Благоуханье роз - Барбара Картленд

Они были прекрасны — но лица ее маркиз вспомнить не мог, как ни старался.

Впрочем, без сомнения, она должна быть красива.

Надо было спросить у хозяина, принца Уэльского, кто она такая.

Хотя если бы он узнал о ней больше, то, возможно, был бы разочарован.

Но на какое-то время это обещало стать интересным.

Маркиз повернул лошадей к Букингемскому дворцу и поехал вдоль Мэл.

Эту упряжку он недавно купил у приятеля — экстравагантного аристократа, которому понадобилась большая сумма денег, и причем немедленно.

Обе лошади были одинаковой гнедой масти, и хозяин запросил за них до нелепости высокую цену.

Зато у маркиза появилась возможность оказать человеку услугу.

А денег было не жаль.

Так или иначе лошади того стоили.

Проезжая по Мэл, маркиз то и дело ловил восхищенные взгляды — но мужчины в цилиндрах и элегантные женщины, идущие ему навстречу в лучах весеннего солнца, смотрели не столько на него самого, что было в порядке вещей, сколько на его лошадей.

«Они станут, — подумал маркиз, — украшением моих конюшен».

Впрочем, у него в конюшнях и без того уже были, по его мнению, самые лучшие лошади в Англии.

То же самое маркиз мог сказать о своих скаковых лошадях, которых он держал в Ньюмаркете.

Он вспомнил, что должен выставить по крайней мере двух на скачки, которые состоятся на следующей неделе.

И еще надо решить, кого пригласить к себе на вечеринку.

Маркиз надеялся — потому что не был до конца уверен, — что он еще не пригласил Лессингтонов.

Как только он вернется к себе домой на Парк-Лейн, это нужно будет сразу же выяснить.

У секретаря есть списки всех приглашений, которые он разослал или получил на следующие два месяца.

Маркиз пересек Хорз-Гард-авеню — это был самый простой способ добраться до Даунинг-стрит.

Как офицер Королевской конной гвардии, он беспрепятственно достиг Уайтхолла через ворота, которые с двух, сторон охранялись солдатами.

Отсюда ему оставалось лишь повернуть направо, чтобы оказаться на Даунинг-стрит.

Только теперь маркиз задумался о том, зачем он понадобился премьер-министру.

Вызов был спешным, и маркиз, не мог его игнорировать.

В то же время всегда неудобно, когда нарушаются планы.

«Надеюсь, лорд Биконсфилд не задержит меня надолго», — подумал маркиз.

Вообще говоря, он всегда с радостью встречался с Бенджамином Дизраэли, который годом раньше был удостоен звания пэра.

Маркиз, как и королева, считал, что на сегодняшний день это, несомненно, лучший премьер-министр, который может быть в Англии.

Ее величество весьма благоволила к лорду Биконсфилду.

Он родился в еврейской семье, но был крещен и исповедовал христианскую веру. Маркиз был человеком проницательным. Он знал, что, несмотря на свое эксцентричное появление, премьер-министр именно тот политик, который в настоящее время нужен стране.

Благодаря его блестящему уму, его остроумию и дипломатическому такту этот факт не осмеливались оспаривать даже те, кто его недолюбливал.

Маркиз остановился у подъезда номер десять и был незамедлительно препровожден в личный кабинет премьер-министра.

Лорд Биконсфилд поднялся из-за стола и протянул ему руку.

— Я знал, что ваша светлость меня не подведет, — сказал он.

— Надеюсь, такого никогда не случится! — ответил маркиз. — Но я теряюсь в догадках, что за катастрофа могла произойти.

Премьер-министр улыбнулся и, выйдя из-за стола, указал маркизу на кресло перед камином. День был очень теплый, но в камине горел огонь: маркиз знал, что лорд Биконсфилд ненавидит холод.

Зимой он мерз до такой степени, что кожа у него становилась почти синей.

Сквозняки в здании парламента и туманы, приходящие с Темзы, могли заставить дрожать от холода даже самого морозоустойчивого англичанина.

Маркиз ждал, Премьер-министр медленно сцепил свои длинные тонкие пальцы.

Это был его характерный жест, признак задумчивости.

Наконец он сказал:

— Ее величество королева впала в истерику!

Если премьер-министр надеялся потрясти маркиза своим заявлением, то не преуспел.

— Я полагаю, вы подразумеваете конфликт между Россией и Турцией, — спокойно проговорил маркиз.

Полные губы лорда Биконсфилда искривились в саркастической улыбке.

— Это верно, — ответил он. — Нам докладывают, что русские почти достигли Адрианополя, а оттуда до Константинополя всего шестьдесят миль.

Маркиз поднял бровь.

— Они действительно продвинулись так далеко?

— Нет причин сомневаться в этой информации, — ответил премьер-министр, — и королева в ярости! Уже в течение нескольких месяцев она пытается обратить внимание кабинета на эту опасность.

— Как я понимаю, Турция — не главная проблема, — заметил маркиз. — На самом деле это вопрос о превосходстве России над Британией и наоборот.

— Точно! — согласился премьер-министр и коротко рассмеялся. — Я мог бы заранее догадаться, мой дорогой маркиз, что вы будете знать о ситуации столько же, сколько знаю о ней я!

— Вы мне льстите, — ответил маркиз. — Но я в курсе того, чего опасается королева, потому что она была весьма разговорчива, когда я последний раз приезжал в Виндзор.

Премьер-министр вздохнул.

— Конфиденциально она угрожает отречься от престола!

Маркиз кинул на премьер-министра вопросительный взгляд, и тот пояснил:

— Сегодня утром она написала мне следующее:

Если Англия должна целовать ноги России, королева не будет причастна к оскорблению Англии и сложит корону!

— Сильные слова! — отметил маркиз. — Но все же я очень сомневаюсь, что ее величество на это пойдет!

— Это не все, — сказал лорд Биконсфилд и прочел:

— О, если бы королева была мужчиной, она бы надавала этим отвратительным русским, слову которых нельзя доверять, тумаков!

Маркиз засмеялся.

— Она великолепна! — воскликнул он. — Даже будь она действительно мужчиной, большего успеха ей не добиться.

— Согласен с вами, — сказал премьер-министр. — Но что ее величеству нужно в настоящее время — как, впрочем, и мне — это как можно большее количество информации.

Лорд Биконсфилд посмотрел маркизу прямо в глаза, и воцарилось молчание. Наконец маркиз произнес:

— Я начинаю понимать, зачем вы меня вызвали! И что же вы хотите, чтобы я сделал?

— Ее величеству нужна, — повторил премьер-министр, — информация, как и мне. Информация из первых рук, полученная от того, .кто еще не вовлечен в эту ужасную историю.

— Информация из первых рук! — повторил маркиз. — И каким же образом, по-вашему, я ее получу?

Лорд Биконсфилд наклонился вперед.

— Никто, милорд, не в силах превзойти вас, когда дело касается установления истины.