Ты будешь моим - Кэти Эванс

видимо, тоже понял, что происходит.

– Ни ты, ни Джо не спускайте глаз с Брук, слышишь? – властным голосом произнес Реми, не отрываясь от разминки, наклоняя голову то к одному плечу, то ко второму.

– Мы все поняли, дружище, – заверил его Пит. – Ну, как? Все готовы?

– Тренер забросил на плечо спортивную сумку со свежей одеждой для Ремингтона, энергетическими напитками и дополнительными наушниками.

– Готовы, – ответил Ремингтон, выдергивая проигрыватель из динамиков. Музыка тут же замолкла. Он схватил свои наушники с тумбочки и присоединил к плееру.

– Вот и молодцы! – воскликнул тренер.

– Настоящий мужик, – восхищенно произнес Райли.

– Кто сейчас надерет кое-кому задницу? – Тренер хлопнул Реми по спине, и они направились к двери.

– Разумеется, я, – тихо прорычал Ремингтон.

Тренер еще сильнее похлопал его по спине.

– Чье имя будут выкрикивать болельщики сегодня?

– Мое.

– Назови его!

– Рип.

– Не так, мать твою.

Ремингтон со всей силы ударил себя в грудь и прокричал:

– РИ-ИП!!!

Тренер присоединился к нему.

Они стукнулись кулаками, тренер вывел его из номера, и они направились к лифту, а все остальные последовали за ними.

– Ты готов к этому бою, парень?

– Готов.

Тренер кивнул, а потом попытался подначить его.

– Что будешь делать, если он не захочет сдаваться? Ты уже решил, как поступишь?

– Я знаю, что делать.

Когда я услышала, как спокойно он ответил на этот вопрос, у меня подкосились ноги, все тело задрожало, по коже побежали мурашки. Мне очень хотелось быть сильной, набраться смелости и смотреть этот бой, но за всю свою жизнь я никогда так не боялась.

Нахмурившись, Ремингтон ткнул пальцем в грудь тренера.

– Что бы ни происходило, даже не вздумай бросать полотенце на ринг и не проси прекратить бой, признавая мое поражение. Слышишь меня? Мы ни за что не сдадимся.

Атмосфера накалилась до предела, мужчины обменялись яростными взглядами. Не получив немедленного ответа от тренера, Ремингтон слегка подтолкнул его в корпус.

– Тренер, ты ни в коем случае не будешь бросать это гребаное полотенце. Мы не сдадимся. И точка.

Тренер бросил на меня быстрый взгляд, очень быстрый, но я все же заметила тень сомнения в его глазах, когда он согласно кивнул. Я услышала, как стоящий рядом со мной Пит издал глубокий вздох, он взял меня за руку, и тут раздался звонок лифта.

– Пойдем, – произнес он.

Мы вошли в кабину, я так сильно нервничала, что, казалось, бешено колотящееся сердце сломает пару ребер еще до того, как мы приедем в клуб… Ремингтон преспокойно возился с плеером, держа наушники в одной руке. Он явно хотел настроиться на схватку. Меня переполнили любовь и нежность, когда он, наклонив темную голову, надел наушники и запустил плейлист.

– Ну, зачем ты ему это пообещал? – набросился Райли на тренера с обвинениями, пока Реми слушал музыку, в голосе его явно прозвучали обвиняющие нотки. – Если все сегодня пойдет по плохому сценарию, мы не можем позволить ему умереть.

– Глаза у него уже становятся голубыми! Если кому и суждено сегодня умереть, то только не нашему мальчику! – возмутился тренер.

Слушая их безумный разговор, я чувствовала, что живот у меня свело, словно там свернулась в клубок гремучая ядовитая змея, и, не в силах больше молчать, я произнесла:

– Пит, о чем это вы сейчас говорите? Я уже просто выпадаю в осадок от всего этого.

– Ходят слухи, что будет матч века, – ответил он едва слышно. – Оба бойца страшно упрямы, и одному из них придется признать поражение, чтобы определился чемпион, Брук. Дело может плохо кончиться. Как ты и говорила… совсем дерьмово.

Перед моими глазами пролетели воспоминания о заключительном бое прошлого сезона. Реми, лежащий без сознания на окровавленном полу ринга. Толпа, в неистовстве выкрикивающая его имя. И наступившая тишина, когда его фанаты наконец поняли, что их обожаемый Рип – свирепый, яростный и такой прекрасный – побежден.

При этих воспоминаниях все внутренности у меня скрутило, как кренделек, но тут лифт остановился, и Ремингтон схватил меня за руку и слегка придержал, шепча мне в ухо:

– Ты должна все время быть у меня на виду.

Он буквально сверлил меня взглядом, и мне оставалось лишь молиться, что он не заметит беспокойства в моих глазах. Неожиданно он стянул с себя наушники, теперь они висели у него на шее, и я могла слышать льющуюся из них музыку. Безумную, быструю мелодию.

– Даже не думай покидать свое место, Брук, – произнес он, провел по моим волосам и прижался губами ко рту, наслаждаясь моим вкусом и даря мне свой, после чего я почувствовала себя опьяненной, у меня закружилась голова. Он прижал свой лоб к моему, глядя на меня.

– Я обожаю тебя каждой клеточкой моего тела, каждым вдохом. – Последовал еще один быстрый поцелуй, и он хлопнул меня по заднице.

– Посмотришь сегодня, как я сломаю его.

Пока мы ехали в клуб, где должен был состояться матч, его рука лежала на спинке моего сиденья, в то время как он слушал музыку. Все остальные в машине хранили молчание. Когда он отправился в раздевалку, от него исходила свирепая решимость, и мне так хотелось крикнуть ему вслед: «Я люблю тебя!», но он был поглощен музыкой, настраиваясь на предстоящий бой.

– Пит, он действительно в состоянии сделать это? – прошептала я в неуверенности.

– Я уверен в этом, Брук. Мне бы так не хотелось, чтобы депрессия разрушила его мечты. Пойдем, – произнес он, и мы направились через толпу к нашим местам.

В тот вечер в зале было не меньше пары тысяч зрителей. Клуб весь сезон заманивал болельщиков на финальные бои, и теперь все жаждали крови в предвкушении схватки Скорпиона и Рипа. Лица болельщиков были размалеваны краской, изображающей кровь. Ярко-красные буквы «Р» украшали щеки и декольте женщин.

Я заметила, как много фанатов, уже сидящих на своих местах, носили цвета Ремингтона, но были и те, кто обозначал свою приверженность черным – цветом Скорпиона, особенно среди тех,