Девочка из прошлого - Аля Драгам

Саша громко кричит, сокращаясь вокруг меня. Перед глазами фиолетовые круги и бешеный стук сердца, отдающий в уши. Выравниваю дыхание, подхватывая любимую на руки. Несу наверх.

— Сегодня не будем спать, малышка. Готова?

Зеленые темные глаза застывают на моем лице, сияя такой любовью, что сердце не справляется с нагрузкой от эмоций.

— Да.

Глава 75.

Саша.

Что-то произошло той ночью или утром, когда я встретила Давида в саду. Он замкнулся, смеется, словно через силу, и смотрит на меня с такой тоской. Эту тоску, мне кажется, я могу протянуть руку и потрогать. Передумал? Это, наверное, самый верный вариант. Так радовался рождению ребенка у друга, с таким трепетом и нежностью относится к Даше и Маше. Ему не просто хочется, он создан для настоящей, полноценной семьи. С детьми и любящей женой. А я из всего могу дать только свою любовь. Но на ней далеко не уедешь, если уже сейчас мы вернулись к точке отсчёта.

Едем домой и я, задумавшись, проваливаюсь в сон. От нервов внутри уже ничего не осталось, держусь на честном слове, но с каждым часом ощущаю, что вот-вот и от меня ничего не останется. Наверное, так будет лучше всем. То, как мужчина отстранился последние дни, говорит само за себя. Приелась моя неопытность, скованность… и это правильно. Сейчас, как никогда, стало очевидно, насколько мы из разных миров. А ведь параллельные прямые не пересекаются. Где-то в системе произошел сбой, и мы пересеклись, но сейчас сама природа возвращает на круги своя то, что правильно.

Не хочу совершать прошлых ошибок. Хочу поговорить с Давидом, но он, только выгрузив вещи, сразу уезжает. У него такая работа, что выделенный отпуск сродни чуду. Может быть, хорошо, что уехал. Мне надо собраться с мыслями.

На автомате занимаюсь девчатами. До чего они непосредственны в своих чувствах и открытости! Как же хочется этой легкости для себя. Чтобы не думать, не анализировать, не бояться ошибиться.

Уложив девочек, задумчиво смотрю на бегающего щенка. Так подрос. Ловлю в стекле свое отражение. Влад раньше говорил, что в моих глазах горит огонек. Сейчас я вижу только, что ни огонька, ни блеска… словно потухла. Для чего я в этом мире, за что? Чем так нагрешили мои родители, что я расплачиваюсь? Лучше бы убили в том подвале, чем проходить еще раз всю темноту и пытаться собрать себя снова. Раньше было легче, потому что я была еще не очень взрослой и много чего не понимала. Но чем старше становлюсь, тем осознаннее всё воспринимается.

Знаю, что это моя боль и моя судьба и не в праве портить никому жизнь. И уж тем более, не хочу никакой жалости. Вопреки здравому смыслу позвонить родному брату, набираю номер Тимура и прошу его приехать. Он знает всё с самого начала, а мне так нужна чья-то поддержка. Я не справляюсь. Даже в голову не приходит поговорить с Давидом. За эти дни он стал словно… словно чужой? И только вечера, когда он прижимает к себе, напоминают о прошлом. Уже прошлом. Та, счастливая девочка из прошлого, которую я встретила у порога деревенского домика, возвращается к себе. В прошлое. Где ей и место.

Тим приезжает быстро и странно взъерошенный. Спрашиваю, что с ним, получая в ответ острый взгляд и целую тираду, как он мчался, когда я позвонила. Стирает со щек слезы, и только в этот момент понимаю, что всё это время они текли. Ещё эта слабость. Да, я снова ничего не могу в себя запихнуть. Мысленно машу рукой.

— Сашка, выкладывай. Я уже столько всего передумал, пока ехал.

Устраивает под боком, заставляя поднять на него голову. Рассказываю всё, как на духу. Все мысли, выводы. Вообще всё, сто происходит. Жду, что будет ругаться или пожалеет… но Тим молчит, смотря сквозь меня.

— Малышка, малышка… Тебе надо все свои сомнения проговорить с Дейвом. Он взрослый умный мужик, все поймет. Я честно не знаю, что произошло, но наверняка этому есть логичное объяснение. А дети… Саш, дождитесь результатов. Может, всё еще поправимо? В крайнем случае, сама говорила, он рассматривает усыновление. Не это ли должно о многом говорить, а?

Опускаю лицо, утыкаясь носом в колени. Живот пронзает вспышка боли. Еще одна особенность организма. От нервов не только тошнит, но может болеть желудок. У многих так, я не исключение.

Тимур почему-то пугается и хватается за телефон.

— Не надо, Тим. Это сейчас пройдет.

— Сашка… ты белая вся…

Прикрываю глаза, сосредоточиваясь на дыхании. Боль отпускает и я могу выпрямиться. Ноет, но это можно и потерпеть. Душа болит куда сильнее.

— Вот видишь, все в порядке.

— Вижу. Все вижу. Послушай-ка меня.

Берет за руку, ту, на которой надето кольцо. Крутит его, возвращая внимание мне.

— Он сделал тебе предложение. Для мужика это серьезный шаг. Для взрослого мужика. А он такой. Это не подростковый выброс тестостерона. Как тебе объяснить-то? — Тим сжимает переносицу пальцами и продолжает. — Дейв выбрал тебя. Зная твою… хм… особенность… Зная и принимая её. Я сам, если честно, не пойму его поведения, но давай спишем на загруженность, переживания? Без личного разговора ни ты, ни я, ничего не узнаем. Конечно, я могу наехать, что он обижает мою сестренку, — улыбается, но как-то грустно, — только все-таки правильнее разобраться вам самим.

Хорошо, что Тим приехал. Может быть, он и не сказал ничего нового. Но для меня важно всё, что прозвучало.

— Не куксись. Завтра увидимся, будем встречать нового члена большой семьи.

Щелкает по носу и стремительно выходит. Завтра выписывают Ксюшу. А я до сих пор ее не поздравила. Ругаюсь про себя, беру телефон и погружаюсь в сообщения. Интересно, какое имя ребята придумали.

За хлопотами пролетает вечер. Давид приезжает усталый и хмурый. Играет с девчонками, а я решаю перенести разговор на завтра. И да, сегодня он меня даже не поцеловал… В груди от этого разрастается ком. Исподтишка наблюдаю за осунувшимся лицом и молчу. Если что-то на работе случилось, он же расскажет? Надеюсь на это. Все еще надеюсь.

***

Утро начинается с нежной улыбки и такой долгожданной теплоты любимых губ. Моментально забываю про все свои страхи, растворяясь в нашем поцелуе. Хлопаю глазами от растерянности, когда Давид неожиданно его прерывает, поднимаясь с кровати,