Зимний Бал в Северной Академии - Sandra Hartly

будет означать не статус любовницы при официальной жене. Как и прежде, она будет присвоена избранной зверя и той, которая подарит дракону наследника, не имеет значения магичка она, драконица или ведьма,” — ответил Доминик.

“Вы так и не ответили на вопрос. Теперь девочки у драконов будут рождаться с магией так же как и у магов?” — нетерпеливо сказал какой-то мужчина.

Вир Террагон вздохнул и посмотрел на императора.

Фламарион, с свойственной ему невозмутимостью, сказал, — “Все дети драконов будут рождаться без магии, до тех пор пока каждый наследник рода не искупит вину предков. Для драконов это означает, что дети не получат связь со зверем. Как долго мне неизвестно. Когда вина будет искуплена, зверь сможет передать искру избранной, но не раньше.”

От такого расплывчатого и туманного ответа императора драконы снова замерли и задумались. Если верить словам Фламариона, безмагами теперь станут не только девочки, но и мальчики. Древние духи все же наказали высокомерных зверей за века бесчинствования в Аркании и пролитую кровь магов.

Но осознание быстро дошло до советников и приглашенных драконов, и вместо покаяния драконы снова выбрали агрессию. Несколько советников, не обращая внимания на гвардейцев, призвали магию и попытались напасть на императора. Максимильян снова заслонил меня собой, а маги приготовились отбивать нападение.

“Не влезай в это, Артеф. Это внутреннее сопротивление, и они за него заплатят,” — прорычал Макс моему отцу, и тот, на удивление, послушал черного дракона и подал знак отступить. Отец увел своих людей подальше от драконов, чтобы никого не зацепило гневом императора или магией гвардейцев.

“Я истинный правитель Аркании. Фламарион Пирокс, подчинитесь моей воле и воле древних,” — громогласно заявил правитель.

Только несколько советников склонили колено перед императором, выражая покорность. Большинство оттеснили советников и направились к выходу, выражая протест и отказываясь подчиняться новым правилам.

Никто не остановил драконов. Большинство из них были намерены покинуть бальный зал, чтобы встретить императора уже в Дракании и попытаться захватить трон. И Фламарион даже не пытался им помешать. Отозвав гвардейцев, он сложил руки на груди и все с тем же невозмутимым видом наблюдал, как драконы один за другим покидают стены Бального зала.

Вздохнув, Максимильян поцеловал мои волосы. — “Высокомерные глупцы. Они совсем забыли свою историю,” — прошептал дракон, крепче прижимая меня к себе.

Казалось, мужчина уже окончательно расслабился, и я не понимала, почему он так спокоен. Ведь маги все еще не отказались от идеи нападения, и неизвестно, успокоят ли их слова императора.

“Прежде чем отдавать приказ своим людям, посмотри в окно, Артеф Виндер, но не покидай пределов этого зала. Я все еще твой император, и воля древних касается не только драконов. Узри же последствия непослушания,” — спокойно сказал император, указывая в сторону балкона.

Прищурившись, отец направился к балкону и распахнул большую дверь, но не вышел на улицу. Холодные порывы ветра заносили внутрь кружащиеся снежинки, которые таяли, не долетая до пола.

Спустя несколько минут со двора начали доноситься странные звуки, словно вспыхивали факелы, и зал начал наполняться противным запахом гари, за которым последовали черные ошметки пепла, как будто за окнами что-то горело. Я не видела того, что видел отец, но когда он повернулся, лицо Артефа Виндера было белее простыни.

“Маги подчиняются воле древних духов,” — сдавленным голосом сказал он, и растерянные маги по очереди начали подходить к выходу и смотреть на то, что происходит внизу во дворе академии. После увиденного, все, как один, последовали примеру отца и преклонили колено перед Фламарионом.

Двинувшись в сторону балкона, я снова очутилась в крепких объятиях Максимильяна. Ослабив хватку на время, мужчина не позволил мне посмотреть на то, что происходит внизу.

“Макс, я хочу знать,” — прошипела я на наглого дракона, и он поднял мой подбородок, прошептав в самые губы.

“Ты не настолько кровожадная, моя ведьма. Посмотри на то, как тает решительность магов, и подумай, насколько жутким должно быть зрелище, раз проняло даже суровых северян,” — сказал черный дракон и, поцеловав меня в лоб, повернулся в сторону склонившихся магов, которые все, как один, были бледными и казалось, едва сдерживали подступившую дурноту.

Пожалуй, в этот раз мужчина не ошибся. Видя, как бледный Крастин стал на одно колено перед Фламарионом, я решила не смотреть на то, что видели остальные. Их позеленевших от тошноты лиц вполне хватило. Не тот момент, чтобы проявлять высокомерие и упрямство.

“Хорошо,” — довольно заявил император, когда перед ним на колени опустились последние стоявшие маги.

Среди них я заметила Никаса и вира Брома, а еще наших профессоров. Как оказалось, они тоже активно поддерживали мятежников, и это объясняло откуда у отца информация, которая доступна только сотрудникам отдела благоустройств. А также причину по которой вир Террагон не пускал никого из отдела в свой особняк. Хитрый дракон давно подозревал, что маги отдела поддерживают мятежников и желание северян свергнуть Фламариона.

“Северные земли принадлежат магам с этого момента. Представителя в дальнейшем маги вольны выбрать сами. До этого, представителем в Дракании станет Артеф Виндер. Кустосов вир Виндер назначит сам, как и нового ректора Северной Академии,” — сказал император, и стоявшие на коленях маги удивленно охнули.

“Все верно. Северная Академия будет обучать исключительно магов. Драконам остаются Столичная и Южная академии. С ректором и профессорами разберетесь сами, вир Виндер,” — строго заявил Фламарион, и посмотрев на вира Брома, я заметила, как декан расплылся в улыбке. Похоже, мысленно он уже обустраивал кабинет ректора по своему вкусу.

Осознание того, что бойни не будет, медленно дошло до моего сознания, и следом за ним накатила усталость. Фламарион еще около часа отвечал на вопросы магов и драконов, которые подчинились воле древнего духа и нового, или старого, но теперь истинного императора.

Большинство из речей правителя как-то проплывали мимо. Я наблюдала за отцом и братом и, казалось, готова была уснуть стоя, пригревшись в руках черного дракона, который не выпускал меня из объятий и не позволял пойти к отцу.

Проснулась я только после того, как император объявил о том, что духи назначили хранителя первого алтаря. Только хранитель сможет призвать духов первых драконов, не заплатив за это жизнью или магией.

“Аврора Террагон была избрана и находится под защитой рода Террагон и духа предка Террагона. Жена Максимильяна Террагона и их потомки останутся неприкосновенными даже для императора Аркании. Только их магия способна коснуться алтаря во время обряда избрания нового правителя. Маг или дракон ее рода будет следить за обрядом и хранить алтарь,”