Аркан - Татьяна Русуберг

— Погоди.

Токе обернулся уже у двери, вопросительно воззрился на Кая воспаленными глазами. И тогда Аджакти понял, что момент, которого он ждал все эти дни после разговора с Анирой, наступил. Пора было выполнить данное принцессе обещание. Он сел на нарах:

— Давай поговорим.

— О чем? — насупился Токе, переминаясь с ноги на ногу. — Мне не до болтовни сейчас.

— А у нас деловой разговор будет, — Аджакти похлопал ладонью по своей койке, приглашая товарища присесть.

Горец уставился на Кая подозрительным взглядом, словно соображая, какое такое дело могло потребовать его внимания в столь неурочный час. Поколебавшись, он все-таки оторвался от двери и пристроился в ногах постели:

— Ну что там у тебя? Давай, только быстро.

— А тебе есть куда спешить? — приподнял бровь Аджакти. — То, что случится с Лилией, все равно от тебя не зависит.

Токе тяжело задышал, глаза блеснули красным, отразив слабый свет жаровни. Но, прежде чем он успел что-либо сказать, Кай быстро добавил:

— Это можно изменить.

Горец молчал. Пространство между ними заполнила тишина ночи и холод, но Аджакти знал, что внутри северянина сейчас происходит важная работа, от результата которой зависит будущее — не только его или Лилии, но и всего Церрукана.

— Ты хочешь сказать, что знаешь, как? — наконец прошептал Токе. Его напряженный взгляд не отпускал глаз Аджакти, выискивая малейший намек на насмешку или ложь.

Кай кивнул:

— Возможно.

Горец усмехнулся нехорошей, кривой ухмылкой:

— Возможно, завтра снег пойдет. «Возможно» — для меня слишком мало.

Аджакти повторил его улыбку:

— Возможность становится реальностью, когда ее используют.

— Говори, — прошептал Токе, оглянувшись на закрытую дверь, и пододвинулся плотнее к собеседнику. Теперь они сидели так близко друг от друга, что облачка от их дыхания смешивались.

Глядя товарищу прямо в глаза, Аджакти чуть слышно изложил предложение, которое сделал Анире. Он опустил лишь имя принцессы и ту роль, которую самому Горцу предстояло сыграть в отчаянном предприятии.

Некоторое время Токе сидел молча, переваривая услышанное. Кай видел, что он воспринял идею серьезно и уже просчитывал шансы на успех. Аджакти не был уверен, но подозревал, что северянин и сам подумывал о чем-то подобном.

— Значит — бунт? — наконец медленно выговорил Горец, будто пробуя слово на вкус. — И твой покровитель в верхах поддержит рабов? И даже даст им свободу?

— Скорее, это мы поддержим его в нужный момент, — поправил Кай. — А свобода будет наградой за помощь в перевороте.

— Кстати, а кто твой загадочный патрон? — прищурился Токе. — Уж не та ли любвеобильная дама, которой ты скрашивал одинокие ночи? Или… прав Зейд, и это вовсе не дама?

Кай качнул головой, не поддаваясь на подначку:

— Зейд будет первым, кому я перережу глотку, когда все начнется. Мне запрещено до поры разглашать имя покровителя. У этого человека много врагов.

— Еще бы, — хмыкнул Горец. — Не на кусок пирога хмырь зарится — на престол! Но вот что ты скажи мне, — он наклонился вперед, пытливо заглядывая товарищу в глаза, — ты ему доверяешь?

Аджакти задумался на секунду, решительно тряхнул головой:

— Нет. Но его будущее в наших руках, а наше — в его. Пока мы ему нужны, на него можно будет положиться.

— А когда мы не будем больше нужны?

— Знаешь, что случилось с дровосеком, который подрубил сук, на котором сидел?

— Могу представить себе, что он больно ушибся, — проворчал Горец. — Но как ты рассчитываешь поднять всю школу? Да, мы можем рассчитывать на «семерку». На северян, пожалуй, тоже. Но в казармах полно других клик — церруканцы, гор-над-четцы, клейменые. Да взять ту же Кумалову кодлу. Они небось первые нас Скавру заложат!

— Не заложат, — возразил Аджакти, усмехаясь. — После той ванны с дерьмом, что мы с ним разделили, Кумал счастлив будет утопить мясника в его собственном говне. Что до остальных… Думаю, если они услышат, что на нашей стороне Фламма, убедить их будет несложно.

Токе вытаращил на товарища круглые глаза:

— А Фламма на нашей стороне?!

Аджакти успокаивающе поднял ладонь:

— Пока еще нет, но будет, я уверен. У него к Скавру есть старый счет, да и ко всему Церрукану.

Горец шумно выпустил воздух из легких и недоверчиво покачал головой:

— Допустим. Но одной Танцующей школы недостаточно. Чтобы план удался, нам нужна поддержка Лунной, Дакини и самой Королевской, не говоря уже о мелких заведениях. Да, мы пьем с их бойцами в одной забегаловке на увольнительных. Но как узнать, не побежит ли компанейский парень-дакини, долакав свой эль, с доносом к ближайшему стражнику?

У Кая готов был ответ и на этот вопрос:

— Нам нужен инсайдер, — воспользовался он подхваченным у Вишни мудреным словом, — тот, кто знает чужие школы изнутри. Такой, как Джамшин.

— А при чем тут толмач? — удивился Токе.

— Ты не знал? Парень же из Лунной школы. Скавр получил его когда-то от Мутакки, их мясника, в уплату игрового долга. Мне Вишня об этом рассказал, — предупредил Аджакти крутившийся на языке товарища вопрос. — Они же вечно с Джамшином на тан трепятся.

— Вижу, ты основательно подготовился, — уважительно протянул Горец. — Может, Скавр еще и дакини выиграл?

— Нет, — усмехнулся Кай. — Зато он кое-кого им продал. Помнишь парнишку-заставца, Философа?

— Он пропал из казарм еще до мясорубки, — Токе нахмурился, припоминая. — Поговаривали, что на него положила глаз какая-то знатная церруканка.

— Все верно. Шак-тала Лолачи купила парня и перевела в школу Дакини — там содержание подешевле. К тому же хозяйка Философа разругалась со Скавром из-за мясорубки — не хотела, чтобы ее новую игрушку покромсали на куски в первой же схватке на арене.

— Н-да, повезло парню. Но как ты-то прознал обо всем этом? — Горец подозрительно уставился на собеседника.

— От самого Философа. Я встретил его в арене Муты, под трибунами. Тебя на те игры не выставили.

— Чего ж ты раньше ничего про Философа не рассказывал? — возмутился Токе.

— Да я-то рассказывал, — усмехнулся Аджакти, — Аркон свидетель. Только вот ты, вместо того чтобы слушать, глазел на одну рыжую красотку.

— Ничего я не глазел! — Горец смутился, очевидно, вспомнив ситуацию, в которой происходил примечательный разговор. — Просто в обеденной зале шумно было, сам знаешь, как братишки горло дерут. К тому же Философ, может, уже давно через Врата Смерти вышел, причем не своими ногами.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});