Навигация по сайту
Популярные книги
Не грози Дубровскому! Том VII - Антон Панарин
Не грози Дубровскому! Том VII - Антон Панарин
Слуга чародея - Галина Романова
Слуга чародея - Галина Романова
Исповедь - Барков Иван Семенович
Исповедь - Барков Иван Семенович
Рейтинговые книги
Аудиокниги
ClubBooks » Юмор » Юмористическая проза » Женсовет и приемные дети - Инга Киркиж
Женсовет и приемные дети - Инга Киркиж

Женсовет и приемные дети - Инга Киркиж

Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Женсовет и приемные дети - Инга Киркиж. Жанр: Юмористическая проза. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте club-books.ru (книга онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
0/0
Описание онлайн-книги Женсовет и приемные дети - Инга Киркиж:
Это невыдуманная история о жизни одной белорусской семьи. Бабушка, родившаяся в начале прошлого века в семье зажиточных и впоследствии раскулаченных белорусских крестьян, томилась мечтой о большом хозяйстве, где дом – полная чаша, и все сыты от пуза. Мечтала не впустую, работе отдавалась полностью и без остатка. На старости лет она решила обзавестись помощниками и приютила трех сирот. Согласно «бизнесплану», приемные дети должны были работать в огороде и пасти коз в обмен на еду и одежду. С точки зрения кулацкой философии, которую бабушка впитала с молоком матери и потом отца, в эксплуатации детского труда не было ничего зазорного, потому что труд есть благо. Да и сама бабуля выросла на тех же условиях, имея с трех лет свои участки работы на кухне и в огороде. Но правду говорят, хотите насмешить Бога – расскажите ему о своих планах. В нашем случае высшие силы не просто посмеялись, а сняли целый ситком. Автору удалось записать все эпизоды, крутясь между огородом, козами, домом и кухней. Пахать на такое количество детей – это вам не шуточки!
Читем онлайн Женсовет и приемные дети - Инга Киркиж

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2

Инга Киркиж

Женсовет и приемные дети

Дневниковые записи

Вся правда о том, как у нас появились дети Пугач

Моя бабушка была до того практичной женщиной, что ее практичность основательно перекрывала здравый смысл. В частности, она считала себя зажиточным фермером. У нее это называлось «держать хозяйство». Хозяйство умещалось на двадцати четырех сотках вместе с домом. И пока была жива бабушка, этот клок земли кишел домашней и не очень домашней живностью. Кого только там не водилось! Свиньи, кролики, козы, овцы, нутрии, куры и даже хорьки – на воротники. Мы, приезжая на лето, стонали, что нам все это ох как тяжело – пасти, кормить, косить и рвать траву, чистить клетки – всего не перечислишь. Мы были наивными детьми и не нюхали настоящей жизни. Теперь-то мы уже въехали, что нутрии и куры – очень и очень безобидные хобби. Потому что однажды бабушка подсчитала, что самая выгодная скотинка – это сирота. За сирот платят зарплату и начисляют стаж. А сверх того дают продуктовые и мыльно-рыльные пособия. А сирота ж еще и работать может. Вот бабушка работать уже не может, ей перевалило за восемьдесят, а сирота – она молодая и здоровая. И лучше взять сразу двух – на расплод. А тут как раз пришла местная агитка со статьей о двух девочках-ромашках. Анжела (14 лет) и Эвелина (12-ти) никому не нужны, потому что подростки. А с подростками, даже со своими, нормальные люди связываются весьма неохотно. Но наша бабушка решила, что это самое то. Она была такой умной, наша бабушка, что с ней никто никогда не спорил. Попробовал бы! Она была не только умной, но и громкой. А еще хлесткой на язык. В общем, я это все к тому, что моя тетка Полина тоже не стала спорить с бабушкой и пошла оформлять документы. В приюте оказалось, что Анжелу и Эвелину зовут Марина и Кристина. И что в комплекте с ними предлагается восьмилетний мальчик Иван, носящий с девочками одну фамилию – Пугач. Тетка вернулась из разведки обескураженной: ну ладно б двое детишек, так три! Но бабушка стукнула ладонью по столу и сказала:

– Берем всех! Где три дятёнка – там и четыре.

Четвертым в этом ряду уже год как стоял Полинин внук Василий.

В своих словах бабушка раскаялась сразу же, как только дети Пугач перешли в нашу собственность. Они начали орать, драться и крушить мебель. Бабушка, привыкшая к тишине и порядку, схватилась за голову и стала пилить тетку, чтобы та отдала «этих чертей» обратно в приют. Тетка уперлась рогом: дети – не босоножки, которые купил, поносил и вернул из-за оторванной подошвы.

– На хрен ты взяла этих детей?! – вопила бабушка.

– Но, мама дорогая, это же была твоя идея!

– А чего ты меня слушалась?! Я ж в маразме!

Это был первый и последний случай, когда бабушка признала за собой право на ошибки. Через неделю после оккупации дома детьми Пугач ее хватил инсульт. Еще через три дня она умерла в больнице, не приходя в сознание. Сегодня тетка нет-нет да и скажет:

– Хорошо, что мама до этого не дожила. Ее бы сразу хватил удар!

Как будто удар не хватил бабулю еще полгода назад. Зато теперь она мирно покоится на Зайцевском кладбище, а потому не видела, как дети Пугач сломали парник и смеха ради перебили в нем все стекла в мелкие дребезги. Или как они играли в гостиной, поджигая выпущенный из баллончика лак для волос. И как разодрали в клочья кресло. И… и… и… Этих «и» зв рекордные сроки накопилось – до звезды. Но самое главное – дети Пугач оказались совершенно негодными к эксплуатации.

В них есть какой-то хитрый производственный брак, который сразу, как ни крути, не заметишь. Но если попросить их прополоть клубнику, они выдерут всю, оставив на грядке сорняки. Если попросить подмести полы, заметут мусор под коврики. Единственное, что они хорошо делают, – это кушают. Поэтому мы с теткой вламываем за пятерых. И – о чудо! – нам это не в тягость. Потому что, как оказалось, дети чужими не бывают, и мы к «этим чертям» здорово привязались.

Но это теперь. А тогда…

Тогда я получила от тетки душераздирающее письмо с обещаниями обязательно повеситься, если никто не придет на помощь. Полина, родная сестра моей матери, натура эмоциональная, а потому склонная к преувеличениям. И в принципе было понятно, что вешаться она будет в самом крайнем случае. Да и с чего бы? Ну да, ситуация была не из легких, но не критичная. Помимо привычных хлопот по хозяйству, на Полину обрушились похороны и приемные дети. Дети дрались, куры в прохудившемся курятнике несли мороженые яйца, козы некстати расплодились, а бабушку следовало в три дня захоронить. Полина села к компьютеру и разослала позывные SOS по всей родне. Родня отреагировала по-разному. Кто-то отмолчался, кто-то сослался на работу, кто-то посоветовал Полине искоренить хозяйство и сдать детей обратно в приют. А я… Я в очередной раз крушила свою жизнь, а потому была свободна.

В каждой песочнице бывают такие девочки, которые строят и строят бесконечные ряды куличиков, и мальчики, которые обожают давить куличики ногами. Страшно подумать, что было бы с трудолюбивыми девочками, если бы не мальчики. Девочки перелопатили бы весь песок в ровные кучки и посходили с ума от тотального сбоя программы. Если рассматривать жизнь в этом ракурсе, то мне определенно повезло. Потому что во мне сидят и девочка с совочком, и мальчик в крепком ботинке. Женское начало отстраивает личную жизнь, быт и карьеру, а мужское давит все на хрен при первом же удобном случае. Я выходила замуж и разводилась, уезжала в эмиграцию и возвращалась, строила хорошую карьеру и бросала ее ради… э-э… да просто так бросала, потому что надоело. Теткино письмо застало меня посреди очередных руин: я только что закончила большой проект и отправила к черту мужа. Алексей проявил себя стойким мужиком и далеко не ушел: снял комнату неподалеку. Коммунальный быт действовал на него угнетающе, а потому он заходил ко мне то помыться, то облегчиться, то в тишине потрудиться. И почти всегда засиживался допоздна. А потом – ну не переться же в ночи (страшно подумать!) в соседний переулок! Мы – люди взрослые и цивилизованные, не умеем вместе жить, но умеем расставаться. Алексей тихо-мирно оставался ночевать в соседней комнате. А утром мы с упоением предавались скандалу из-за незавинченного колпачка и высохшей за ночь зубной пасты. Если кто-то думает, что колпачок от тюбика зубной пасты не повод для скандала, он просто не был женат. Если кто-то решит, что я преувеличиваю, пусть просто поставит правильное масштабирование. Конечно, кому-то для взрыва страстей нужны причины повесомей: разбитая машина, например, или спущенная на косметику зарплата. А мы в нашей провинции и колпачку рады. За колпачок цепляются крошки на столе, за крошки – немытая посуда, за посудой оказывается помянут сын Алексея, великовозрастный лоботряс Рома. Словом, колпачок, крошки, посуда, Рома – и пошло-поехало. Страстей и бурных объяснений на день. А вечером, глядишь, уж снова поздно, и дождь, и холодные кровати по разные стороны жилой площади.

Существуют разные способы борьбы с нежелательной реальностью, но я предпочитаю бегство. Поэтому теткино письмо оказалось как нельзя кстати. Я бросила кота, дом и цветочки в нем на милость победившего экса, села в поезд и через одиннадцать часов уже катила чемодан по промерзшей земле моей маленькой родины.

Орша. Когда-то это слово нравилось мне, как ложка горячей каши. Если долго катать его во рту, оно теряло смысл и тогда оставалась только его раскатистая округлость – Ор-р-р-ш-ш-ша. Я проводила тут лучшие дни в своей жизни – каникулярные. И теперь, пробираясь в жидком рассвете через подтаявшие сугробы, я вдруг почувствовала, что приехала на каникулы. Где-то далеко в туманном прошлом остались тюбики зубной пасты, московская работа и питерская депрессия. А в будущем светился густой туман. Для Орши не существует прошлого и будущего, в Орше царствует вечность.

Я не была на бабушкиных похоронах. Мой приезд выпал на пятый день после ее смерти. Впервые в жизни бабушка не вышла навстречу на собачий лай и не заобнимала до ломоты в костях, а чинно встретила фотографией на буфете, перед которой на блюдечке лежала пара карамелек и стояла стопка с молоком. Но в то же время бабушка никуда не исчезла. Она растворилась в своем старом доме – в его запахе, в шкафу, набитом истлевшим добром, и в быту, заведенном по ее правилам полвека тому назад. Ее посмертное присутствие было настолько явным, что я встала на пороге, не решаясь пройти дальше. А Полина сказала: «Проходи, чего встала? Жить будешь за шкафом», и мои каникулы начались.

Наш совместный быт напоминал ситком, в котором что ни день – то новая серия. И даже если бы я этот ситком не проживала, а придумывала, я не смогла бы подобрать персонажей лучше, чем это сделала жизнь. Итак, по порядку.

Герои и характеры

Дядя Поля, моя родная тетка, 53 года. Красивая, моложавая, длинноногая и близорукая. Генерал нашего Теремка и наследник бабушкиных традиций. Отдает приказания и шумно возмущается, если что не так. Криклива, но жалостлива. Наорет, потом раскаивается. Прощения не просит – у бабушки так не заведено. А если кто-то обижается на ее ругань, искренне недоумевает: она ж не от злости, а так, для порядка…

1 2
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Женсовет и приемные дети - Инга Киркиж бесплатно.
Похожие на Женсовет и приемные дети - Инга Киркиж книги

Оставить комментарий

Copyright club-books.ru © 2024 | Все права защищены.

[email protected]