Пост-оптимальный социум. На пути к интеллектуальной революции - Аркадий Юрьевич Недель

логично, и попытаться рассмотреть наших героев в большой, эпической матрице, то фигура Назарбаева отсылает нас к Абу-л-Хайру (1412–1468), выходцу из династии Шибанидов, узбекских ханов. Абу-л-Хайр пришел к власти еще юношей, после того, как ему пришлось принять участие в затяжной междоусобной войне Джучидов (ветвь Чингисидов), имевшей место после развала Ак Орды – «Белой Орды», то есть западной части Золотой Орды, которой управляли Батый и его потомки. Абу-л-Хайру удалось создать централизованное государство и удерживать власть в нем сорок лет (1428–1468) – на огромной территории от реки Урал до оз. Балхаш и от Аральского моря до Иртыша.

Ма’суд бен Османи Кухистани, историк XVI века при дворе Суюнчходжа-хана, в своей книге «История хана Абу-л-Хайра» (Та’рих-и Абу-л-Хайр-хани) писал: «в 1428 г. в области Тура (Западная Сибирь) в возрасте 17 лет Абулхаир был провозглашен ханом. В числе участвовавших в избрании Абу-л-Хайра ханом были не только султаны, предводители племени и родов, бахадуры, но и представители мусульманского духовенства. Абу-л-Хайр опирался не только на определенные круги Шибанидов, но и на мангытских эмиров…»[113]. Добавлю, что последним в то время удалось удерживать важные политические позиции за счет проводимого ими, как бы мы сейчас сказали, умелого политического нетворкинга.

Как и у любого героя, у Абу-л-Хайра нашелся свой, еще более умелый и удачливый противник – Кобланды Токтарбайулы, живший тогда же, в XV веке – заглавный персонаж казахского эпоса «Кобланды-батыр». Если современный политический процесс в Казахстане перевести в эпическое измерение, то Токаев окажется Кобланды, умелым политиком, вышедшим из тени своего учителя, который умело воспользовался сложившейся ситуацией. Насколько мы сегодня можем судить, исторический Кобланды стал причиной появления Казахского ханства. Войдя в конфликт с Абу-л-Хайром, после того, как тот поймал и убил Даир-ходжу, предводителя аргынов – одно из влиятельных в то время племен, входящих в Средний жуз, – Абу-л-Хайр требовал выдачи Даир-ходжи, аргыны и кереи (другие племена) попросту отделились от Абу-л-Хайра и ушли на восток.

В «Кобланды-батыр» его главный герой описывается как умный, храбрый и решительный политик. Насколько Токаев заслужит в будущем такие эпитеты, или будет ли к нему кто-либо относиться так, как он относился к Елбасы, сказать пока сложно. Но ряд шагов, которые он уже предпринял – например, назначение Ерлана Карина, человека с открыто националистическими взглядами, ответственным за национальную политику, и Аскара Умарова (в соцсетях: Аскар Кумыран) министром информации и общественного развития, тоже националиста, не скрывающий своих русофобских настроений[114] – не оставляет сомнений в том, что Токаев сейчас создает что-то вроде правительства национального единства. Карин и Умаров в качестве министров создадут ему известный щит от упреков «госизмене»[115], когда тот обратился к помощи ОДКБ, и одновременно продемонстрируют коррекции в новом внешнеполитическом курсе: если первый президент старался сделать из Казахстана центр Евразии, при этом мысля себя отчасти казахским Ататюрком[116], что соответствовало его собственным геополитическим установкам и что в целом устраивало и Россию (как пример: заключение Таможенного союза), то Токаев будет разворачивать страну в сторону большей политической автономии. Казахстан как axis Eurasiae не останется, во всяком случае в ближайшем будущем, таким же приоритетом, каким он был у его предшественника.

«Вторая империя» Назарбаева

Этому есть несколько причин. Одна из них лежит в сфере политической антропологии и заключается в том, что Назарбаев как конструктор нового государства должен был устанавливать хорошие связи со всеми сильными партнерами и отчасти работать по их подсказкам. Токаев в своей книге неоднократно описывает встречи «больших» партнеров с первым казахстанским президентом и их те или иные оценки его деятельности. Тот же Буш-младший, среди прочего, советовал Назарбаеву «почаще разговаривать с президентом [России, потому что] он – надежный человек»[117].

На очередной встрече Буш-младший сравнил «своего друга» Назарбаева с Джорджем Вашингтоном, видимо, это единственное, что могло прийти ему в голову, но если все же проводить исторические параллели, то я бы скорее сравнил Елбасы с Луи Бонапартом. Как и Назарбаев, этот правитель Франции летом 1848 года, в ходе предвыборной кампании, лучше остальных оценив ситуацию в стране и ожидания народа, предложил нации социальную модель, способную удовлетворить все классы. Буржуазии он обещал порядок, свободу личности и защиту частной собственности, церкви – невмешательство в ее дела со стороны светской власти, в отличие от социалистов, которые грозились взять религиозные институции под государственный контроль, рабочему классу и крестьянству – отмену налогов, введенных после революции (крестьяне страдали от 45-процентного подоходного налога). Кроме того, Луи Бонапарт обещал создать новые рабочие места, ввести справедливую оплату труда и пособия для семей рабочих. Предпринимателям была обещана поддержка правительства и стимуляция свободного рынка, примерно то же, что сделал Ден Сяопин в постмаоистском Китае, и вдобавок – сохранение всеобщего избирательного права.

Важно, что придя к власти, Луи Бонапарт последовательно шел к исполнению всех своих обещаний (что его, к слову сказать, радикально отличает от современных правителей, чьи обещания не стоят бумаги, на которой они пишутся), и вполне тогда имел право объявить себя президентом французской нации или даже ее спасителем. В 1850-1860-е гг. империя переживает экономический подъем и, стремительно сокращая свое отставание от Англии, входит в эпоху второй промышленной революции, когда промышленность в короткие сроки переходит к крупному фабричному производству и внедрению новых технических решений[118]. Не забывал президент и о сельском хозяйстве, фермерам предоставлялись банковские кредиты (в частности, от банка Credit Agricole, существующего и поныне) с низкими процентными ставками для освоения новых земель; промышленники в свою очередь также получали ссуды по заниженным кредитам для стимулирования экономики. И вдобавок к своим социальным и экономическим реформам Наполеон III покрыл страну железными дорогами, которые связали Францию с ее ближайшими соседями, в 1870-х их общая протяженность составила более 17,000 км, что одновременно дало работу огромному количеству рабочих.

В 1997 году Назарбаев выступил с обращением к народу, где предложил программу развития страны сегодня известную как «Казахстан 2030». Подобно реформам Луи Бонапарта, Назарбаевым тоже был взят курс на построение долгосрочной казахстанской экономической модели: процветания, национальной безопасности и консолидации общества. Президент понимал, что одними хорошими личными отношениями с сильными мира сего он не построит страну, где, как советовал британский философ Иеремия Бентам, максимальное количество людей смогут найти свое счастье.

Дать свободу бизнесу, установить рыночные отношения и удовлетворить потребности среднего класса, свести к минимуму бедность, стало приоритетом его внутренней политики, что, правда, не означало отмены клановых и родственных связей. Возможно ли было это сделать по-другому? – вопрос открытый. Но так или иначе тогда