Прячься - Джейсон Пинтер

отец улыбается тебе сверху. Он гордится тобой, как и я.

Рейчел увидела, как на щеку сына сбежала слезинка.

— Я скучаю по нему, — вымолвил Эрик. — Так скучаю, что аж больно.

Рейчел встала. Заключила сына в объятия. Ощутила рукой влагу на его лице и вспомнила день, когда принесла его домой из больницы — такого невероятно крохотного, но такого красивого. Кожа чуть синеватая, пока кровообращение только набирает обороты. На голове белокурый пушок. Цветом волос он пошел в нее. Но гордый подбородок, яркие глаза и высокие скулы — от отца.

— Я тоже скучаю по нему, — призналась Рейчел. — Каждый божий день. И обещаю, теперь мы найдем способ помнить его достойным образом.

— Хорошо бы, — сказал Эрик.

Ей пришлось собрать все силы до капли, чтобы не заплакать.

— Доделывай свою работу и отдохни хоть чуток, солнышко.

— Хорошо.

Рейчел повернулась, чтобы уйти.

— Эй, мам!

— Да, зайка?

— Пожалуйста, больше не попадай под арест.

— Буду стараться изо всех сил, — рассмеялась Рейчел.

* * *

Когда оба ребенка уснули, Рейчел спустилась в подвал. Включила шеренгу мониторов, подключенных к той же трансляции, что и телевизор в ее комнате, одновременно показыващих картинки с дюжины камер, расставленных по всему дому. Минутку полюбовалась спящими детьми, а после взялась за насущные дела.

С момента расставания с Серрано и Талли Рейчел не могла перестать думать о Кристофере Роблсе. Она-то предположила, что Роблс пошел на пресс-конференцию, а потом напал на нее, чтобы защитить Изабель и Николаса. Но у нее в памяти занозой застряло то, как он поглядел на нее, когда она буквально наткнулась на него при выходе из ванной в доме Драммондов. Словно что-то знал, видел, как она что-то разнюхивает. Но теперь, когда Николас оказался в тюрьме за заговор «Альбатроса», Рейчел было трудно поверить, будто Роблс готов был пойти на убийство, чтобы скрыть банальные финансовые злоупотребления своего зятя.

Вспомнила ночь, когда он вломился к ней в дом. Роблс что-то бормотал под нос. Прежде она пропустила его слова мимо ушей, как белиберду обдолбанного утырка, но теперь…

Рейчел загрузила настольный компьютер Microsoft Surface Studio с модернизированным процессором Intel Core i7 с тридцатью двумя гигабайтами оперативки и с накопителем на два терабайта. А сверх того еще шестью беспроводными жесткими дисками с пятью терабайтами памяти.

На каждом жестком диске файлы за один календарный год. Рейчел открыла привод, содержащий файлы за прошлый месяц, и выбрала папку «КамБез».

В папке находились сотни файлов видеоданных, каждый с пометкой даты. Найдя папку с датой вторжения Роблса, Рейчел открыла ее. Там находилось двенадцать файлов — по одному на каждую камеру безопасности дома. Открыла семь файлов. На экране появились семь разных видео — каждое с камеры, снимающей свою часть дома.

Увеличила запись с кухни и промотала ее до 21:29. Минуты за две до выстрела. На экране появился Роблс, крадущийся вдоль дома в поисках пути проникновения.

Открыв другие шесть видео, Рейчел выставила их все на 21:29 вечера. И включила воспроизведение.

Посмотрела, как Кристофер Роблс входит в поле зрения каждой камеры и покидает его. Пытается открыть раздвижную заднюю дверь. Потом пробует каждое окно по всему периметру дома. И конечно, входную дверь. Пока Роблс прощупывал ее систему безопасности, Рейчел находилась в комнате Эрика. В полном неведении. Повезло, что у Роблса в голове винтиков не хватало. Более сообразительный человек мог бы причинить настоящий ущерб.

Наконец терпение изменило Роблсу, и он, достав из кармана куртки пистолет, вышиб заднее окно и через него забрался в дом. Как Рейчел и думала. Взлом был сугубо импульсивным. С далеко идущими планами у Роблса было не ахти.

Затем Рейчел отсмотрела каждую запись блужданий Роблса по дому. «ЗИГ Зауэр» четко просматривался даже на зернистой записи. Рейчел вывела громкость на максимум. Роблс бормотал. И теперь она впервые расслышала, что именно он говорил. Ну, хотя бы отчасти.

— Говорил же Изабель не доверять ему, — ворчал Роблс. — Бабло рулит, трепло трындит. Хочет ее деньги после того, как забрал денежки жены? Ну, сучара. Если он не защитит сестренку, так я.

Рейчел прислушивалась. Взяла блокнот и принялась записывать слова Роблса.

— Я знаю, что это его. Не иначе.

Рейчел поставила воспроизведение на паузу. Что должно быть его? Роблс явно подразумевает Николаса Драммонда. Его тревожило, что Драммонд точит зубы на деньги Изабель. И отнюдь не безосновательно, учитывая, как тот обчищал банковские счета жены в прошлом.

«Но что там не иначе как его?»

И тогда ее осенило.

Ребенок.

Констанс Райт была беременна в момент смерти. И Роблс думал, что Николас Драммонд — отец ребенка.

Откинувшись на спинку кресла, Рейчел задумалась. Поначалу она повесила на Драммонда ярлык подозреваемого в смерти Райт номер один. Но уж конечно, Серрано и Талли сравнили ДНК Драммонда с тканями эмбриона. И если бы обнаружили соответствие, то у них имелись бы достаточные основания для обвинения его в убийстве Констанс.

Хоть Роблс и считал, что отцом был Драммонд, он заблуждался. Но откуда Роблс знал, что Констанс беременна?

Рейчел припомнился разговор с Серрано и Талли в доме Драммонда. Серрано сказал, что Констанс Райт звонила Николасу Драммонду перед самой гибелью. Вполне возможно, что Роблс шпионил за Николасом и Изабель или просто прослушивал автоответчик Николаса. Если Констанс сказала Николасу, что беременна и отберет у него деньги, Кристофер мог подумать, что отец — Николас.

Рейчел была убеждена, что Констанс