Шакалы пустыни - Юрий Павлович Валин

придержал нос лодки. — Высаживайтесь, весла можете бросить.

— Вот прямо сейчас. Лодку отпусти, чмо.

— В каком смысле? — глаза Вейля опасно сузились. — Катрин, не расстраивайте меня. Напомню: у нас договор.

— Именно. Так что у меня еще два часа полноценного выходного дня. И я чувствую себя просто обязанной попрощаться с Дикси, мы с собачкой не на шутку сдружились.

— Не глупите. Что вам они? Пустые люди.

— Не собираюсь объяснять. Лодку отпустите.

Катрин была готова выстрелить — пальцы практически легли на рукоять «англичанина» — и Вейль это видел. Шеф отпустил нос лодки, показал открытые ладони и холодно предупредил:

— Жду до рассвета. Или договор будет разорван.

— Я услышала, — Катрин налегла на весла.

Шеф еще стоял у воды, на него и камни берега стремительно оседала вечерняя дымка. На другом берегу, в городе, все шире раскатывался, словно треск шутих перестук мушкетных выстрелов, вот бухнула взволнованная пушка…

— Нет, ну ты и сука, жука твою маму… — обратилась Катрин к едва различимой фигуре на берегу и принялась огибать опасные камни…

[1]Храм в Ком-Омбо — храм второго века до н. э с двумя симметричными частями, посвященными разным богам; слева — Себеку с крокодильей головой; справа — древнему великому Гору с головой сокола. На описываемый момент храм был практически занесен песком. В настоящее время восстановлен, электрифицирован, туристофицирован, и т. д.

[2]Город Асуан фигурирует в тексте так же как Сиена или Новая Сиена, как его тогда именовали французы генерала Дезе.

Глава 16

Ночь и пальмы

ночь с десятого на одиннадцатое фрюктидора

Случается, что и опытные шпионки ошибаются. Рокот воды, береговые откосы, искажающие удаленные звуки, вполне способны обмануть слух — грохот, принятый Катрин за пушечный выстрел, был взрывом. Первый же удар врага нанес экспедиционной дивизии непоправимый урон.

Итак, по порядку. Призыв муэдзина к закатной молитве был назначен условным знаком начала выступления сил сопротивления: мамлюкам, египтянам и воинам-арабам немногочисленных подкреплений армии Мурад-бея, успевшим подойти с востока, на этот раз удалось следовать относительно четкому плану. Естественно, ни о какой координации после начала операции не могло идти и речи, но сам порядок действий заговорщики пытались соблюсти неукоснительно.

После призывов с минаретов ждали обещанного взрыва — с ним получилась задержка по техническим причинам (точно рассчитать время срабатывания импровизированной конструкции из химического детонатора, простейшего фитиля и порохового заряда было невозможно). Таящиеся в городе группы воинов, изнемогшие в подвалах и укромных садах Сиены, не дожидаясь подрыва атаковали здание французской комендатуры и конюшни драгун. Конюшни лазутчикам удалось поджечь, караульные здесь были убиты на месте, мамлюки, засевшие на соседних крышах, обстреливали выбегающих во двор казармы драгун. С комендатурой дело пошло сложнее: двое часовых погибли на посту, но ценой своей жизни позволили коменданту и бывшим с ним французам схватиться за оружие — ворвавшиеся в дом диверсанты, переодетые в берберские джеллабы и абсолютно потерявшие свойственный мамлюкам пышный блестящий вид, были встречены выстрелами пистолетов и мушкетонов. Завязался короткий бой, не принесший атакующим решительного успеха — воины Мурад-бея откатились назад и мгновенно растворились среди темных улиц. Еще одна группа переодетых храбрецов до начала выступления не успела выйти к месту назначенной атаки и довольствовалась вырезанием дюжины солдат, попавшимся мамлюкам на улице. Роты 21-й «легкой», не подвергшиеся нападению, по тревоге строились у своих временных казарм. Часть гонцов, посланных в полевой лагерь линейных полубригад, прикрывавших город с востока, были перехвачены толпой горожан и погибли, сбитые с лошадей выстрелами охотничьих ружей, забитые саблями, копьями и палками. Но двое посыльных достигли лагеря и генерал Фриан немедля выделил силы для помощи городскому гарнизону, придав батальонам две 8-фунтовые пушки. В самой Сиене командир флотилии и капитан «Неаполя», мирно беседовавшие за бутылкой вина, немедля собрали своих офицеров и канониров и проследовали к судам флотилии.

Взрыва, прогремевшего в штабе дивизии, ни в полевом лагере, ни у отстреливающихся казарм драгун, естественно, не слышали. Собственно, заряд, заложенный в одной из комнат просторного дворца Джу’айди-бея, несмотря на свою дьявольскую начинку, был достаточно слаб. Но по трагической случайности именно в этот момент генерал Дезе, несмотря на уговоры адъютантов, решил выйти на улицу и лично разобраться в причинах вспыхнувшей стрельбы. Взрыв, разорвавший двоих человек и искалечивший еще шестерых, застиг генерала проходящим по внутренней галерее — дверной проем оказался практически напротив, дверь вышибло, и Луи Шарль Антуан Дезе получил в левый бок и спину около трех десятков медных заклепок, закупленных интендантством корпуса для ремонта фургонов. Какая жуткая ирония судьбы! Кто мог подумать, что заклепки сыграют роль шрапнели, волей необъяснимого случая, оказавшись столь близко от адской машины. Во дворце начался пожар, необходимость тушить огонь и вытаскивать раненых практически парализовала работу штаба дивизии. О тяжелом ранении обожаемого всей дивизией командира и говорить нечего — это была катастрофа!

Всех этих подробностей и деталей сидящая в лодке архе-зэка, естественно, на ту минуту не знала, сопоставила и сложила картину битвы уже гораздо позже, когда ход событий той роковой ночи уже никого не интересовал. А в те минуты понять что либо было невозможно. Но у особы, известной как Катрин Кольт, имелся немалый опыт уличных и штурмовых боев. Едва ли на тот момент в Сиене имелось изобилие специалистов именно этого, специфического, способа ведения боевых действий, крайне мало-востребованного в конце XVIII века. Не будем скрывать, именно опыт ночных городских боев позволил шпионке уцелеть и некоторым образом повлиять на те исторические события…

Небо отяжелело чернильной темнотой, а на прибрежных стенах еще лежал отпечаток алого заката. Лодку норовило повлечь течение, Катрин налегала на весла, пытаясь держаться в тени острова. В городе принялись бабахать неровными залпами, вода заглушала и путала звуки. Хренов Нил, поналили здесь с избытком, да еще камней понатыкали.

Тактическая задача выглядела вполне очевидной: заскочить на «Шеп», выдернуть Анис и ее грубияна-воздыхателя, если подвернется «Латино», прихватить его, да и тех двух дур — четвероногую и высокообразованную — тоже вывести. В городе намечен преднамеренный хаос со щедрым кровопролитием, а экспедиционный состав и прикомандированные к нему лица все же сугубо тыловой-гражданский состав, и ответственность за его гибель… Катрин знала, кто ответственен за происходящее в полной мере,