Красный Кристалл - Марина Казанцева

Лён сидел на полу, раскачиваясь от свербящей боли в голенях, и не понимал, в чём дело. Он всё сделал правильно — вошёл в транс и начал погружаться в камень, как делал и до этого. Он посмотрел на стену и увидел, что из окаменевшего раствора, скрепляющего глыбы, стекает кровь. Он порезался о раствор!

Хромая от боли в ногах, он подошёл к стене и обследовал место, где имелись следы его неудачного проникновения в камень. Да, раны на теле в точности совпадали с линиями раствора. Он не может пройти сквозь цементирующее вещество — оно едва не перерезало его, как пила! Оно не есть природное создание, подобно граниту, кремню, базальту, кварцу и другим породам! Это нечто искусственное и неподвластное древнему искусству хождения сквозь камни. Тогда, быть может, поможет искусство Дивояра?

Лён прикоснулся пальцами к сухому слою, отделяющему один большой камень от другого, провёл туда-сюда, ощущая подушечками шершавость. Он сосредотачивал свою волю на этом тонком слое, вникал в его сущность. Легко метаморфировать жидкости — они охотно поддаются этому и преобразовывают свои молекулы в любую конфигурацию, известную магу. Там связи не такие плотные. А, может, вообще разрушить эти связи?

Под пальцами Лёна начал сыпаться песок — непонятная ему самому сила, которой он был обладатель, сама работала, не слишком утруждая своего хозяина объяснениями. Невидимые токи исходили из его пальцев и проникали в сухой раствор. Образовалась борозда по одной стороне камня, а на полу сухая кучка тонкого песка — совсем, как в стороне, где кто-то сделал то же до него, только пряжкой от ремня. Результат был тот же — что пряжка, что пальцы не могли проникнуть глубже — мешали камни.

Лён оторвался от работы и посмотрел на то, что вышло — он недалеко продвинулся. Будь слой раствора толще, он бы просто обточил камень кругом и вынул его. Но плотность кладки была слишком велика — это следствие тяжести камней. Разрушить камни? Он мог бы это, как некогда Гедрикс вырезал из гор ровные укладочные блоки, но это требовало долгой работы, а его силы не бесконечны.

Тогда оставалось последнее, что Лён и сделал.

Он снова вошёл в транс, несмотря на боль в ногах — там болело сильнее, чем в области диафрагмы — и начал проникать в камень головой вперёд, помогая себе руками. Он словно медленно заныривал в природную глыбу, слегка подтёсанную инструментом каменотёса. Голова снова вошла внутрь, её слегка сдавило, в мозгу образовалась небольшая тяжесть — все ощущения были нормальны. Но зрение изменилось: он видел не так, как видят через воздух, или сквозь воду. Зрение сквозь камень походило на сильно искажённое изображение, прошедшее через дифракционную решётку. Детали исчезали, но оставались контуры. Внутри камня не было темно — там был неяркий свет, источник которого был непонятен. Свет словно состоял из множества светящихся точек, цвета которых колебались от белого до розового, голубого, фиолетового и вообще неясно какого.

Он медленно повернул голову и увидел, как его ноги входят в камень. Походило это на то, как если бы он залезал в просторный ящик с непрозрачными стенками. Рука Лёна протянулась через камень, как через вязкую среду, и легла на слой кладки. За ней пошла вторая рука, и вот посреди непроницаемой преграды стала образовываться промоина, как будто раствор таял. Проявилась сначала дыра в центре, края её стали расширяться, истончаться, исчезать. Почти вся преграда исчезла, а её мельчайшие частички поглотились камнем, как вода поглощает и растворяет в себе сахарный песок. Это было хорошо, поскольку Лён не знал, что будет с остатками раствора — песчинками и связующим составом. И вот он плавно скользнул в следующий огромный валун.

Он проникал сквозь стену, словно рыба, проскальзывающая сквозь ячейки сети. Протачивал дорогу сквозь преграду, растворял её, делал сплошной каменный рукав. И так было довольно долго — стена оказалась намного толще, чем он думал. Уже пройдены десятки валунов, а конца всё не видать. Лён начал ощущать смутную тревогу, но дать себе волю не мог — нет ничего страшнее вернуться в прежнее естество прямо посередине каменной стены! Но тут камни кончились, последняя непрозрачная стена из раствора исчезла, и он вышел в чистый слой природного камня. Он смог видеть в нём, как видят в структурированной среде. Выхода перед ним не было — нетронутая руками человека скала тянулась дальше на многие и многие километры.

Это был обман: тоннель кончался не выходом, а глухой стеной, зачем-то заложенной толстым слоем кладки. Лён видел в призрачном свете, царящем в камне, основания дальних гор, искажённо видел какие-то надстройки над головой. А впереди темнело что-то непонятное, имеющее очень странные очертания.

Сохраняя спокойствие, Лён пошёл сквозь камень и приблизился к непрозрачному объекту. Он почувствовал ненормальное уплотнение камня вблизи от него. И вот диковинное зрелище предстало перед ним. Искажённое, раздавленное существо с вытаращенными глазами и раскрытым в крике ртом — это был человек, впаянный в камень, как муха в янтарь, если это сравнение тут уместно. Лёну стало всё предельно ясно: это был маг, возможно, дивоярец. Он прошёл все испытания, весь тоннель, но не мог одолеть последнего, которое было под силу лишь настоящим обладателям дара Говорящего-С-Камнем. Он совершил пространственный скачок вперёд, наудачу, надеясь преодолеть эту стену — ведь должна же она где-то кончиться! Магические способности не спасли его, потому что у тоннеля не было выхода — его обманули. Все усилия, весь героизм были напрасны.

Лён ощутил гнев, он глухо закричал, и этот крик моментально разнёсся по толще камня, заставляя дрожать его и усиленно вторить этому крику ярости. Гулкая волна пошла распространяться во все стороны, ушла вглубь, вширь, к горам, которые возмущённо затряслись, звук ударил в край высокой стены, на краю которой стоял город, и вырвался наружу. Он вознёсся вверх и поколебал те странные надстройки, которые там смутно виднелись — как будто пустоты в камне.

Да, наверху что-то было, и Лён напряг глаза, которые теперь были таким же камнем, как и природный базальт. Он был человеком-камнем и видел очень своеобразно. И мысли его были тягучи, медленны и просты. Сейчас он гневался и желал немедленной расправы. Дайте ему врага, и он обрушит на него все камни мира. Он погребёт обманщика под горами, он сплющит его жалкое предательское сердце!

С низким рёвом он двинулся наверх, плывя в среде камня, как рыба в воде. Сейчас ему больше не мешали эти отвратительные слои раствора — путь был свободен, он миновал сеть, закинутую неведомым рыболовом на потомков Гедрикса. Он приближался к конгломерату непонятных пустот, гнездящихся друг за дружкой, как гроздь пузырей. Внутри они были непрозрачны.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});