Время демографических перемен. Избранные статьи - Анатолий Вишневский

Миграционный вызов для России усугубляется тем, что страна не обладает высокой миграционной привлекательностью и конкурентными возможностями в сравнении с другими развитыми странами. Даже среди постсоветских стран по-настоящему на миграцию в Россию ориентированы только жители Средней Азии, для жителей остальных новых независимых государств Россия не выглядит особо привлекательной для эмиграции страной, когда имеется выбор, предпочтение отдается странам ЕС и США. Это делает невозможным или, по крайней мере, весьма затруднительным для России при ориентации на прием значительных миграционных контингентов проводить селективную политику приема иммигрантов, осуществлять их серьезный отбор.

Специфика России, отличающая ее от многих стран, – сильная внутренняя неоднородность, как социально-экономическая, так и социокультурная. Россия – страна не только многоэтничная, причем основные российские этносы являются автохтонными, но и многоконфессиональная, православие и ислам, а также ряд других конфессий сосуществуют веками. Все это делает невозможной унификацию культурных практик, осложняет процессы ассимиляции, так как отсутствует единый субстрат, в который могут встраиваться новые граждане. Даже закрыв глаза на многие «но», нельзя не видеть, что попытки обсуждать, например, «кодекс москвича» наталкиваются прежде всего на отсутствие единого культурного кода у жителей столицы, да и всей страны.

С учетом всего сказанного пока перспективы приема массовой инокультурной миграции в России выглядят сложно, несмотря на большую потребность экономики в мигрантском труде, а страны – в новых гражданах. Использование любого ресурса, даже если этот ресурс – нефть или газ, требует больших первоначальных вложений, немалых текущих затрат. В случае с иммиграционным ресурсом это не только материальные, но и какие-то другие – эмоциональные, культурные, политические затраты. Сейчас российское общество не готово к таким затратам ни экономически, ни, что особенно важно, психологически. Соответственно невозможно и эффективное использование иммиграционного ресурса: если он и используется, то самым неэффективным, недальновидным способом, что не позволяет остановить убыль населения России и, конечно, снижает ее конкурентоспособность.

Антимигрантская мифология в российском дискурсе о миграции

Казалось бы, что, столкнувшись со столь серьезным и неотвратимым вызовом, российское общество должно было сосредоточиться на поисках адекватных решений, позволяющих максимально использовать миграционный ресурс для расширения своих демографических и экономических возможностей, раздвинуть границы, лимитирующие сегодня прием большого количества мигрантов. Однако этого не произошло. По сути, практически все миграционные дебаты в России сводятся к обсуждению вопроса о том, как ограничить прием мигрантов, а не о том, как его расширить. Все понимают, что страна может принять лишь столько мигрантов, сколько она может полноценно интегрировать. Стало быть, надо расширять интеграционные возможности России. Между тем за короткое время в стране сложилась мощная антимигрантская мифология, безосновательно расширяющая зону нетерпимости к мигрантам и потому способная основательно блокировать интеграционные процессы.

Нельзя сказать, что в России отсутствует понимание неизбежности и важности иммиграции, ее несомненной позитивной составляющей. Об этом говорится в ряде официальных документов, не раз упоминалось в выступлениях первых лиц государства. Есть и активные противники иммиграции. Это и не удивительно: объективное наличие разнообразных плюсов и минусов иммиграции порождает в обществе различные позиции по отношению к этому сложному явлению и формирует общественный дискурс, который непосредственно влияет на процессы интеграции мигрантов, во многом предопределяя их успешность или неуспешность.

Однако, к сожалению, современный российский дискурс о миграции сильно смещен в сторону подчеркивания и преувеличения негативных сторон иммиграции, баланс плюсов и минусов иммиграции в общественном сознании оказывается нарушенным. В информационном пространстве с большим перевесом господствует и все время усиливается антииммигрантская мифология. Правда в ней объединяется с вымыслом, реальные проблемы неумеренно преувеличиваются, выводы науки игнорируются, все это, в конечном счете, способствует нагнетанию нетерпимости по отношению к мигрантам, напряженности в отношении между местным населением и приезжими и, конечно, затрудняет интеграционные процессы.

Основные составляющие этой мифологии – завышенные оценки масштабов миграции, неверные представление о ее этническом составе, подчеркивание культурной инаковости мигрантов и непреодолимости культурных границ между ними и местным населением, обвинение мигрантов в конкурировании с местным населением на рынке труда, неуплате налогов, выкачивании денег из России, увязывание миграции с преступностью, наркотрафиком, контрабандой и торговлей людьми, распространением инфекционных болезней, терроризмом и другими угрозами национальной безопасности и т. д. К сожалению, весь этот комплекс обвинений нередко исходит от официальных представителей власти, а затем широко распространяется СМИ и используется разного рода антимигрантскими силами вроде ДПНИ (Движение против нелегальной миграции).

При более внимательном рассмотрении все эти обвинения оказываются, по большей части преувеличенными, а то и вовсе надуманными, но, войдя в общепризнанную мифологию, становятся частью социальной реальности. Рассмотрим некоторые элементы этой мифологии.

Масштабы миграции. Завышение масштабов иммиграции в Россию стало одним из ключевых звеньев нагнетания антимигрантских настроений. Согласно официальным данным Росстата, миграционный прирост населения России за 1992–2010 гг. достиг 6,4 млн человек. К началу нулевых годов всплеск миграции подошел к концу, миграционный прирост за 11 лет – 2000–2010 гг. – составил 2,3 млн человек, что мало отличалось от прироста за такой же период перед распадом СССР (2,1 млн за 1980–1990 гг.), когда никаких антимигрантских настроений в России не было. Конечно, в постсоветской России, наряду с регистрируемой миграцией, получила широкое распространение и нерегистрируемая, или недокументированная миграция, которую в России называют «незаконной», хотя это и не рекомендуется международными организациями. Такая миграция не поддается прямому учету, и именно ее масштабы стали предметом постоянных спекуляций, будоражащих общественное мнение.

Хотя эксперты оценивали число недокументированных мигрантов в начале 2000‑х годов в 3–5 млн человек[215], высокопоставленные чиновники стали озвучивать свои гораздо более высокие оценки. Так, в апреле 2002 г. тогдашний руководитель миграционной службы А. Черненко, выступая в программе «Времена» ОРТ, заявил, что за последние 5–6 лет число приезжающих в Россию увеличилось на 10 млн человек[216]. Примерно тогда же руководитель Межведомственной рабочей группы по вопросам совершенствования иммиграционного законодательства В. Иванов на парламентских слушаниях в Госдуме сообщил, что только в 2001 г. в Россию въехало из стран СНГ и других государств 15 млн человек[217]. По заявлению замминистра внутренних дел А. Чекалина, «общее количество иностранцев из дальнего и ближнего зарубежья, прибывших на территорию России, в 1995 году составило 10,2 миллиона человек, а в 2002‑м – уже 23,3 миллиона. Из государств – участников СНГ приехало соответственно 4,9 и 15,4 миллиона»[218]. Он же сообщил, что ежегодная разница между числом въехав ших в страну и покинувших ее составляет около 2 млн человек[219]. Еще один высокопоставленный чиновник МВД В. Попков распространил информацию о том, что «ежегодно в России оседает 3–3,5 млн незаконных переселенцев. К 2010 году число нелегально проживающих в России лиц может возрасти до 19 млн человек»[220].

Во всех этих заявлениях постоянно смешивались без всяких разъяснений постоянная и временная миграция, число прибывших и число осевших в стране граждан других стран, число приезжающих и число единовременно находящихся в стране, число людей и число перемещений (один и тот же человек мог пересечь границу несколько раз) и т. д. Никого не смущал сам порядок называемых цифр. Скажем, определяя число работающих в России мигрантов в 2005 г. в 10–15 млн человек, не учитывали, что при 69 млн человек, занятых тогда в российской экономике, это означало, что нелегальные мигранты составляли от 15 до 22 % вовлеченной в экономику России рабочей силы.

Постепенно пришло осознание чрезмерности даваемых оценок, и Федеральная миграционная служба стала их снижать. Еще в ноябре 2006 г. Президент России В. Путин говорил, что число нелегальных мигрантов может достигать 15 млн человек[221], а в декабре 2006 г. глава ФМС К. Ромодановский в интервью «Комсомольской правде» сказал: «По нашим расчетам, сейчас в России находятся 10,2 млн нелегальных мигрантов. Правда, наука с нами спорит и говорит, что у нас не может быть столько нелегалов»[222]. Буквально через несколько дней он заявил, что «в настоящее время в России около 5 миллионов нелегальных мигрантов, в то время как в 2005 году их было более 10 миллионов»[223]. Позднее представители ФМС несколько раз называли цифру 5–7 млн, хотя представители других ведомств продолжали говорить о 10 и более миллионах нелегалов[224]. В феврале 2009 г. заместитель директора ФМС А. Кузнецов сообщил, что в России живут и трудятся нелегально 4 млн иностранцев и лиц без гражданства[225]. А в апреле 2009 г., выступая на пресс-конференции, К. Ромодановский и вовсе заявил, что, нелегальных мигрантов в России «тысячи, десятки тысяч человек, но это не миллионы. Массовой нелегальщины у нас нет»[226].