Судьбой приказано спастись - Александр Александрович Берлин

молитве. Придерживаясь этого совета, Святослав просто, как мог, своими словами рассказывал о Кузьме, как о хорошем и честном мальчике. После этого Святослав тихо начинал напевать мелодии известных ему жизнеутверждающих песен. Он где-то однажды читал, что от таких песен оптимизм исполнителя переносится через издаваемый им звук в сознание того, кто в это время болен, что даёт очень положительный эффект, помогая выздоровлению.

Во время недомогания Кузьмы его друг – медвежонок постоянно лежал рядом, тихо и заунывно рыча. А почувствовав, что Кузьма, наконец, начал поправляться, принялся от радости лизать Кузьме лицо, шею, руки… К счастью, у Кузьмы от природы было очень крепкое здоровье, что было очень важным качеством для ребёнка, вынужденного расти в суровых таёжных условиях, и поэтому после этой тяжёлой болезни он серьёзно больше не болел…

Сидя сейчас в зале суда Святослав с тревогой подумал, что будет несправедливо, если Кузьму не оправдают. Ведь в тайге, наперекор всем тяготам, он остался жив, а здесь может стать жертвой несовершенства общественной системы. Святослав вновь мысленно обратился с мольбой о помощи к Николаю Чудотворцу и, глядя на сына, повторял: «Ничего, сынок, не переживай. И на этот раз спаситель «свыше» тебя не оставит в беде и вложит в головы тех, от кого зависит твоя судьба, правильный вывод».

В ходе суда для дачи показаний была приглашена в качестве свидетельницы одна из медсестер, видевшая, как Кузьма принёс со стороны кладбища раненую девушку. Однако представитель стороны обвинения заметил, что на кладбище был найден скальпель или по-простому медицинский нож, с отпечатками пальцев обвиняемого. Услышав слово «нож», парень улыбнулся, вспомнив, как он действительно нашёл тогда какой-то маленький и странный на вид нож на земле и даже хотел взять его с собой, но, покрутив в руках, тут же выбросил. В ходе разбирательств возникла небольшая пауза, которую нарушил адвокат стороны защиты, попросив разрешения вызвать для дачи показаний свидетеля, который знает подсудимого как никто другой.

После разрешения судьи дать тому слово, поднялся Святослав.

– Уважаемый суд, я хочу просто-напросто на этом суде рассказать об этом человеке поподробнее о том, что имеет непосредственное отношение к делу, а осудить его или нет – ваше право.

Более двадцати лет назад я был осуждён за одно непреднамеренное убийство, но вскоре сбежал из зоны и укрылся в тайге. Однажды глубокой ночью я стал свидетелем авиакатастрофы. Прибежав на место, я увидел на земле разбившийся самолёт и погибших людей. Я уже собирался покинуть это печальное место, как вдруг услышал детский плач и увидел на ветке высокого дерева плачущего ребенка. Я взял его с собой, и мы стали вместе с ним жить в тайге. С места катастрофы я взял также каким-то чудом уцелевшую гитару и книжку. Со временем парень научился очень хорошо играть на гитаре (у него оказался от природы прекрасный музыкальный слух), а книжкой оказался Уголовный кодекс, по которому он научился читать. Его он перечитывал так много раз, что теперь знает наизусть почти все статьи кодекса. – Услышав это судья невольно улыбнулась, что немного добавило смелости Святославу, и он продолжил: – И вот, когда однажды он вернулся домой и не застал меня дома, то отправился, не раздумывая, на поиски. Видимо, успел увидеть вертолет, на котором меня увозили. Без меня он не мог и не хотел быть один в тайге, поэтому и направился тогда искать меня… и вот, нашёл! – Святослав посмотрел на Кузьму и улыбнулся. – Уважаемый суд, в своё время я пытался навести хоть какие-то справки о его родителях и однажды узнал, что они живут здесь, в России. Его отец – китайский посол. Настоящее имя подсудимого – Ку Цзыма, которого я назвал по похожести звучания русским именем – Кузьма. Его мать, как позже выяснилось, к счастью, тоже выжила в той авиакатастрофе. Но, к сожалению, после катастрофы она заболела душевным недугом, перед которым медицина оказалась бессильна. Но как только она случайно увидела сына по телевидению и безошибочно признала в подсудимом своего сына – пошла на поправку. Уважаемый судья, такой парень, как Кузьма, то есть Ку Цзыма, никогда не смог бы поднять руку на женщину, а тем более на девушку, которая ему понравилась с первого, можно сказать, взгляда,– уверенно заявил Святослав.

После такой речи в зале воцарилась мёртвая тишина – люди не сразу смогли осознать, и тем более поверить в то, что только что услышали.

– Папа?.. – раздался неожиданно в этой молчаливой тишине робкий голос Кузьмы, напоминающий в эти секунды своей нежностью звуки гитары.

– Да, сын, твой настоящий отец здесь. И радуйся, что твоя мать тоже жива. Как оказалось, она тоже тогда выжила в крушении самолёта, в котором вы летели. Её тоже, как и тебя, чудом спасло дерево. Она очень обрадуется, увидев тебя – своего сына, – ответил почти совсем тихо Святослав.

Собравшиеся в зале, словно в оцепенении, молчали. Не чувство жалости, а понимание внутренних переживаний этого парня и уважение к нему возникло, видимо, у всех.

– Я, конечно, понимаю эту трогательную историю одной семьи, которую изложил приёмный отец, – сказал прокурор. – Но не надо забывать, что мы находимся в суде, где важную роль играют факты, а не лирические оттенки человеческих судеб. Ваша честь, я прошу вашего позволения вызвать свидетеля, который сможет прояснить, наконец, насколько виновен и опасен этот человек. Кстати, я хочу обратить ваше внимание на одну очень немаловажную деталь – нашего подозреваемого в своих преступлениях взялся защищать человек, сам осуждённый когда-то за убийство.

С разрешения судьи поднялся мужчина чуть моложе средних лет. Кузьма, мельком окинув его взглядом, узнал в нём одного из мучителей Вероники тогда на кладбище.

Уйдя мысленно в события той ночи, Кузьма уже не слушал его. Он только с презрением смотрел на мужчину и качал головой, удивляясь человеческой природе – этот человек старался выглядеть здесь героем, в то время как на кладбище этот «герой» был просто жалок. И этот человечишка сейчас стоял перед ним и нагло обвинял его в том, что сам сделал на кладбище со своим дружком. Выступающий сильно волновался и старался тщательно скрыть бегающий взгляд. Видимо, чувствовал, что наговаривает на Кузьму «через край» и опасался вновь почувствовать на себе его ярость, если Кузьма окажется на свободе. Когда он закончил свою речь, прокурор, довольный озвученными фактами, заявил, обращаясь к судье:

– Ваша честь, я считаю, что после показаний этого свидетеля вина подсудимого полностью доказана.

После такого очевидного обвинения в зал вошёл охранник и,