, я

повторяю стихи твои дивные.

Стоит вспомнить все это,

как душа моя плачет,

наипаче

эти нежные речи в отсутствии света.

Лишь над грушей восходит луна,

улетаю я маревом сна

к тропам, где расцветала весна.

На халате той давней весны

непросохшие слезы видны.

Янь Жуй

(1182 —?)

Без радости я пала в грязь

Мелодия «Бусуаньцзы»

Без радости я пала в грязь[77],

да, видно, такова судьбина.

Цветут и жухнут лепестки в свой час

едино волей Властелина.

Уйти? Уйду! Настанет день такой.

Вот так и стану жить потом:

воткну за ушко цветик полевой

и возвращусь в родимый дом.

То не груша белеет? О, нет

Мелодия «Жумэнлин»

То не груша белеет? О, нет!

То не слива краснеет? О, нет!

Бело-розовый нежный отсвет,

словно ласковый вешний привет.

Это было же, было,

я ведь помню, что было,

когда диво улинское нас опьянило[78]…

У Вэньин

(ок. 1200–1260)

Боль разлуки

Мелодия «Тандолин»

Как складывается тоска?

С разлукой в сердце входит осень