Обломки нерушимого - Стейс Крамер

появления Арджи. «Как она выделывается, а! Как старается… Тварь! И как успешно она все провернула!» Ярость Элеттры сподвигла ее на смелый шаг. Несмотря на то что Смит опротивел Эл, она решила прикинуться без ума влюбленной барышней.

– Я наконец-то созрела для танцев, – весело заявила Элеттра. – Пойдем!

В Арджи тут же взыграла живейшая радость. Он искренне верил, что Элеттра с ним честна. Она же думала вот о чем: «Так или иначе я вышла победителем в борьбе с Никки. И прямым тому подтверждением является то, что Арджи сейчас танцует со мной, а не с ней. Смотри на нас, Никки, смотри и сгорай от зависти!» Таким поведением Элеттра еще больше запутывала свои отношения с Арджи, но пока это ее мало волновало. Сейчас самое главное – месть Дилэйн!

* * *

И на Никки это подействовало. Увидев танцующих, внешне счастливых Элеттру и Арджи, она тотчас отдала свою душу на растерзание бешеной ревности. Миллион раз можно воскликнуть: «Все! Он больше мне не нужен! Я научилась жить без него!» – но все без толку. Без толку! Всем, кому в юности разбили сердце, потом приходится до самой старости вздрагивать, случайно поранившись его осколками. Воспоминание, негаданная встреча, ассоциация – все это приводит к хроническим мукам. Впоследствии Никки доведется испытать эту суровую истину на себе.

Благо она пригласила Элая на бал. Ей в этот вечер как никогда нужна была его поддержка.

– Почему ты опоздал?! – спросила Никки, встретив парня у входа в центральный корпус.

– Я помогал маленьким женщинам и беременным детям. Э-э… то есть наоборот, – рассмеялся Элай.

Никки тоже не смогла долго оставаться серьезной. Настроение ее менялось так же быстро, как прыгает секундная стрелка.

– Козлина ты непунктуальная, Элай Арлиц! – с кокетливой улыбкой произнесла она.

– А ты истеричка в дурацком прикиде, Никки Дилэйн.

– Чем тебя не устраивает мой прикид?! Я год его изобретала! И вообще, я рассчитываю стать Королевой бала!

– Если это бал уродов, то победа точно твоя! – саркастически усмехнулся Элай. Никки пихнула его локтем, но улыбка все еще украшала ее лицо.

Когда Элай и Никки очутились в торжественном зале, парень сразу узнал в танцующей толпе Кинг и Смита.

– Ух ты! Эта парочка уже тут как тут. Теперь понятно, почему ты такая взвинченная, – он взглянул на Никки с насмешкой. Изо всех сил Элай старался вести себя как обычно, показывал, что ему совершенно наплевать на то, что и к кому испытывает Никки. Хотя это, к его огромному огорчению, было далеко не так.

– Я взвинченная из-за того, что ты опоздал.

– Опоздал и не дал тебе возможность позлить своего ненаглядного. Отвергнутое сердечко все еще стонет, да? – продолжал насмехаться Арлиц. И при этом стонало его сердечко.

– Пошел ты! – рявкнула Никки.

– Ну ладно, ладно, – сказал Элай, ласково притянув ее к себе. В это мгновение он нещадно корил себя за то, что проявил такую мягкость к ней. Притом совсем недавно он делал то же самое не задумываясь. Да он и не такие вещи с ней вытворял, в конце концов. Но тогда ему было так легко, потому что он ничего серьезного не испытывал к ней. А сейчас… Неужели?.. – Пойдем бесить всех, мегерушка моя пухлозадая. Это у нас хорошо получается.

С того же места, где ранее стояла Эл, смотрела на всех утонченная огненно-рыжая девушка, одетая в строгое муслиновое платье цвета слоновой кости, с длинными рукавами и шлейфом, расшитым белым кружевом и жемчугом. На лице ее помимо печального выражения была еще ажурная полумаска из тоненького пласта серебра. Это была Рэмисента. Печальной она была из-за того, что думала о Грейсоне. Они с ним ведь могли бы быть одной из тех влюбленных пар, что проносились мимо нее в темпе вальса. Тосковала она даже не по Грейсону как таковому, а по тому ощущению нужности кому-то, вовлеченности в сокровеннейший процесс межполовых отношений. Элеттра и Арджи… Как же красиво они смотрятся друг с другом! Ах, как хочется так же! Наверное, пара Рэми и Грейсона в ком-то вызывала те же чувства. В ком-то очень-очень одиноком. Ой, а вот еще одна красивая пара. Они так похожи друг на друга! Оба светловолосые, коротко стриженные, высокие, худые, нахальные. Стоп… Разве это не Дилэйн? А с ней кто?.. Элай, что ли?!

– Элай! – крикнула Рэми. «Хоть бы это был не он. Хоть бы…»

Но парень тут же прекратил танцевать. Обернулся. Рэми оцепенела…

– Погоди. Сейчас улажу один момент и вернусь, – недовольно пробормотал он Никки, а затем с ухмыляющейся физиономией направился к сестре.

– Братец, почему ты не предупредил меня, что приедешь?!

– А разве я обязан, сестрица? Приехал и приехал. Какая разница? Ты лучше скажи, как я выгляжу: нормально или как чмо? – Элай выпрямился и широко распростер руки, чтобы сестра смогла в полной мере оценить его шикарный белый смокинг.

– Как нормальное чмо, – съязвила Рэми. – Элай, что все это значит?! – спросила она в сильнейшем негодовании. Открытая часть ее лица покрылась красными пятнами.

Элай тут же пожалел, что так вел себя с сестрой. Раскаянный взгляд брата возвестил Рэми о том, что все его существо проникнуто чувством безропотного повиновения ее воле.

– Я понимаю, как это выглядит со стороны. Но уверяю тебя, я приехал сюда не ради Никки, а чтобы просто повеселиться. Меня ведь вышвырнули из колледжа… Дома сидеть скучно, клубы приелись. Что еще делать? Хоть на танцульках ваших грусть разгоню.

Элай и Рэми не заметили, как к ним подошла Никки. Та посчитала необходимым прервать их разговор.

– Рэмисента, ты уж извини, но сегодня твой брат полностью в моем распоряжении. Наговорился? Все уладил?

– О да, – с деланой безмятежностью ответил Арлиц.

– Идем, – последовала команда от Никки.

Когда Дилэйн отошла на приличное расстояние, Рэми шепнула брату:

– Очень хочется верить, что ты так хорошо играешь.

– Я в этом преуспел, – стыдливо улыбнулся Элай. – Рэми, не дури. Ты всерьез считаешь, что этой шалашовке удалось охомутать меня?

– У меня просьба к тебе, – чуть-чуть расслабившись, сказала Рэмисента. – Смотри на нее весь вечер проникновенно, вот так… как будто и правда любишь. Ласкай ее, будь убедительным и думай о том, что мы с ней сделали. Ну и о том, что ее ждет дальше.

Малодушный страх наполнил грудь Элая. Он даже не мог теперь смотреть на сестру… Ответил лишь торопливо:

– Да, конечно. Я и так постоянно думаю об этом.

Покинул сестру Элай с тяжелым сердцем, на-деясь, что смог успокоить ее, не выдав при этом себя. Но он ошибался. У Рэми была какая-то особая связь с сердцем брата, она знала все, что в нем происходит,