Доверие - Димитр Ганев

его в группу содействия. Да и жена его, Найде, часто приходила и жаловалась, что Али то пропил всю зарплату, то не наколол ей дров.

Дежурный постучал, впустил Али, который, переступив порог, вытянулся по стойке «смирно».

— Добрый вечер, господин капитан!

— Садись, садись, — сказал Игнатов, указывая на диван.

— Этот ваш меня целый час в воротах продержал! Я ему говорю: «Слушай, если ты меня не пустишь, я сам войду». «Нельзя, — говорит, — иначе меня под арест посадят». «Пусть посадят, — говорю, — раз ты своей службы не знаешь!»

— С какой, бедой явился, Али? — прервал его капитан.

— Да беда-то не только моя, господин капитан. Общая! — Али покачал головой.

— Так-то оно так, Али, вместе сено косим, вместе нашу границу охраняем. В прошлый раз мы тут мудровали, мудровали.

— Мы тут мудруем, — прервал капитана Али, — а этот разгуливает по району…

— Да поймаем. Ты об этом, из Сивина, который луга наши косит?

— Этого схватим, а вот другого… Караосмана небось не схватите! Потому что ваш человек ему помогает.

— Ты пил? А ну дыхни!

— Где пить, господин капитан? Кирим закрыл. Пармак его взял в засаду. Его вот взял, а меня все время…

— Оставь Пармака, я распоряжусь, чтобы он тебя тоже брал. Так кто кому помогает? — спросил Игнатов, хотя и думал все еще, что сторож пьян.

— Кто? Видишь ли, этого я еще и сам не знаю. Но кому — знаю! Караосману! Ваш человек помогает Караосману, господин капитан. Человек из штаба.

Игнатов, едва державшийся на ногах от усталости, вдруг почувствовал, как холодная дрожь прошла по спине. Он склонился к лицу Али, вглядываясь в него.

— Али, это правда?

— Еще бы не правда!

— А доказательства? Ведь такими вещами не шутят!

— Сейчас я пришел только затем, чтобы об этом предупредить. А вот когда еще одну вещь выясню, я к вам приду и скажу: «Господин капитан, постройте своих людей на плацу». Встанем с вами у окна, чтобы меня не видели, и я его покажу. Не знаю, в первом или во втором ряду он стоит, ну да все равно! Вы его увидите!

— Али, если ты говоришь правду…

— Когда я тебя обманывал, господин капитан? — Сторож встал. — Али слов на ветер не бросает. Пора мне, а то Найде пойдет разыскивать меня с хворостиной.

— Подожди, Али! — Капитан подошел к нему, положил руку на плечо. — Посмотри мне в глаза.

— Смотри не смотри, все одно, господин капитан.

— Ты на фронте разведчиком был…

— А я и сейчас разведчик! — прервал его Али, гордившийся тем, что проявил на фронте храбрость как разведчик, а не как обычный пехотинец.

— Обещай, что пока не скажешь никому ни слова.

— У разведки свои законы, господин капитан, — ответил этот неугомонный человек.

Игнатов мучительно размышлял об этом незавершенном разговоре. Он смотрел в окно на удаляющегося полевого сторожа — щуплая невысокая фигурка мелькнула и растаяла в темноте за воротами. Сердце Игнатова сжалось от неясного, но недоброго предчувствия. Он все еще не понимал: то ли его приятель пошутил, то ли под хмельком был, то ли просто раздражен и обижен.

Красново засыпало. Засветившиеся после выстрелов окна одно за другим гасли. Затих лай собак, и над ложбиной воцарился вечный невнятный шепот Сарыдере.

8

Караосман ждал Славеева, притаившись в бурьяне возле самой его квартиры, вымокший и злой. Он не забрался в погреб, хотя не имел оснований сомневаться в Славееве. Но сейчас, после того что случилось у Саира, он не имел права верить и ему. Говорить о предательстве было рано, тем более что Славеев его предупредил, а после этого стрелял высоко в воздух. Но и это еще не было доказательством его преданности. Вот почему Караосман занял позицию, которая позволила бы ему улизнуть в случае ловушки и отсюда, от квартиры урядника.

Вскоре на улочке показался Славеев. Он осторожно вошел во двор и нерешительно направился к погребу. Караосман, подождав, выпрямился и нагнал хозяина у самой двери.

— Здравствуй, — сухо сказал он, входя.

— Кара?.. Ну как, все нормально?

— Кто подстроил эту пакость? — прорычал в ответ Караосман. — Вспомни-ка, что сам говорил. Ловушку мне приготовили? — Он положил автомат возле подушки, снял пояс с гранатами, вытянулся на шкуре. — «Сняли засаду»? Хорошо же вы ее сняли!

— Но я же сделал все, что мог! — воскликнул Славеев, садясь на мешки.

Вопросы Караосмана звучали как на допросе, но Славеев знал нрав этого человека и молча проглотил обиду. Он смотрел в темноту тревожными, широко открытыми глазами, словно пытаясь понять сущность слов «Кто подстроил эту пакость?». Прижавшись затылком к стене, урядник думал: «Кто ты такой? Зачем ты здесь? Чтобы я, дурак, плясал под твою дудку?»

— Да знаю, — сказал Караосман. — Я слышал, когда ты крикнул «Стой!».

— Хочу тебя предупредить: засада на сеновале не снята, — сказал Славеев.

— Значит, подпоручик хитрит, — пробормотал Караосман уже более дружелюбно.

Славеев не сомневался, что Караосман не только поймет его, но еще и похвалит. Однако тон, в котором тот начал разговор, его обидел. Он вздохнул.

— Что-то ты, приятель, нос повесил, а? Не принимай к сердцу.

— Да я и не принимаю. Только вот что-то здесь, внутри, бьет меня, точно кулаком! Спать ложусь, а глаза не закрываются. Ты спроси меня, как я утро встречаю. На кой черт мне твои деньги! Мне змеи снятся под этими деньгами. Вчера вечером…

Караосман приподнялся на локте.

— Ты пил?

Он хотел посмотреть в глаза уряднику, но было слишком темно.

— Всего рюмку, — ответил Славеев. — Иначе такие мысли в голову лезут…

— Послушай, приятель, иди-ка ты спать. Возьми себя в руки. Путь у нас с тобой один, дороги назад нет. И не усердствуй с выпивками. Договорились? — Караосман похлопал его по плечу. Он успокаивал Славеева, но сам уже не был спокоен после его сообщения.

— Устал я, — сказал урядник.

— И в нынешнюю ночь, приятель, спать не придется. Ты берешься помочь мне в одном неотложном деле?

— Ну если оно, мне по силам…

— Пойдешь к Саиру. Скажешь Асине, что на сеновале засада.

Караосман подробно объяснил, как надо действовать, написал при свете фонарика короткую записку и выпроводил Славеева.

Он давно искал случая еще раз серьезно его проверить. И Асину, конечно: не попала ли она в расставленные Заниным сети? В записке не было ничего секретного. Славеев должен был войти в дом Саира, несмотря на то что на сеновале засада. Это был риск и для самого Караосмана. Какую цель он преследовал? Асина (если только она не оказывает услуги разведчику-пограничнику) через Айшу сообщит ему о записке, полученной