Забытая история русской революции. От Александра I до Владимира Путина - Сергей Валянский

Первоначально планировалось открыть всем гражданам России именные приватизационные счета. Но люди, близкие «к теме», очень быстро сообразили, какой недостаток имела бы такая система. Она не позволяла решить ключевую задачу: создать опору для авторитарного политического режима. Для власти было важно помочь стать крупными собственниками только тем, кто впоследствии, обретя богатство, не допустил бы смены режима. Короче, «своим».

Способ решения этой задачи был найден: безличные бумаги — ваучеры. Но поскольку по уже принятому закону следовало вводить именные приватизационные счета, его надо было обойти. И обошли.

Придуманная схема была проста. Проект указа о замене именных приватизационных счетов безличными приватизационными чеками (ваучерами их назвали уже потом) был составлен во время парламентских каникул, — 2 августа 1992 года. Через четыре дня проект привезли в Белый Дом и вручили первому зампреду Верховного Совета С. Филатову, который передал его верному стороннику президента — председателю комитета ВС по экономической реформе С. Красавченко. В сейфе комитета проект указа, о котором почти никто не знал, пролежал до 14 августа. В итоге неделя, в течение которой ВС мог как-то среагировать, истекла, и Ельцин указ подписал.

Случившееся вызвало скандал, но вялый.

В дальнейшем схема обхода законов была ещё более упрощена. Даже если парламент успевал отменить какой-нибудь незаконный указ, он тут же выпускался президентом заново под другим номером (большей частью это касалось приватизации). Апофеозом стал знаменитый «указ 1400» (21 сентября 1993); о нём мы поговорим позже.

После принятия в конце 1993 новой Конституции «особые полномочия» президента юридически возродились в ещё более циничной форме. Они могли противоречить любым законам, хотя формально должны были, якобы, заполнять правовые пробелы в законодательстве. В результате президентские указы в массовом порядке подменяли собой законы, регулируя такие вопросы, как правила приватизации, налоговые льготы, таможенные квоты и пошлины, залоговые аукционы, наделение некоторых регионов привилегиями, и т. д. Таким же образом регулировалась война в Чечне.

А народ убеждали, что прогрессивный президент должен иметь право действовать, не оглядываясь на консервативный парламент!

Однако главным достижением Чубайса стали не столько ваучеры, сколько строительство «империи Госкомимущества». Его стараниями возникла мощнейшая вертикальная структура, где и решалось, кто и почём станет владельцем того или иного куска некогда общего добра, кто получит в аренду здание, помещение или земельный участок, по каким правилам будет приватизироваться предприятие, кому при этом достанется сколько акций, и так далее.

Можно согласиться с мнением, что ключевые принципы приватизации были предложены Чубайсу его западными консультантами. Он целенаправленно создавал такую систему, которая обеспечила бы ему и его соратникам власть, могущество, влияние, да и богатство. Без поддержки извне достичь всего этого было бы трудно.

Уже упоминавшийся Джонатан Хей (по данным ФСБ, кадровый сотрудник ЦРУ) был назначен приказом № 141 по Госкомимуществу начальником отдела иностранной технической помощи и экспертизы. С ним пришло много американцев, часть которых была ранее известна российским спецслужбам как разведчики, а общая численность различного рода советников и консультантов достигала двухсот человек. Все они размещались в служебных помещениях российских ведомств, пользовались практически всеми видами связи, которые имелись в госучреждениях; 35 человек из их состава имели свободные пропуска для доступа в здание Госимущества, имели право пользоваться служебной информацией.

Сотрудник этого комитета П. Мостовой признавался позже, что:

«…в конечном счёте, мы стали обращаться за помощью к иностранным консультантам исключительно для отработки технических деталей: сделайте справку, как решается эта проблема в таком-то и таком-то законодательстве, посчитайте, опишите. Например, они написали положение о проведении чековых аукционов: „делай раз, делай два, делай три“. Как наставление по стрельбе из пулемёта».

То, что Мостовой скромно называет техническими справочками, было прямыми предписаниями, как надо поступать. Никого не удивило, что американцы взялись писать наставления по чековым аукционам, которых в США никогда не было. Это можно объяснить только тем, что роль аукционов была политической, а не экономической.

Приказом А. Чубайса от 5 октября 1992 в Госкомимуществе была создана специальная экспертная комиссия, которой поручили «в обязательном порядке рассматривать все проекты указов президента России, постановлений правительства, распоряжений председателя и заместителей председателя Госкомимущества по поводу определения специфики приватизации в отдельных отраслях народного хозяйства, создания холдинговых компаний и передаче управления предприятиями (пакетами акций в траст)». Заместителем председателя этой комиссии был назначен Джонатан Хей. Граждане России в этой комиссии составляли меньшинство, и их голоса не были решающими.

Вдумайтесь: американцы рассматривали и могли изменить проекты указов президента России и постановления российского правительства! США получали всеобъемлющую информацию о российской промышленности и сырьевой базе страны. Чем же Россия не колония?

Госкомимущество и Российский фонд федерального имущества совместно учредили Российский центр приватизации (РЦП), во главе которого был поставлен Максим Бойко. Он был хорошо известен американцам, поскольку до 16 лет вообще жил с родителями в США, а в конце 1980-х проходил стажировку в Национальном бюро экономических исследований США, будучи сотрудником Института мировой экономики и мировой политики.

На работу Российского центра приватизации и его региональных отделений (имевшихся на всей территории страны) американцы выделили целевым назначением 116 млн. долларов. Щедрость США объясняется тем, что РЦП собирал подробную информацию о всех предприятиях регионов или отдельных областей, и давал оценку их перспективности для приёма иностранных капиталовложений. На работу в этот центр брали, как правило, людей, имевших базовую экономическую подготовку, владевших английским языком и желательно прошедших научные стажировки в Соединённых Штатах. В каждом областном или краевом отделении РЦП работали от 3 до 5 таких специалистов с высокими окладами (по 700–1000 долларов в месяц), составлявших подробные паспорта российских предприятий. Вся эта информация, естественно, становилась достоянием американцев.

Под прикрытием приватизационного процесса был нанесён огромный ущерб национальной безопасности нашей страны. В силу военно-политического противостояния СССР и США и в результате жёстких блокадных мер, введённых западными странами на торговлю и обмен технологиями, развитие военно-промышленных комплексов двух сверхдержав развивалось самостоятельно и независимо. У нас были разные типы стрелкового оружия, бронетехники, авиации, военно-морских сил, ракетной техники. Высокая степень секретности всего нашего военно-промышленного комплекса была постоянным раздражителем для США и их союзников, они готовы были тратить колоссальные средства на получение нужной им информации. Приватизация «по Чубайсу» открыла настежь двери нашего ВПК для разведок США и их натовских партнёров.

Когда Государственная дума спохватилась (только в 1994) и попробовала получить отчёт о работе и о расходах центра, было уже поздно: информацию возвратить нельзя. М. Бойко подтвердил, что он действительно получил из США за период с 1991 по 1994 год 116,6 млн. долларов, из которых было израсходовано 79,8 млн. Никаких точных документов, удостоверяющих расходы, не было. Осталась безвестной судьба «остатка» почти в 40 млн. долларов.

Сам собой напрашивается вывод о том, что шаткая правовая база России по приватизации (всего два закона, из которых один нарушен полностью, а второй частично; зато указов, постановлений, распоряжений — тысячи) создавалась намеренно. Вся российская приватизация незаконна, поскольку парламент так и не утвердил предложенную ГКИ схему её проведения. Это значит, что незаконная приватизация привязала тех, кто в её рамках получил собственность, к действующей власти. Стоит рухнуть режиму — и можно совершенно законно, не вызывая протеста у Запада, всё отобрать назад.

Не следует забывать, что с изъятием у населения всех денежных накоплений (а с этого начал Гайдар) оно, население, было лишено всяких платёжных ресурсов и автоматически исключалось из числа будущих участников аукционов приватизируемых предприятий.

Сегодня экономисты-либералы объявляют, что, якобы, советская власть обесценила вклады, ибо под них не было товарного обеспечения, что уже давно шла инфляция и т. д. Но весь объём денежных средств населения, хранившихся в сберегательных кассах, использовался Советским государством в инвестиционных целях. Иначе говоря, эти капиталы были вложены в заводы, газо- и нефтепроводы, жилищное и коммунальное строительство и т. д. То есть деньги, ушедшие в инвестиции, стали реальными активами, частью государственного имущества, которое и разворовывалось как бесхозное.