Сны в вещевом мешке (сборник) - Сергей Снеговский

Сергей Снеговский

Сны в вещевом мешке (сборник)

СТИХОТВОРЕНИЯ

С пробитой головой

C пробитой головой ольха под Самарой —Когда-то Есенин это сказал.Я еду туда из Москвы златоглавойПоездом сонным «Москва – Сатана».Я не стану описывать суть переменыПервых двух букв казахского города,Просто нет никакого сейчас настроенияИ, на первый взгляд, никакого повода.Экран окна заливается рябью,Черно-бело-зеленою рябью берез,А со мною воспоминания рядом,Футболка с остатками твоих слез.Я отпел под гитару вчера свои проводы,Проводник разрешил мне напиться.Это было похоже на похороны,Но народ продолжал веселиться.Что-то важное скорчилось и погасло,Жаль, я сам не пойму что.Может быть, я грущу напрасно?Грусть не мое ремесло.Я жду, когда поезд подъедет к городу,Родному самому на земле,Ольха поднимет пробитую головуИ улыбнется мне.

Мертвые актеры

На экране мертвые актерыДарили надежду на жизнь живым,Крали открыто зрителей взорыИ возвращали им.

Тридцать седьмое лето

Небо как небо – белый порошок на зеркале синем.Я лежу на холме,Читаю бегло строки, уродливые, как линииНеправильной геометрии в моей голове.Еще много всего неправильного,Многое не отсюда.Я лежу на холме и плаваюВ несовместимости иглы и верблюда.Зацелуй меня до смерти пьяного,Милое, белое небо,Забери меня, прикармань меня,Я отказываюсь от ночлега.Я усну на холме сегодня,На спине, на траве, до рассвета,И пусть кудри мои причешет мнеМое тридцать седьмое лето.

По комнате

По комнате и на столеРазбросаны карандаши и ручки,Бумага, песни и стихи,Я рифмам и словам попутчик.Еще одним короче днемЖизнь белого листа А4.И лето прожито в квартире,Горит слабеющим огнем.Как флаг победы над Рейхстагом,Горят сурьмой и медью клены.Горела белая бумагаИ пеплом сыпалась с балкона.

Солнышко

Солнышко красное не попрощалося,Прокатилось по горизонту и кануло,Ну а нам с тобой всего ночка осталася,Бежало время, слезами капало.Что ж ты, солнышко торопливое,Не споткнулось, не заигралосяС ребятней кучевой белогривою,С синеокой тучкой-красавицей?Ты всё время спешишь в одну сторону,Колесом красно-желтым катишься.Заблестит оперенье воронаЛишь наутро, как только спохватишься,Как, замешкавшись, мамка, по дому,Покормить забывает малогоИ спешит к нему сломя головуВпопыхах и едва не падая.Так и ты неба вечность меряешь,Возвращаясь всегда на исходную.Только мне попросить хотелось быСегодня не делать оного.

Нервные сны

В мусорном баке, в который я выбросилВсе свои страхи вчерашнего дня,Очнулась, проснулась, открыла глазаПравда, природа которой проста:Я боялся остаться один!Шевелилась, как черви в руке рыбака,Исторгала смрад, и текла,Пузырилась пеной зловонного рта,И лилась через край, настигая меняСнова! Снова! Я дико орал,«Да я сумасшедший, – себе я сказал, —Брось, забудь, это было вчера…».Я проснулся, сильно болела рука.Опрокинутый стол, переломанный быт —Сколько лет я вот так вот его разрушал.Я остался один, я тобою забыт.Я в костюме теперь на два метра зарыт.

Пришел устраиваться на работу

Меня подташнивает и бросаетВ кабинете то в жар, то в холод.Злость напирает и слабость,Я чувствую… не сказать что голод,А непреодолимую тягуК силовому вмешательству в головыТех, кто меня окружаетИ наглым способом доит.Я должен им улыбаться,Заведомо зная ложь.Мне нужно сейчас постаратьсяУдержаться и не вытащить нож,Острое лезвие правды,Отточенное до последней буквы,Неудобно-блестяще-яркое,Исполосовать придурков.С нашпигованными ложью ушамиСтою, чувствую себя идиотомРади кривлянья жалкого.Подкатывают позывы рвоты.Особенно если зависитЧто-то важное в результатеОт этого потока кислогоИзо рта работодателя.Ах, если бы не безработицаИ не вопрос в цене,Я б настроение сильно испортил имИ стало бы лучше мне.

Корабли

Корабли наши не разошлись,Они лишь поменяли курс,А где-то другая жизнь,Где-то плачет ракиты куст.

Наши флаги не выцвели,Гордо реют над крышами,Просто краску смыли дождиИли чуть постарели мы.

Наша правда в красном углуДеревенской простой избы.Флюгер вертится на ветру,Мы стоим у последней черты.

Где-то липко горит закат,Ярко-красно горит – пусть.Отцветает вишневый сад,И ракиты уже срублен куст.

Не кручинься и не робей,Мы с тобою одной тропы,Одной судьбы странники нищие,Но самой лучшей страны.

В тихой гавани

Белым саваном, тихой гаваньюНепутевая жизнь залечена.На маршруте единственно правильномУдержался, крылом твоим венчанный.Не упал, не пропал, не сгинул я,Перед ветром встречным не кланялся.Находила меня ты, милая,Если сам от себя даже прятался.На крутых поворотах жизненныхКак хотелось бы мне не настаивать.Я надеялся стать невидимым,Чтобы лишний раз не расстраивать.Потому что важнее важногоМне теперь твое сердце спокойноеИ кораблик сына бумажныйПо волнам ручейка нестройного.А когда мне постелют краснуюНа столе с кисеей материю,Ты скажи, чтоб закрыли форточкуИ не хлопали сильно дверью.

Спортивная сумка

В петле болтается клоунВ сиреневом кислом дыму.Я подошел к окну.На ручке спортивная сумка.Я вспомнил: когда-то давноЛежало в ней кимоно.Нашел там разбитую рюмкуИ пылью покрытое дно.Стало грустно… После смешно…Куплю себе новую.

Маленький бог

Где-то там, посредине куплета,Между новых голодных строк,В центре вечного хвойного летаПотерялся маленький бог.Он сидит на игле и курит,Задумчивый и простой,На игле петропавловской башниИ машет, машет рукой.Он давно уже бледен и слаб,И платок в руке белого цвета,А небо плюет гранатой раската,Пытаясь выиграть бой.Маленький бог расстроен,Он даже немножко зол.Всё всегда происходит вовремя,А время – серьезный конвой.На асфальте темнели лужи,Дождь закончился, дождь завязал.Где-то там, посреди ненужных,Отрешенных и побежденныхБезымянных солдат надежды,Маленький бог лежал.

Прадед подарил

Мне драгоценные каменья подарилМой старый прадед, я доволен был.Их было восемь, но, друзья, постойте!Старик мой что-то не договорил…

Мы были счастливы с тобой, покаНе постучала в наши двери осень.Я потерял твой след тогдаВ лесу, среди могучих сосен.

И заковала мое сердце грусть.Мне рассказали нимфы и сатиры,В чем драгоценных камешков тех сутьИ для чего они явились миру.

О время! Восемь раз подрядМогло вернуться вспять, туда,Где я тебя не потеряю,Лишь бросив камни в глубь волшебного прудаИ манускрипты древние читая.

Но было поздно. Ведь была весна,И мы с тобой, боясь схватить ангину,Продали эти камни ювелируЗа бочку яблочного теплого вина.

Таня

В луже тонет синий мяч.Таня, плачь-плачь-плачь.Заживет до свадьбы боль,Время – самый лучший врач.

Без огня уже не дым,Если воин, то один,Ветер в поле не ловил,Не единым хлебом жил.

Это просто не твой деньИ не твой забытый рай.Здесь от солнца только тень,Здесь от света только край.

Соткана ветром

Соткана ветром, косыми дождями,Рассеялась пеплом в небо следами.Правда одна в красном углу избы.Затемно плакала ты.Янтарь тихо плавился, взгляд синий плыл.Я заварил нам холодный чай.

Непонятен

Прямо по курсу серебряный шар,Луна высоко и низко.Мы выпускаем пар,Ваша цель – упорядочить мысли.А я же вам говорил: не обращайте внимания,Я непонятен вам.А всё, что за гранью того понимания,То бесполезный хлам.Такой вот набор беспорядочных фраз,Рифм и посыла мутного,А всё оттого, что на этот разДля меня не настало утро.

Грусть

Пытаюсь понять и почувствовать, какЖивет где-то там, далеко-далекоПростой человек, такой же, как я,И не по погоде пальто.Мой незнакомый далекий друг,Тебе одиноко, должно быть, сейчас?Ты также попал в этот замкнутый кругКоторый уже чертов раз.Может быть, просто раньше чуть-чутьКончилось лето и осень пришла…Ничего-ничего, проживем как-нибудь,Перешагнем и поверим в себя.

Разговор с пьяным поэтом