Рейтинговые книги

Махмед-Продувной - Ги Мопассан

Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Махмед-Продувной - Ги Мопассан. Жанр: Классическая проза. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте club-books.ru (книга онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
0/0
Описание онлайн-книги Махмед-Продувной - Ги Мопассан:
Напечатано в «Голуа» 20 сентября 1884 года.* * *Из сборника новелл «Иветта».
Читем онлайн Махмед-Продувной - Ги Мопассан

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2

Ги де Мопассан

Махмед-Продувной

— Кофе будем пить на крыше? — спросил капитан.

Я ответил:

— Да, конечно.

Он встал. В комнате было уже темно; свет проникал в нее из внутреннего дворика, как полагается в мавританских домах. Над высокими стрельчатыми окнами нависали лианы, спускавшиеся с плоской крыши, где обычно проводят душные летние вечера. На столе оставались только фрукты, огромные африканские фрукты: виноград величиною со сливу, спелые фиги с лиловой мякотью, желтые груши, продолговатые мясистые бананы и тугуртские финики в корзинке из альфы.

Слуга-туземец открыл дверь, и я поднялся по лестнице с лазоревыми стенами, освещенной сверху нежным сиянием угасающего дня.

И вскоре, очутившись на крыше, я блаженно вздохнул. Она возвышалась над Алжиром, над портом, над рейдом и над уходящим вдаль побережьем.

Дом, купленный капитаном, представлял собою старинную арабскую постройку и стоял в центре старого города, в лабиринте переулков, где копошится пестрое население африканского побережья.

Перед нами, внизу, квадратные плоские крыши спускались гигантскими ступенями к островерхим кровлям европейского города. Дальше виднелись мачты кораблей, стоявших на якоре, а еще дальше — море, открытое море, спокойное и голубое под голубым и спокойным небом.

Мы растянулись на циновках, подложив под голову подушки; я пил маленькими глотками кофе, такое вкусное в этих краях, и глядел, как на потемневшей лазури зажигаются первые звезды. Они были едва заметны — далекие, бледные, еще не успевшие разгореться.

Какое-то крылатое легкое тепло ласкало кожу. По временам чувствовались другие, горячие и более тяжелые дуновения, приносившие неясный запах — запах Африки; они казались дыханием близкой пустыни, веявшим из-за вершин Атласа. Капитан лежал на спине и говорил:

— Что за страна, друг мой! Как здесь легко живется! Здесь как-то особенно отрадно отдыхать! Эти ночи словно созданы для грез!

А я лениво и в то же время с живым интересом разглядывал в блаженной полудремоте зажигающиеся звезды.

Я пробормотал:

— Рассказали бы вы мне какую-нибудь историю из вашей жизни в Африке.

Капитан Марре был одним из самых старых офицеров в африканской армии, бывшим спаги, проложившим себе дорогу в жизни собственной саблей.

Благодаря ему, его связям и его друзьям мне удалось совершить чудесное путешествие по пустыне; и в этот вечер я пришел поблагодарить его перед отъездом во Францию.

Он сказал:

— Какую же историю хотите вы послушать? За двенадцать лет жизни в песках со мной было столько приключений, что я уже ни одного из них не припомню.

Я продолжал:

— Расскажите об арабских женщинах.

Он ничего не ответил. Он лежал, вытянувшись во весь рост, положив голову на скрещенные руки; по временам до меня доносился запах его сигары, дым которой в эту безветренную ночь поднимался прямо к небу.

Вдруг он рассмеялся.

— Ага, вспомнил! Я расскажу вам забавную историю, она относится к самому началу моей алжирской жизни.

В то время у нас в африканской армии попадались необычайные типы — таких сейчас не встретишь, таких больше нет, — типы, до того любопытные, что вы согласились бы застрять на всю жизнь в этой стране, лишь бы получше изучить их.

Я был простым спаги, маленьким двадцатилетним спаги, белокурым, хвастливым, ловким и сильным, — был, дорогой мой, настоящим алжирским солдатом. Меня назначили в гарнизон форта Богар. Вы теперь знаете Богар, его прозвали балконом юга; вы видели с вершины форта начало этой огненной страны, изглоданной, голой, выжженной, каменистой и красной. Это настоящее преддверие пустыни, раскаленная и грозная граница огромного царства безлюдных песков.

Так вот, нас было в Богаре человек сорок спаги, рота пехоты из новобранцев да эскадрон африканских стрелков. Однажды мы получили известие, что племя улед-бергхи убило английского путешественника, неведомо как пробравшегося в эту страну — ведь в англичанах просто бес сидит.

Убийство европейца требовало возмездия, но наш командир, разумеется, не спешил отправлять отряд, полагая, по совести говоря, что какой-то англичанин не стоит таких хлопот.

Он как раз вел разговор об этом деле с капитаном и лейтенантом, когда явившийся для доклада вахмистр спаги вдруг заявил, что он готов совершить расправу над племенем, если ему дадут в помощь всего-навсего шесть человек.

Вы знаете, что на юге военные чувствуют себя гораздо свободнее, чем в городских гарнизонах, и между офицером и солдатом существуют особые, товарищеские отношения, которых вы нигде в другом месте не встретите.

Капитан расхохотался.

— И ты это сделаешь, молодец?

— Да, господин капитан, и если пожелаете, захвачу все племя и пригоню его к вам.

Комендант форта, большой чудак, поймал его на слове:

— Поезжай завтра же утром, возьми шесть человек по своему выбору, но если не исполнишь обещанного, берегись!

Вахмистр усмехнулся в усы:

— Не сомневайтесь, господин комендант. Пленники будут здесь самое позднее в среду около полудня.

Этот вахмистр, по прозванию Махмед-Продувной, был действительно человек необычайный, — турок, настоящий турок, поступивший на французскую службу после очень бурной и, конечно, довольно темной жизни. Он побывал во многих странах — Греции, Малой Азии, Египте, Палестине — и на своем веку совершил, наверно, немало преступлений. Это был настоящий башибузук, смелый, разгульный, жестокий и веселый, невозмутимо веселый, по-восточному. Он был толстый, очень толстый, но ловкий, как обезьяна, и замечательный наездник. Усы его, невероятно густые и длинные, вызывали у меня смутные представления о полумесяце и ятагоне. Он дикой ненавистью ненавидел арабов, преследовал их с чудовищной жестокостью и коварством, непрерывно изобретал для них все новые ловушки и хитроумные, страшные козни.

К тому же он отличался невероятной силой и просто фантастической смелостью.

Комендант сказал ему:

— Выбирай людей, молодец.

Махмед взял меня. Храбрец мне доверял, и я предался ему телом и душой, так как эта честь доставила мне тогда не меньше радости, чем впоследствии крест Почетного легиона.

Итак, на следующее утро, с рассветом, мы двинулись в путь всемером, всего-навсего всемером. Мои товарищи принадлежали к числу тех бандитов, тех разбойников, которые, избороздив все существующие страны и всласть там пограбив, поступали наконец на службу в какой-нибудь иностранный легион. В те времена наша африканская армия кишела подобными негодяями, людьми без стыда, без совести, хотя они и были отличными солдатами.

Махмед роздал нам по десятку веревок, причем каждая была длиной около метра. Мне же, как самому младшему и самому легкому, дали еще вдобавок длиннейшую веревку в сто метров. Когда Махмеда спросили, для чего ему эти веревки, он ответил, как всегда невозмутимо и загадочно:

— Будем удить рыбу по-арабски.

И хитро прищурил глаз, — манеру эту он перенял от старого стрелка-парижанина из африканского легиона.

Махмед ехал впереди отряда в красном тюрбане, который всегда носил в походе, и радостно ухмылялся в огромные усы.

Он был действительно великолепен, этот здоровенный турок, толстопузый, широкоплечий, как колосс, и невозмутимо спокойный. Под ним была невысокая, но сильная белая лошадь, и казалось, что всадник раз в десять больше своего коня.

Мы спускались в долину Шелиффа по узкой лощине, каменистой, голой, совершенно желтой, и толковали о своей экспедиции. Спутники мои говорили с акцентом, каждый на свой лад, потому что в отряде, кроме трех французов, было двое греков, испанец и американец. Что касается Махмеда-Продувного, то он картавил самым невероятным образом.

Солнце, ужасное солнце, южное солнце, о котором и понятия не имеют на противоположном берегу Средиземного моря, жгло нам плечи, и мы ехали шагом, как всегда ездят в этих странах.

За все утро мы не встретили ни одного дерева, ни одного араба.

В первом часу дня мы остановились у маленького источника, струившегося между камней, достали из походных сумок хлеб и вяленую баранину и после двадцатиминутного привала снова двинулись в путь.

Наконец к шести часам вечера, сделав по приказанию нашего начальника большой крюк, мы увидели за песчаным бугром арабское кочевье. Низкие коричневые шатры выделялись темными пятнами на желтой земле и казались большими грибами, выросшими в пустыне у подножия красного, обожженного солнцем пригорка.

Там были те, кого мы искали. Немного поодаль, на лужайке, поросшей темно-зеленой альфой, паслись привязанные лошади.

— В галоп! — приказал Махмед, и мы, как ураган, ворвались в середину становища. Обезумевшие женщины в белых развевающихся лохмотьях быстро попрятались по своим холщовым норам, заползали в них, согнувшись, и вопили, словно загнанные звери. Мужчины, напротив, сбегались со всех сторон, собираясь защищаться.

1 2
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Махмед-Продувной - Ги Мопассан бесплатно.
Похожие на Махмед-Продувной - Ги Мопассан книги

Оставить комментарий