Рейтинговые книги

Два вопроса Герберту Уэллсу - Ю Кагарлицкий

Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Два вопроса Герберту Уэллсу - Ю Кагарлицкий. Жанр: Публицистика. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте club-books.ru (книга онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
0/0
Описание онлайн-книги Два вопроса Герберту Уэллсу - Ю Кагарлицкий:
Читем онлайн Два вопроса Герберту Уэллсу - Ю Кагарлицкий

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5

Кагарлицкий Ю

Два вопроса Герберту Уэллсу

КЛУБ ФАНТАСТОВ

Ю. КАГАРЛИЦКИЙ,

доктор филологических наук

Два вопроса Герберту Уэллсу

Мало о чем так долго спорили, как об отношениях литературы к науке. Этот спор ярким пламенем разгорелся в XVIII веке, и веское суждение о проблемах, в нем поднятых, высказал Гегель.

Он возобновился в XIX веке, и свои аргументы привел Томас Генри Хаксли (Гексли). Он снова вспыхнул в наши дни. Что это за удивительный бесконечный спор?

Почему стороны не только не могут прийти к соглашению, но и просто договориться о некоторых общих понятиях - за два-то столетия! Не служит ли это доказательством того, что литература и наука не имеют между собой ничего общего?

В некоторых случаях, - что греха таить! - не имеют. В декабре 1971 года "Литературная газета" начала дискуссию "Наука и общество"; среди прочих вопросов был предложен и наш, традиционный, - об отношениях литературы и искусства. Вот что ответил на него академик М. Леонтович: "Пренебрежение к литературе и искусству имеется у многих ученых. Я думаю, что чаще всего оно объясняется просто тем, что у большинства людей хватает сил на работу в одной области, а чтобы оправдать свое незнание других областей, они выдают это за пренебрежение к ним. То же часто имеет место у людей искусства по отношению к науке". Доказательством правоты М. Леонтовича могли послужить слова английского профессора А. Мартина, лауреата Нобелевской премии по химии, приведенные на той же странице.

Противник самой мысли о взаимосвязи литературы и науки, знаменитый химик в нескольких строчках с истинно научной полнотой показывает полное непонимание того, что такое искусство, зачем существует, что оно дает людям.

Но мы ведь говорим не о том, насколько совмещаются гуманитарные и научные представления в голове тех или иных литераторов или ученых. Речь идет об отношении этих двух областей в истории человечества, в его самосознании, а здесь трудно поспорить с Гегелем, который в "Лекциях по эстетике" дал классический ответ на этот вопрос. По словам Гегеля, в каждую эпоху существуют "служебные" литература и наука, направленные на развлечение или на достижение каких-то узкопрактических целей, и те литература и наука, которые своей задачей ставят постижение мира. Последние близки между собой.

И все-таки спор продолжается.

Почему?

Скорей всего дело в том, что в каждые несколько десятилетий, а тем более в каждое столетие возникают новые области, где вопрос об отношениях гуманитарного и естественнонаучного знания должен решаться заново. В наше время этот вопрос предстал в двух новых аспектах.

Во-первых, за годы второй научно-технической революции настолько возросло число людей, занятых в науке, что вопрос этот приобрел серьезный социологический интерес. Не сказывается ли неизбежная специализация пагубно на этих десятках миллионов? Не приводит ли усложнение каждой узкопрофессиональной области к потерям в сфере общекультурных запросов? Или, напротив, создает новые кадры людей, способных воспринять общую культуру? Об этих проблемах не просто спорят - их исследуют, опираясь на методы конкретной социологии, - исследуют широко и всерьез. Неплохое представление об этом дает уже периодическая печать.

Во-вторых, необыкновенное развитие получила научная фантастика. Не стоит сейчас затевать спор о том, когда она возникла и когда завоевала право именоваться "научной", важнее другое - именно в наш век она стала достаточно самостоятельной и обширной областью литературы.

Научная фантастика в силу своей популярности влияет на общественное сознание - и здесь социологический и литературный аспекты проблемы сближаются.

Она является литературой и, значит, подчинена законам искусства в целом и этой его области в частности. Она "научная" - как толковать это слово применительно к ней? Всеми этими и многими другими вопросами наши литературоведы занимаются и, мне кажется, чем дальше, тем все более успешно. Но мы, литературоведы, в отличие от социологов как-то очень быстро приходим к обобщениям. Не стоит ли нам последовать их примеру и провести своего рода опрос среди ведущих фантастов? Пользуясь, разумеется, нашими методами - у нас ведь то преимущество, что мы вправе задавать свои вопросы фантастам прошлого и ждать самых объективных ответов. Литературоведы выслушивают не только самих писателей. В пользу (или против) высказанных писателями мнений свидетельствуют произведения, писателями этими созданные. Так не начать ли нам с человека, творчество которого заложило, по общему признанию, основы современной фантастики - с Герберта Уэллса?

Спросим его только о двух вещах. Вот они, эти вопросы.

Первое. Мы знаем, мистер Уэллс, что вы родились в очень простой семье. Ваш подход к миру науки и искусства не определялся какого-либо рода семейными традициями. Вы не знали в этом смысле влияний, которые оставляют в душе человека такие ранние следы, что кажутся органичными. "Взрослый" культурный мир предстал перед вами, когда вы были уже в достаточно зрелом возрасте. Ощутили ли вы какиелибо противоречия между этими двумя видами человеческой деятельности?

И второе. Вы получили естественнонаучное образование и всю жизнь оставались преданны интересам науки. Как случилось, что наука прямо подтолкнула вас к писательству, а занятия писательским ремеслом не увели от науки?

Мы понимаем, конечно, что вопросы эти очень связаны между собой, но в интересах последовательности изложения просим ответить на них по порядку. И не надо начинать с выводов. Расскажите сначала просто, как все было.

Итак, ВОПРОС ПЕРВЫЙ

- Я прошу вас помнить, что я способен рассказать только о том, как обстояло дело со мной, со мной как таковым, - иными словами, с человеком, обладающим определенным складом ума и психики. И я считаю очень важным заявить об этом сразу же - ведь меня немало и очень несправедливо обвиняли в том, что я будто бы не интересуюсь самым индивидуальным в человеке, пытаюсь изобразить человека "усредненного". Это абсолютно неверно.

Еще в двадцатипятилетнем возрасте я написал статью "Новое открытие единичного", где доказывал, что реальность бесконечно многообразна. Статистика необходима, но она относится только к области больших чисел, и, произнося слова "тысяча человек", мы должны помнить, что речь идет о тысяче разных людей, очень индивидуальных, один на другого не похожих. Открытие для себя литературы, искусства, науки - это в последнее время, и чем дальше, тем больше, открытие окружающего мира. Он появляется перед нами в значительной мере в опосредствованных формах. В этом видели одно из дурных влияний времени - человек оказывается отрезан от природы, он теряет непосредственность... Возможно. В разные периоды своей жизни я думал об этом немного по-разному и не хотел бы ввязываться сейчас в этот спор. Но не забудьте - приобщаясь к миру через науку и искусство, человек приобщается заодно к человечеству, начинает ощущать себя частью этой великой общности. И, что тоже, по-моему, очень важно, он приобщается к человечеству, понятому в его истории, ибо ни литература, ни наука не существуют вне истории. Вы представляете себе, как трудно дается приобщение чего-то столь ограниченного во времени - человека - к чему-то почти бесконечному человечеству? И уже поэтому такое приобщение происходит у каждого по-разному. У одних более, у других менее полно, у одних прежде всего за счет интереса к искусству, У других за счет интереса к науке. Но мне все же казалось, что одно неизбежно влечет за собой другое, нельзя ограничиться лишь половиной мира, надо стремиться охватить его весь! Вернее сказать, надо оставаться последовательным. Я только что упомянул свою статью 1891 года "Новое открытие единичного". Размышляя над проблемами, поставленными в этой статье, я, конечно же, очень приблизился к писательству.

Я с тех пор больше стремился оценить отдельную индивидуальность. Но знаете ли вы, что именно наука заставила меня принять такой взгляд на вещи? Я в те годы особенно много занимался теорией Дарвина, Дарвин же доказал, что именно благодаря индивидуальным различиям между животными происходит развитие гада.

"Здравый смысл" XVIII века видел в отклонениях лишь "ошибку природы". Великое открытие Дарвина вернуло индивиду его законное место. И еще один аргумент мне хотелось бы привести в защиту своего убеждения, что человек должен воспринимать и мир литературы и мир науки. Человек - существо многофункциональное.

В этом одна из его особенностей, в этом, как правильно заметил мой друг Бернард Шоу, выступая после представления пьесы Карела Чапека "RUR", его основное отличие от робота. О том, что многофункциональность помогает человеку оставаться человеком, я, впрочем, писал еще до Шоу.

Прочтите с этой точки зрения мою "Машину времени". Не потому ли погибло, распалось на две породы полулюдей человечество, что одна его часть жила лишь духовными, а другая - лишь материальными интересами, сосредоточилась в мире техники?

1 2 3 4 5
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Два вопроса Герберту Уэллсу - Ю Кагарлицкий бесплатно.
Похожие на Два вопроса Герберту Уэллсу - Ю Кагарлицкий книги

Оставить комментарий