Прокурор дьявола. Жатва - Эльдар Дейноров

— Не совсем. Нам бы поговорить с вашим руководителем, это — серьезный заказ, — сказала Марина, строго посмотрев на любительницу компьютерных игр.

— Понимаю, — пискнула девица, — сейчас посмотрю, Яков Аркадьевич, кажется, занят.

Занят! Вот только этого Марине и не хватало для полного счастья! Значит, придется поддерживать иллюзорку минут пятнадцать, а то и все полчаса! Она столько не выдержит!

Но Корвин, стоявший рядом с ней, сохранял полное спокойствие.

Между тем, девица впорхнула в неприметную дверь, оттуда послышались приглушенные голоса.

— Минут через двадцать, — она выскочила из кабинета.

Марина была готова скрежетать зубами от злости.

— Вы пока посидите, вот последний журнал — только сегодня в киосках, — щебетала девица. Диван был расположен так, что оттуда не было видно экрана компьютера.

— Передайте Якову Аркадьевичу, что дело — совершенно неотложное, — ледяным тоном произнесла Марина. На самом-то деле она была готова провалиться сквозь землю от стыда и смущения. — От этого зависит жизнь вашего журнала… который только сегодня появился в киосках, — добавила она, наконец-то задействовав внушение.

Девица послушно вскочила вновь.

На сей раз голоса в кабинете звучали раздраженно. Но Марине удалось добиться результата — Яков Аркадьевич, строгий пожилой мужчина в деловом костюме и при галстуке, все же появился на пороге кабинета.

— Вы ко мне? — спросил он, недоверчиво глядя на посетителей.

— К вам, — сухо кивнула Марина. — Именно к вам. По поводу объявления некоей Анны Дюпон, — на сей раз внушение пришлось усилить. Яков Аркадьевич был натурой весьма недоверчивой, к тому же у всех работников рекламы есть некая особенная гордость.

Как правило, два отдела газеты или журнала — рекламный и редакционный — смотрят друг на друга слегка свысока, примерно как Светлые и Темные в «Третьей страже». Журналисты считают рекламщиков занудами, отнимающими место, где можно было разместить массу интересных материалов. А рекламщики посмеиваются над редакцией, в глубине души считая журналистов дармоедами — они не приносят доходов, а лишь отнимают место.

При этом друг без друга существовать они не могут, и прекрасно это понимают.

— Так что вам угодно?.. Мы не… — начал Яков Аркадьевич. Но тут же неожиданно понял, что беседа с этой строгой дамой имеет некое государственное значение. Он несколько побледнел, вероятно, вообразив, что деньги на рекламы Анны Дюпон шли из фонда какого-нибудь бен-Ладена, а он, начальник рекламного отдела, умудрился просмотреть этот факт.

— Можете быть спокойны, конкретно к вам у нас претензий нет, — быстро проговорила Марина. — Нам нужно знать очень четко только одно — Юридический адрес подателя объявления. И фактический адрес — безусловно тоже.

— А вы уверены, что претензий не будет? — подавленно спросил Яков Аркадьевич — даже под сильным внушением он старался заботиться о своем детище — отделе рекламы.

— Уверены. Но вы очень нас обяжете, — кивнула Марина.

— Хорошо. Одну минуту, — Яков Аркадьевич был уже готов зайти в свой кабинет, но этого ему позволять как раз и не следовало: внушение лучше всего действует именно в присутствии объекта.

— Идемте вместе, — почти что по слогам сказала Марина. — За посетителя не беспокойтесь, он ничего не заметит…

— Не заметит, — повторил рекламщик, после чего деревянной походкой двинулся в кабинет. Марина последовала за ним.

Вот теперь ее задача усложнилась: нужно было взять на себя еще и посетителя — худощавого молодого человека в щегольском костюме, который, не замечая вошедших, стал рассматривать что-то в папке с бумагами. Для верности Марина решила заставить его сосредоточенно рисовать что-нибудь в блокноте, и посетитель — судя по всему, дорогой заказчик, — потянулся за карандашом.

— Теперь найдите адрес, — проговорила Марина.

Яков Аркадьевич поспешно полез в шкаф.

К счастью, рылся он там недолго — соответствующая папка лежала не на самом дне. И это было просто замечательно — нервы Марины были уже на пределе.

— Вот оно, можете записать. Только это адрес представителей Анны Дюпон в Петербурге, — Яков Аркадьевич положил на стол договор.

«Международная академия гео-информационных и экологических наук», — прочла Марина. Она быстро переписала адрес, потом внимательно посмотрела на рекламщика:

— Вы забудете о нашем визите сразу после нашего ухода, — внятно проговорила она. — Договор можете положить на место. Всего доброго…

Последнее было совершенно излишне — вот на такой вежливости можно было завалить всё внушение. Но, к счастью, в этот раз обошлось.

Девице за компьютером также было приказано всё забыть, после чего Марина и Корвин едва ли не бегом спустились по лестнице.

— Ну, я же говорил — побольше уверенности, — бодро произнес Корвин, когда они оказались в салоне неприметных «Жигулей» и больше не надо было думать ни о внушении, ни об иллюзорке. — И все у тебя отлично прошло, зря переживала. Я бы тоже поверил, что ты из ФСБ. Или — из налоговой…

Но его последние слова Марина уже не слышала. Она заснула моментально, стоило оказаться на сиденье автомобиля. Последние минуты поддержки иллюзорки отняли все ее силы.

Чуть позднее, в курилке, которая располагалась в подвальном этаже офиса «Третьей стражи», состоялся такой разговор.

— Ну, и как, много пришлось подправлять?

— Знаешь, Рэкки, не слишком, хотя пришлось. Надеюсь, ты ей не скажешь?

— Ну, что ты! Она должна быть уверена — все делала сама и только сама. Я уж думал, ты возьмешь на себя всю иллюзорку…

— Знаешь, я тоже сперва так решил. Так ведь нет — она управилась на девяносто процентов, я сам не ожидал!

— Зато теперь будет спать сутки… Ну да ничего, лиха беда начало. Давай лучше подумаем вот о чем, — Рэкки сделал глубокую затяжку. — Как бы нам разобраться с этой «академией». Догадываешься, откуда там ноги растут?

— Да уж не без того. Значит, все-таки наши друзья из Сообщества!

— А кто ж еще! «Академия» — вывеска излюбленная, если не сказать — банальная.

— Учти, Марину я в этот гадюшник не потащу, — решительно сказал Корвин.

— А и не надо. Если вообще туда нужно тащиться. Можно сделать проще — сообщить в Москву, господину руководителю Сообщества Цыбуленко, заявить, что тут без его соизволения организована фабрика зомби — пускай сами разбираются. Им сейчас лишний скандал ни к чему.

— А ты уверен, что без соизволения? — задумчиво спросил Корвин. — И потом — если сейчас у нас с ними перемирие…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});