Забытая история русской революции. От Александра I до Владимира Путина - Сергей Валянский

Итак, вожди, продолжая следовать марксизму, наращивали кризис в стране, пока не потеряли её.

Поныне в России достаточно большое количество людей исповедует коммунистическую идеологию. Но для них это не мировая революция, не коммунизм и не «стройки века», а образ времени, когда разные народы жили рядом дружно и счастливо, когда не было национальной вражды, — это символ единой и великой страны, которую уважали во всем мире. Они верят в то, что когда-нибудь править людьми будет справедливость, а не страсть к наживе. Строго говоря, устойчивость в массах этой идеологии, основанной на коммунистической идее, определяется её встроенностью в российские традиции.

Кризис последних двух десятилетий — а мы подходим к этому периоду, — вызван, прежде всего, попытками подменить эти традиции новыми неработоспособными теоретическими схемами так называемой демократической идеологии. Демократы делают вид, что в основе их идеологии лежит некая наука, но это неправда. Никаких особых научных обоснований (в отличие от марксизма) в основе демократии нет, и в разных странах она имеет разные формы. Более того, в природном естестве вы никакой демократии не найдёте вовсе. Но проблема не в том, что демократия плоха — она и не плоха, и не хороша, она просто чужеродна России, а её внедряют, как йогу в Чукотку. Может быть, после изрядной адаптации, она и окажется здесь «к месту», но пока — нет.

В России число людей, очарованных демократической идеологией, не очень велико (их меньше, чем приверженцев коммунизма), и каждый из них имеет своё собственное представление о ней. Самое привлекательное в демократической фразеологии — то, что:

А) Слово демократия значит «власть народа», а это не противоречит тому, что существовало в России всегда;

Б) Народ контролирует правительство, которое действует в интересах народа;

В) Гарантированы справедливые законы, принятые в интересах народа, и они будут строго соблюдаться;

Г) Права каждого человека будут защищены.

А реальная история постсоветской России показала, что демократия порождает власть олигархов и ограбление страны и её граждан! Слова о справедливых законах обернулись беззаконием, а защита прав человека — бесправием и чудовищной несправедливостью. Вдруг оказалось, что если убрать шелуху красивых слов, то Западные ценности, которые пытаются насадить у нас, это:

1. Индивидуум выше коллектива.

2. Права человека выше интересов государства.

3. Закон выше справедливости.

4. Деньги выше духовного комфорта, и каждый должен трудиться как можно больше для накопления денег.

А в России коллективизм издревле берёт верх над индивидуализмом, так как в наших суровых условиях без взаимопомощи не выживешь. По той же причине у нас неизменен примат государства над личностью: сама наша история показала, что без сильного государства интересы каждого человека и общества в целом будут подавлены.

Россиянин по-прежнему тянется к справедливости, а не к законности. При всём уважении к закону, большинству ясно, что с одной только помощью чётких юридических понятий регламентировать реальную жизнь невозможно. Всегда найдутся случаи, когда закон оказывается не адекватным ситуации. Естественно, в этих условиях справедливость — понятие этическое и психологическое, и не всегда чётко определимое, — может оказаться единственной возможностью разрешить проблемы между людьми.

Россияне в большинстве предпочитают духовное материальному, и трудятся для поддержания жизни, а не для накопления денег. Человека оценивают не по богатству, а по его духовным свойствам…

Нравится это кому-то, или нет, но это — наши, русские особенности, по той простой причине, что среда обитания требует вполне определённого поведения для выживания. Если будем поступать вопреки традиционному набору своих свойств, вымрем, потому что следование неверным идеологическим нормам — путь к гибели страны.

Казалось бы, легко понять: в нормальном обществе качества народа формирует не принесённая извне идеология, а наоборот, общество само формирует идеологию, приемлемую для себя. Но, к сожалению, в нашем современном случае «демократические фундаменталисты» из числа элиты насаждают в России идеологию без учёта специфики страны, и это одна из причин нашего бедственного положения. Старые идеологические нормы разрушаются, а новые просто не жизнеспособны в наших условиях. И лишают жизнеспособности нас самих.

Все эти рассуждения могут быть переведены на язык математических моделей, чего мы, конечно же, тут делать не будем, чтобы не усложнять изложение. Отметим только, что эти модели подобны тем, которые применяются в лазерной физике для определения частоты генерации системы и её устойчивости.

Укрупнённый анализ, — без рассмотрения деталей, показывает, что идеология демократии, вкупе с её экономической разновидностью — либерализмом, это не более чем попытка развитых стран установления колониальных взаимоотношений с менее развитыми странами.

Те, кто своей политикой разрушает русскую культуру и традиционные идеологические ценности, кто предлагает уменьшить роль государства — работают в интересах более сильного соперника, могут вполне искренне желать «загнать» нашу страну в оптимальные условия развития, но только оптимальные не для нашей страны, а в оптимальные для соперника. Почему они это делают — это другой вопрос. Либо по безграмотности, — но тогда почему им разрешают высказываться публично? Либо они прямо работают в иностранных интересах.

И если власть это терпит, тогда — что же у нас за власть?..

Давайте разберёмся.

БОРИС ЕЛЬЦИН

Правительство новых догматиков

У России с элитой очень большая проблема. Возникает она из-за суровости наших природных условий и вечной нехватки ресурса. Наша элита, постоянно общаясь с мобильной частью западных стран (тамошней элитой), видит, что та существует в значительно более комфортных условиях. Понимания, отчего это происходит, нет, и наша элита, чтобы «догнать» по уровню жизни Запад, начинает переводить на свои интересы слишком большую часть общего ресурса.

И кого же она оголяет, когда тянет на себя общее «одеяло»? Разумеется, основную, константную часть общества, — народ.

В обычной стране (например, в Англии) народ всегда может сказать своей элите: господа, государство содержит вас на наши деньги, вы же должны нас как-то беречь, уважать наши традиции. Господа чувствуют себя неудобно: действительно, жируем за счёт народа, так надо и о нём немного порадеть.

Совсем другой случай — в стране колониальной. В колонии элита пришлая, она приехала совсем из другой страны (например, из Англии). Ей до здешнего народа дела нет — ведь это же рабы. И народ знает, что никуда рваться не надо: ни доказать ничего колонизаторам нельзя, ни самим в высшие слои пробиться. Это элите очень выгодно.

Российская знать оказалась нынче в трудном положении. Жить она хочет так же хорошо, как живут на Западе. Обучает своих детей на Западе. Лечится там же. Многие уже и семьи вывезли. Это очень дорого, а средства для такой жизни приходится получать в России, с которой, во-первых, много не возьмёшь, а во-вторых, народ бузит. Не хочет он себя чувствовать и вести, как оно положено народу колонии, сырьевого придатка более «цивилизованной» страны. То на выборы не придёт (а если придёт, того гляди, проголосует не так), то в газету пасквиль напишет, то дорогу перекроет. Народ недоволен, что он живёт всё хуже, а элита всё лучше, и говорит: «А ведь вы такие же, как мы. Чем вы лучше-то? Вот, например, депутат. Ну, кто ты такой, депутат? Наобещал нам с три короба, мы тебя выбрали, а ты там за взятки проводишь вредные нам законы». И так народ смеет судить о ком угодно: о министре, губернаторе, и даже, страшно подумать…

И это несмотря на то, что в России уже полтора десятка лет, как создаётся колониальный стиль правления. Элита, подражая Западу в образе жизни, и работать начинает в интересах не России, а стран Запада. Эти люди, не иначе, чувствуют себя здесь в командировке…

Решение проблемы взаимодействия двух частей общества, традиционной и мобильной, — во введении «третьего элемента», крепкой центральной власти, задача которой — сохранение государства как такового. Такая власть может гармонизировать и поведение элиты, и поведение основного народа, поставив некую общую цель. Но если власть не крепкая, если она целиком переходит на обслуживание интересов элиты, то складывается очень неустойчивое состояние.

После Сталина в России уже не было крепкой центральной власти. В годы перестройки она размывалась и ослаблялась всё быстрее. Высшие руководители, создав собственные кланы, занимались делёжкой общего ресурса (доходов от предприятий, от территорий, от демонополизированной внешней торговли), а глава государства — человек совершенно бесталанный, попустительствовал и тем, и этим, и третьим. Но так не бывает, чтобы пауки в банке дрались, и уцелел бы «смотрящий» или, скажем, «разводящий» паук. Его обязательно сожрут.