Царская Русь - Дмитрий Иванович Иловайский

далее к реке Черехе и поставить их за холмами. В течение нескольких дней неприятель устроивал свои лагери, укрепляя их обозами и окопами. Угры стали подле реки Великой, в которую уперлись своим левым боком; рядом с ними расположились поляки; далее поместились наемные немцы, а за ними, на правом крыле осаждающего войска, стали литвины. Баторий и его правая рука Замойский, осмотрев ближе обширность и прочность городских стен и башен, убедились, что Псковом овладеть очень нелегко, и тем более, что в осаждавшем войске чувствовался недостаток пороху, так как большее его количество, заготовленное для похода, вследствие небрежности стражи, подверглось взрыву. Поэтому решили сосредоточить усилия на одном пункте города, т. е. немедля разбить его артиллерией и затем попытаться взять приступом. Для этого избрали тот южный угол, который примыкал к реке Великой, а именно часть стены, ограниченной с одной стороны башней Покровской, с другой — так называемыми Великими воротами; в середине этого пространства находилась башня Свинская (или Свинерская). Против Покровской башни должны были действовать угры, а против Свинской — поляки, 1 сентября нового 1582 года (по русскому счислению того времени) неприятели начали копать «великие борозды» (шанцы) от своих лагерей к городу, конечно не прямо, а зигзагами, так что выкопанная земля ложилась валом вдоль рвов и защищала их от выстрелов из города. Несмотря на всю трудность работы по причине каменистой почвы, в пять дней и ночей они успели довести свои траншеи почти до городского рва; прикатили туры, или плетенки из хвороста, набили их землей; на удобных местах устроили пять окопов с амбразурами и приволокли в них пушки. Эти приготовления были легко замечены осажденными. Русские воеводы со своей стороны не дремали; стараясь пальбой по возможности мешать неприятельским работам, они в то же время усилили укрепления, а именно позади каменной стены поставили другую стену, деревянную; умножили здесь наряд, а также число боярских детей и стрельцов. Частью стены или так называемым «пряслом», заключенным между Покровской башней и Великими воротами, начальствовал князь Андрей Иванович Хворостинин, отличавшийся великим ростом и мужеством. К нему на совет часто приезжал сюда и сам Иван Петрович Шуйский со своими товарищами воеводами и с двумя государевыми псковскими дьяками, Булгаковым и Малыгиным, да с третьим Лихачевым, дьяком Пушечного приказа. Когда начальник выдвинутой вперед неприятельской артиллерии пан Юрий Зиновьев Угровецкий известил короля, что все готово, то получил приказ начать бомбардировку, 7-го числа с раннего утра открылась непрерывная пальба из 20 орудий; она продолжалась целый день и возобновилась на следующее утро. Покровская башня была сбита почти вся до земли, а Свинская — наполовину; 24 сажени городской стены обвалилось, а в соседних местах ее образовались глубокие проломы. Король спешил пользоваться минутой и велел немедля сделать приступ. Русское сказание прибавляет, что отправляемых на приступ военных начальников и ротмистров он угостил веселым обедом, а они изъявили уверенность, что ужинать будут у него в тот же день уже в городе Пскове. Обрадованный этой уверенностью, король обещал разделить с ними все псковские богатства.

С распущенными знаменами и трубными звуками угры и поляки вышли из своих траншей и окопов и устремились на приступ. Король наблюдал за ними с одного холма на берегу реки Великой. Распоряжавшийся приступом, гетман Замойский на помощь полякам двинул соседних с ними немцев. В запасе поставлена была польская конница, в числе предводителей которой находился и Юрий Мнишек; она должна была охранять штурмующие отряды от нападений с правого крыла, а с левого их защищал высокий берег реки Великой. Русские воеводы с своими частями уже были наготове. Они велели звонить в осадный колокол, который висел в Среднем городе на городской стене у церкви Василия Великого на Горке, и открыли пальбу из наряда по наступающим неприятелям. Несмотря на большие потери от сей пальбы, последние, закрываясь щитами, дружно и храбро полезли в проломы, которые вскоре и заняли; равно овладели Покровской и Свинской башнями. Но тут и кончились их успехи, ибо за разрушенной каменной стеной они встретили другой ров и другую вновь изготовленную деревянную стену, мужественно обороняемую осажденными, почему и не могли проникнуть в город. Однако они упорно продолжали приступы и лезли на стены, стреляя из занятых ими башен почти в упор осажденным. Были моменты, когда защитники падали духом и едва устояли. Но тут Иван Петрович Шуйский употребил чрезвычайные усилия; он на коне переезжал от одного опасного места к другому и действовал где угрозами, а где слезными мольбами, чтобы укрепить и одушевить сражающихся. Пешие ратники стояли у подножия стены и отражали наступавших копьями, рогатинами и саблями, а со стены поражали их стрельцы из пищалей и ручниц, дети боярские из луков, другие метали на них камни. По звону осадного колокола псковские граждане, простившись с женами и детьми, с разных сторон бежали к проломленным стенам, чтобы подкрепить изнемогших в битве. Большой наряд гремел непрестанно; удачным выстрелом одной из тех пушек, которые назывались барсами, удалось побить множество неприятелей, занимавших Свинскую башню; затем воеводы велели подкатить под эту башню значительное количество пороха и зажечь его. Остаток башни был взорван вместе с неприятелем, который трупами своими устлал ее место и завалил соседние рвы.

Меж тем в соборном Троицком храме духовенство, вместе с стариками, женщинами и детьми, слезно молилось об избавлении города от пленения. Вдруг, в самую трудную минуту для осажденных, приходит от воевод просьба, чтобы несли Печерскую икону Успения Богородицы вместе с другими чудотворными иконами и мощи Всеволода-Гавриила к проломному месту. Когда процессия духовенства и монахов с сими святынями, в сопровождении народной толпы, приблизилась к пролому, ратники одушевились верой в помощь и заступничество свыше, и с такой энергией ударили на врагов, что победа вскоре склонилась в их сторону. Одушевление овладело и самими женщинами, так что многие из них поспешили к месту боя, одни с веревками, чтобы тащить в город орудия, отбитые у неприятелей, другие катили камни для избиения сих последних, третьи несли воду, чтобы освежить воинов, изнемогавших от жажды. Поляки и немцы были выбиты из проломов; только угры, засевшие в Покровской башне, еще держались и отстреливались. Но осажденным удалось, наконец, зажечь эту башню, после чего и угры обратились в бегство. Русские преследовали неприятелей, многих побили и взяли в плен, особенно тех, которые застряли в крепостном рву. В добычу победителям досталось много доспехов и оружия, в том числе самопалов и разных огнестрельных ручниц. Была уже ночь, когда окончилась битва. Велика была радость псковичей