Заклятые любовники - Марина Эльденберт

Наверное, за миг до смерти положено что‑то думать, но я не успела. Воздух передо мной пошел тонкой рябью, точно я была под водой, рябь поглощала молнии Аддингтона — одну за другой. Растворяла. Впитывала. Распыляла.

— И долго ты сможешь держать щит высшего уровня, щенок?

Лорд — канцлер хрипло расхохотался, а я перевела растерянный взгляд на Винсента. Огненный хлыст таял, серебристо — голубое мерцание его защиты померкло. Магия армалов сейчас напоминала штормящее море: то накатывала волной, то отступала. Рябь перед глазами истончалась, приобретая насыщенно — зеленый цвет. Винсент слабел, но продолжал защищать меня.

— Как же давно я хотел это сделать!

Аддингтон медленно поднялся, по полу зазмеились проклятые молнии: он готовился ударить Винсента, собирался бить на поражение. Наверняка. Насмерть.

Я взвыла от бессилия и отчаяния, ударила ладонями в пол — так, что боль прокатилась от кончиков пальцев до плеч. Демонов червяк! Демонов бесполезный червяк!

Ладонь обожгло, а за ней — запястье, локоть, шею. Змея оплела меня с ног до головы, продолжая расти, заполняя меня собой. В груди полыхнуло, точно я проглотила солнце, дыхание оборвалось, а вместо крови по венам заструился огонь. Ногти царапнули пол, с меня словно живьем сдирали кожу. Я согнулась пополам: ни закричать, ни завыть, выгнулась так, словно в теле не осталось ни единой кости. Хотела зацепиться хотя бы за что‑то, но поняла, что не могу: пальцы не слушались, потому что их больше не было. Мой взгляд упал на грудь, полностью покрытую чешуей, раздался треск ткани и ломающегося корсета, а потом неожиданно стихли все звуки. Мир изменился. Яркие, умопомрачительно яркие запахи, тепло тел. Опасность.

Я молниеносно метнулась к Винсенту. Магия, которую лорд — канцлер обрушил на него, была убийственной, и она бы убила сразу. И его, и меня, обычную женщину, закрывшую его собой, но не змею. Изумрудная смерть ударила, оглушила, протащила по полу, сметая моим телом растения, приминая цветы. Брызнуло крошево камня, я взвилась и стрелой бросилась на Итана. Закрыться он не успел: я вонзила зубы ему в грудь. Изумление лорда — канцлера было недолгим, расширившиеся глаза подернулись дымкой, он начал заваливаться, увлекая меня за собой, и я распласталась на полу.

Вдоль позвоночника протянулся стальной штырь боли, распустивший шипы — отростки по всему телу. От холода и нестерпимой муки трясло. Затуманенный мир плавал перед глазами, отголоски затихающей силы таяли в воздухе. Я содрогнулась. Еще и еще. Обрывки моих тряпок горкой застыли рядом с Арком. А еще у меня снова были руки и ноги. Здорово. Помереть змеей — это уже чересчур.

— Луиза, говорите со мной! — сильный голос Винсента доносился откуда‑то издалека. Я видела только пятно его лица и размытые контуры плеч. Он закутал меня во фрак, подхватил на руки, пошатнулся, но удержался на ногах.

Я хотела сказать: «У нас будет ребенок», — но поняла, что опоздала. Не будет никакого ребенка.

Откуда‑то доносились голоса, крики, но я даже не пыталась за них зацепиться. — Луиза!

До чего же он милый, когда волнуется за меня.

— У вас… перепуганный голос.

Винсент рвано вздохнул.

— Это не страшно.

— Так написано в… большой герцогской книге?

— Да, — его голос сорвался.

— Арк ранен… — Я даже не пыталась шевелиться, каждая клеточка тела напоминала раскаленный уголек, даже дыхание превратилось в пытку. Хотела вглядеться в его лицо, чтобы в последний раз увидеть любимые черты, но темнота ударила в самое сердце и поглотила меня с головой.

15

Какой идиотский и жуткий кошмар! Определенно, не стоило так долго заниматься зельями, и… сегодня же бал! Уже так светло! Сколько времени?!

Я подскочила на постели, точно подброшенная невидимой пружиной. А потом меня как за невидимые ниточки притянуло назад на подушки. Неумолимо. Комната перед глазами раскачивалась, и вместе с ней раскачивался кремовый балдахин. В моей спальне другие цвета. Где я?

— Луиза.

Почему у Винсента такой странный голос?

У Винсента?!

Я вдруг с ужасающей ясностью поняла, что это был не сон.

Медленно повернула голову: Винсент сидел в кресле рядом с кроватью. Бледный, как привидение — таким я видела его впервые. Судя по виду, со вчерашнего дня глаз не сомкнул.

— Заставили вы меня поволноваться.

Де Мортен слабо улыбнулся и коснулся моей руки, погладил запястье.

— Арк и Лавиния… они… — Я снова попыталась подняться.

— С ними все хорошо, — Винсент стремительно оказался рядом со мной и мягко уложил обратно. Лоб его прочертила глубокая складка. — Ваша псина полностью здорова и подпирает дверь, Лавиния отдыхает у себя. Даже не думайте вставать, пока я не услышу от целителя, что с вами все в порядке.

Он склонился надо мной, и я потянулась, чтобы погладить его по щеке. Рукой, на которой больше не было змеи. Этой маленькой демоновой закорючки, что так бесила меня поначалу, и которая спасла мне и Винсенту жизни.

Я моргнула. Понимала, что должна сказать ему. Вот только сказать — что? Он наверняка все уже знает.

— Винсент, я должна вам объяснить…

Он нахмурился и поцеловал кончики моих пальцев.

— Только после встречи с целителем.

— Нет, это…

Когда Винсент меня слушал? Он мягко отпустил мою руку, направился к двери, распахнул ее.

— Прошу вас.

В комнату вошел невысокий мужчина: седовласый, и уже немолодой. Саквояж и очки на носу только придавали ему солидности, тем не менее почти юношеская худоба скрывалась под одеждой и сюртуком на размер больше. Я вспомнила Себастьяна, и сердце пронзила боль. Какая‑то часть меня все еще отказывалась верить в то что произошло.

Себастьян мертв. А я… убила человека. Злое мерзкое чудовище, но…

— Лорд Лоран Вэйт, королевский медик. Доверьтесь ему, пожалуйста.

Винсент вышел, и меня осмотрели — быстро и профессионально, считали уровень сил с помощью магии, послушали дыхание, пощупали пульс, проверили глаза и реакцию. В другое время я бы, наверное, с ума сошла от восторга: меня осматривает королевский целитель! Сейчас же только кусала губы, стараясь сдержаться, но на глаза упорно наворачивались слезы.

— У вас где‑нибудь болит?

Я покачала головой. Боли не было, я чувствовала себя легкой, как перышко, и такой же бесполезной. Пустой.

— Пошевелите пальцами. Теперь на ногах.

Все во мне исправно работало. Все, кроме… одного. Небольшой сбой в сердце. В той его части, которую я уже успела отвести сыну. Или дочке.

К демонам приличия! К демонам этикет!