Школяр - Дмитрий Таланов

Эша бросилась к окну и с сатанинским смехом высунулась в него.

— Давайте сюда, — крикнула она недавним пленникам, — тут низко!

Растерянные от столь крутого поворота событий, Филь с Яном поспешили за Ирением, который быстро обозрел из окна каменные стены, окружавшие двор.

— Трое на стенах, двое внизу, — сказал он. — И уйма брошенных без присмотра лошадей. Сможешь зажечь там Врата под градом стрел, которые нас ожидают?

Один из стражников в зале начал подниматься, встряхивая головой, чтобы прогнать окутывавший его мозги туман.

— Ничего особенного нас не ожидает, — фыркнула Эша самоуверенно, — я не зря припрятала здесь кое-какой сердарский арсенал. Гляди!

Она сняла с пояса духовую трубку и зарядила её коротким дротиком. Очнувшийся стражник снова погрузился в сон, когда дротик вонзился ему в щеку. Следом малозаметному бесшумному обстрелу подверглись солдаты во дворе и на стенах.

— Путь свободен, — доложила Эша и, зажав в ладони раковину, встала в окне. — Ну что, прыгаем?

— Нам придется забрать с собой Вальрама Арлонского, — сказал Ирений, глянув вниз и в последний раз оглядев стены, на которых уже никого не было.

— Если он еще жив, — хмыкнула Эша. — Там много крови вокруг его головы. Он выглядит так, будто приземлился прямо на неё.

В её голосе не было ни малейшего сожаления. Ян выглянул следом за ней в окно.

— Ты выбираешь себе неудачных любовников, — вполголоса заметил он, обращаясь к Эше в первый раз с момента, как переступил Врата.

— Обманул, негодяй, заморочил, — угрюмо пробормотала она, отводя глаза.

Ян скептически ухмыльнулся. Филь улыбнулся:

— А где ты так быстро раздобыла этот дикий наряд?

— В покоях леди Камиллы осталось много сундуков, — ответила Эша, — я схватила первое, что попалось под руку.

Она сжала в ладонях раковину и, когда та засветилась, прыгнула из окна. Ирений, Ян и Филь последовали за ней. Раненая нога Филя выбрала неудачное время взвыть от боли при приземлении, и он повалился на бок, потом на спину. С неё он увидел, как на стене огражденного со всех сторон колодца, которым являлся внешний двор замка, выросла качающаяся фигура стражника с арбалетом в руке, за ней другая.

Эша была уже за порогом Врат, через секунду к ней присоединился Ян. Ирений тем временем шагнул к неподвижному шевалье, из горла которого торчал обломок стекла.

Филь вскочил на ноги и заорал:

— Ирений, шевели задницей! Стрелки на стенах!

Опасаясь, что стражники попадут в раковину и тогда они с кузнецом останутся здесь навсегда, он загородил собой Врата, раскинув для надежности руки, зажмурился от страха и заорал пуще:

— Ирени-ий!

Что-то ударило его по правой голени и левому плечу, затем кто-то ухватил его за плечи и изо всех сил швырнул оземь.

Вытаращив глаза, переполненный ужасом увидеть окруженный стенами колодец, Филь увидел склоненные к нему тревожные лица друзей, заметил торчащий из своего плеча арбалетный болт, еще один из голени и заплакал от боли.

— 25 —

«Самый хороший учитель в жизни — опыт. Берет дорого, но объясняет доходчиво…»

Янус Хозек, из манускрипта «Биография предательства», Библиотека Катаоки

Опираясь на палку, Филь стоял по пояс в сочной траве и смотрел, как на обгоревшие заросли чилики с реки наползает туман. Массивный трехэтажный угрюмый дом господина Хозека не было отсюда видно, как и значительно поредевшую старую дубраву. Значит, Филя тоже было трудно обнаружить.

Смеркалось, на ясном небе высыпали первые звезды. Эша обещала, что вернется к опушке леса в любое время дня не позже заката. Сегодня кончилась неделя, как она отправилась с Ирением в Кастельгард с грузом наконечников для принца Эдварда. Филь не мог составить им компанию и теперь снедал дни в тревоге, сгорая от нетерпения узнать результаты экспедиции. Своей кривой палкой и здоровой ногой он протоптал уже целую тропу вдоль опушки.

Он был не в силах помочь кузнецу с заказом, но тот справился сам, обещав половину барыша своему бейнакскому «спасителю». Хозеки посмеивались над Филем за его финальный истошный вопль с закрытыми глазами, однако Ирений рассудил иначе, а потом в Менону приехала Габриэль, и смешки стихли.

Собственно, в Меноне к середине лета собралась целая компания: вернувшиеся из Алексы Анна с Метой, Ян, Филь, Эша, Ирений, Габриэль и г-н Хозек, спасший поместье тем, что при приближении врага поджег всю чилику, которая так заполыхала, что за стеной огня, казалось, не осталось ничего, что стоило бы грабить. Железный забор он приказал завалить стволами дубов, которые тоже поджег.

Филь и Эша с Ирением очутились здесь по воле раковины, открывшей им Врата в двух шагах от поместья Хозеков. А Габриэль, собравшись ехать из Алексы в Кейплиг, чтобы скоротать летние дни в уцелевшем замке с матерью, Лентолой и Руфиной, узнав о ранении Филя, приехала его лечить.

Г-н Клемент тоже посетил Менону, узнал о смерти виновника нашествия, заставил Филя нацарапать рапорт о поездке, забрал у него остаток выданных на дорогу денег, побеседовал о чем-то с Эшей и убрался восвояси. По его словам, Кейплиг можно будет восстановить не ранее следующего лета, и то вряд ли. Бассанскую армию распустили, в Хальмстеме велись ремонтные работы, жизнь входила в обычную колею. И только у Филя с возвращением из Старого Света началась не жизнь, а кошмар.

Костоправ г-на Хозека выправил сломанную голень, чтобы она правильно срослась, и Ирений с помощью оттиска из глины соорудил железный лубок. Но ходить было больно, а когда Филь пытался шевелить левой рукой, у него едва искры не сыпались из глаз. Позже к этим бедам добавилась Габриэль, принявшись остервенело лечить брата.

Первым делом она раздобыла полосу полотна и туго примотала поврежденную руку Филя к туловищу так, что было трудно вздохнуть. Три раза в день она поила его горькими отварами, сырье для которых без устали искала в лесу, и пять раз в день кормила отвратной жижей из костей с мясом, которые ведрами варила ей повариха. Кроме жижи, Филю разрешалось пить настой выдержанных в сладкой воде ячменных зерен, от которого у него всё качалось перед глазами, и поедать в любых количествах творог. Так, с набитым мерзкой пищей животом и полупьяный, он провел долгие четыре недели.

Эша не принимала в этом участия, умотав с Ирением в Бассан. А в день, когда она с ним и грузом наконечников отправилась в Старый Свет, Филь обнаружил, что ключица, разбитая арбалетным болтом, срослась и ничуть не болит. Нога тоже срослась, побаливая только при долгой ходьбе. Филь вырезал себе палку и стал дни напролет пропадать у лесной опушки.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});