Не искушай меня - А. Мередит Уолтерс

падал на дно. Хуже, чем когда-либо. Терял контроль, который, как я думал, так крепко удерживал. Инспектор, наблюдающий за условно освобожденными, дышал мне в спину. Это стоило мне руки и ноги, чтобы получить травяные добавки, которые были мне нужны, чтобы сдать тест мочи, который я делал каждую неделю.

Этим вечером меня вызвали в кабинет моего академического советника. Доктор Рамси был чванливым чуваком, у которого был красный нос алкоголика. У меня была отличная идея того, что хранилось в этом запертом ящике его стола.

Он усадил меня и смотрел на меня над краем своих очков. — Ты все заваливаешь, Макс, — произнес он гнусаво.

Я знал, дела у меня идут не замечательно, но не думал, что на самом деле все завалил.

— Ну, дерьмово, — ответил я, постукивая ногой по полу, уже ощущая нервозность и взволнованность. Мне надо попасть домой. Таблетки, что я принял до того, как приехал на кампус, уже не действуют. Я пытался не думать о том, как стал принимать все больше и больше наркотиков, чтобы поддерживать себя.

— Есть лишь один способ все решить, — мягко произнес доктор Рэмси, его брови неодобрительно нахмурены.

Я знал, он ненавидит меня. Как и я ненавижу его. Это было совпадение, созданное в аду.

Я осматривал дипломы и сертификаты, висящие на стене. Было очевидно, что доктор Рэмси любит выставляться напоказ, потому что вокруг него ничего не происходит, кроме чуточки его успеха. Такие парни, как он, бесили меня до чертиков.

Доктор Рэмси скрестил руки на столе и поджал губы. — Макс, ты понимаешь, что тебе необходимо получить «отлично» по каждому экзамену, чтобы у тебя вышла оценка «неудовлетворительно»? — спросил он так снисходительно, что этим заслуживал удар в горло.

— Теперь знаю, — ответил я сухо.

— И тебя это устраивает? В конечном итоге закончить на испытательном сроке без возможности выпуска? Ты будешь счастливчиком, если у тебя до сих пор останется место в Лонгвуде после этого семестра, — заметил доктор Рэмси, презрительно поджимая губы.

Я разочарованно закатил глаза. Мне не нужно было все это от высокомерного выскочки и большим количеством дипломов и отсутствием члена в штанах. Я поднялся, засовывая руки в карманы.

— Я услышал вас. Громко и ясно. Спасибо за ободряющую речь, — произнес я насмешливо, уносясь из его офиса, не дожидаясь ответа.

Я покинул офис доктора Рэмси злясь. Конечно, в этом семестре я не был сфокусирован на учебе так, как должен был. Клуб отнимал много времени.

Ухудшение моих отметок не имело ничего общего с крошечными белыми таблетками, которыми я уже был одержим, наркотиками, к которым я мечтал вернуться.

Я находился в абсолютном отрицании того, что все терял.

И как будто мой день не был достаточно отстойным, зазвонил мой телефон, когда я зашел в квартиру. Я ответил, и услышал взволнованный голос брата.

— Я подал заявление в школу искусств в Филадельфии, — радостно произнес Лэндон. Я едва слышал его. Я рылся в ящике, ища мешочек, который положил туда вчера. Наконец, найдя его, я вытряхнул оттуда таблетки, которые хотел.

До того, как я их принял, я осознал то, что только что произнес мой брат.

— Ты что? — спросил я, зная, что должен быть более поддерживающим, что должен радоваться за него. Но все что я слышал, это звук денег. Больших денег, которые мне нужны, чтобы позаботиться о нем.

Петля вокруг моей шеи затянулась сильнее.

— Эм, да. Мой методист говорит, что у меня хороший шанс попасть туда. Она написала мне рекомендательное письмо. У меня очень хорошие баллы по «SAT» и «ACT», — бессвязно бормотал Лэндон.

— Сколько стоит школа? — спросил я, прерывая бурчание Лэндона.

Лэндон замолчал на мгновение, прежде чем ответить. — Я могу получить стипендию, Макс. Устроиться на работу. У меня все получится. Ты не должен мне помогать, — сказал он, в его голосе звучало больше обороны, чем я когда-либо слышал.

— Ты же знаешь, что я всегда буду помогать тебе, Лэндон. Я просто хочу знать, — объяснил я, и это была правда. Даже если это значит, что я буду продавать мои чертовы почки на eBay, Лэндон пойдет в школу. Даже если мне придется все бросить и стать самым большие наркодиллером Восточного Побережья, у моего младшего брата будет будущее.

— Я не хочу, чтобы ты думал, что должен что-то делать, Макс. Я знаю, у тебя засело в голове, что ты должен заботиться обо мне. Но я почти взрослый. И я не беспомощный. Я могу все сделать сам, ты знаешь, — ответил он мне твердо.

Я никогда не воспринимал своего брата мужчиной, которым он становился. Он был борцом. Он выживал. Как и я.

— Просто позволь мне беспокоиться об оплате. А ты беспокойся о том, чтобы твою задницу туда приняла, — произнес я беззаботно, не признаваясь в панике, которую вызывала во мне эта идея.

Затем мы закончили наш разговор, и я проглотил таблетки.

И потом я почувствовал себя достаточно воодушевленно, чтобы справиться с тем, что мне необходимо было сделать, и я сделал единственное, что мог.

Позвонил Гашу.

***

— Я рад, что ты позвонил, Икс, — произнес Гаш, сидя на своем месте за столом.

Я закинул лодыжку на колено и развалился на стуле, будто меня ничто не заботит. Слишком плохо, что меня беспокоило много всего. Моя жизнь была одной большой, никто не заканчивающейся чертовой кучей беспокойства.

— Несколько недель назад я рассказывал тебе, что ожидаю груз из Мексики. Он только пришел. Это высококлассное дерьмо, Икс. Мы собираемся всех уделать. Гаш вытащил три морозильные сумки и ящика и бросил их на стол.

Я поднял одну и открыл, внутри были маленькие мешочки с мелким, белым порошком.

Я посмотрел на босса.

— Что это? — спросил я, звуча глупо. Я знал, что это такое. Просто хотел убедиться.

Гаш ухмыльнулся.

— Лучшая Черная Жемчужина, что я когда-либо видел.

Дерьмо, теперь Гаш толкал героин.

Хорошо, я был ужасным лицемером, но у меня были свои стандарты. Продавать таблетки был один из них, но продавать чертов героин, это совсем другое. Если я сделаю этот шаг, не уверен, что когда-нибудь смогу себя простить.

Было что-то такое в том, чтобы принимать героин. Нюхать или колоть. Игры пугали меня, а вдыхание чего-то через нос казалось глупостью.

— Не знаю, мужик, — произнес я медленно, пытаясь придумать отмазку, чтобы мне не пришлось продавать это.

Гаш нахмурился, очевидно, ему не понравилось отсутствие у меня энтузиазма.

— Ты хоть понимаешь, как много денег это может принести мне? Тебе? Ты чертов идиот? — спросил он недоверчиво, смотря на меня так,