Любимцы фортуны - Тилли Бэгшоу

— Слыхал новость? — спросил мужчина, тыча пальцем в журнал.

— А, дочка Макмаона? — откликнулся его спутник. — Да, я видел эту статью. — Как тебе эта Сиена? Ничего, да? Не такая костлявая, как другие модели. Отличные сиськи! Я бы такие помял.

Оба рассмеялись. У Макса перехватило дыхание. Он мрачно сверлил спины приятелей взглядом.

— Как считаешь, она может играть? — спросил первый мужчина, разглядывая фото Сиены. На картинке девушка стояла в обнимку с чернокожим парнем и зазывно улыбалась.

— Сомнительно, она ж модель, — ответил второй мужчина. — Я тут общался с одним парнем, который ее трахал.

— Что, серьезно?

— Ага. Глен Боуди, помнишь такого? Так вот он рассказывал, что эта Сиена весьма талантлива… если ты понимаешь, о чем я, ха-ха!

Мужчины громогласно расхохотались. У Макса почернело в глазах. Без предупреждения он схватил обоих за воротнички и поволок из кафе на улицу.

— Эй, парень, в чем дело? — возмутился первый мужчина, роняя папку с бумагами и пытаясь оторвать от себя пальцы Макса. В глазах его застыло неподдельное изумление.

Макс швырнул обоих на асфальт.

— Сейчас я скажу тебе, в чем дело! — рявкнул он, надвигаясь на пытающихся подняться мужчин. — Как ты смеешь трепать своим поганым языком о тех, кого даже не знаешь? Ты сказал, что Сиена Макмаон спала с каким-то козлом, которого ты называешь другом? Какого черта?!

— Да что тут такого-то? — встрял второй мужчина, который успел подняться, отряхнул шорты и сделал пару шагов назад, рассудив, что соперник выглядит слишком внушительно.

— Сиена — мой друг, — бросил Макс. — А вы говорили о ней… в неуважительном тоне.

— Неужто? Уж не знаю, что вы с Сиеной Макмаон за друзья, но я не врал, когда говорил о Глене Боуди, — заявил первый, более крупный, мужчина довольно заносчиво, поскольку счел Макса равным соперником. — Сиена спала с ним, и это факт. И твои кулаки ничего не исправят.

К спорящим подошли несколько зевак. Один из них, парень лет двадцати, огромный и мускулистый, словно бык, решил утихомирить Макса.

— Эй, дружище, охолони чуток.

— Отвали! — бросил Макс, даже не взглянув на него. — Эти придурки посмели…

— Мы не сказали ничего особенного, ты, псих! — крикнул один из мужчин, тот, что был похилее, еще больше отступая назад. — Или тебе больше заняться нечем?

Макс раздраженно сплюнул и зашагал к пляжу. Он видел вдалеке Сиену. Она лежала лицом вниз, ее ягодицы торчали вверх двумя соблазнительными полушариями, кожа слегка порозовела.

Макс приближался, словно шторм. Он понимал, что обвинять в чем-либо Сиену глупо, но не мог сдержаться. Одна мысль о том, что какой-то слизняк прикасался к его женщине, а потом трепал об этом друзьям, приводила его в бешенство.

— Сиена! — резко позвал он, когда до девушки оставалось несколько метров.

— А? — сонно откликнулась та, перекатываясь на спину. Полусонная, она даже не заметила, что лифчик перекосился, обнажая один сосок. — А где же напитки? — спросила Сиена, невинно глядя на Макса.

— Плевать на чертовы напитки! — пролаял он. — Прикрой грудь, Христа ради! Или тебе нравится, что на тебя пялится весь пляж?

Сиена покраснела и принялась поправлять купальник. Макс никогда не разговаривал с ней в таком грубом тоне. Это ее испугало.

— Что случилось?

Та, прежняя Сиена принялась бы немедленно вопить, брызжа слюной, в ответ на подобное отношение. Она велела бы Максу убираться к черту, и это вполне соответствовало знаменитому характеру Макмаонов. Но за последнее время многое изменилось.

— Ты спала с Гленом Боуди? — В голосе Макса звучало бешенство пополам с отчаянием. Сиене стало страшно. — Ты с ним спала, отвечай?! — рявкнул Макс еще громче, не дождавшись мгновенного ответа.

— Я не стану отвечать, если ты будешь говорить со мной в подобном тоне, — ответила Сиена дрожащим голосом. Она села и поджала под себя ноги, обняв колени, словно пыталась спрятаться от безумного взгляда Макса. — И кто тебе сказал такое?..

— Это не имеет значения! — Макс наклонился к Сиене. Теперь его лицо было всего в полуметре от нее. Та сила и мощь, которые совсем недавно Сиена находила уютными и комфортными, внезапно напугали ее до крайности. — Так это правда, отвечай?

Сиена откинулась назад, на лежак, в инстинктивной попытке отстраниться. Макс навис еще сильнее, и тогда она соскочила с лежака, быстро, словно маленький напуганный краб.

— Да! — выпалила она тоненьким голосом. — Это правда.

— Как ты могла?

Макс выпрямился. На его лице возникло выражение горечи, боли и презрения. Пожалуй, именно это выражение заставило Сиену, несмотря на безумный страх потерять Макса, начать защищаться.

— Что значит «как могла»? — воскликнула она. — Я же не спрашиваю, как ты мог спать со всеми этими модельками и официантками, которых ты так часто приводил в дом Хантера! Ты не святой, Макс, и я тоже не претендую на роль ангела. Да, я спала с Гленом. И что? Да, да, я ужасная, отвратительная шлюха! Ты это хотел услышать? Это?

Макс растерянно смотрел, как Сиена разрыдалась, торопливо хватая полотенце и пряча в нем лицо. Все ее тело сотрясалось от плача, сквозь махровую ткань слышались ужасные всхлипывания. Макс сел на лежак и потянул Сиену к себе, сажая на колени.

— Успокойся, Сиена, прости, — мягко зашептал он ей на ухо, испытывая невероятное, чудовищное облегчение. Поначалу девушка сопротивлялась, а потом прижалась к Максу всем телом и спрятала лицо на его груди. — Прости меня, детка. Я был не прав. Я накричал на тебя, и я виноват. Я вовсе не думаю, что ты ужасная и отвратительная шлюха, честное слово.

— Точно? — Сиена на секунду оторвалась от него, заглядывая в глаза с надеждой. Лицо ее было красным и мокрым, словно у десятилетней девочки.

Максу стало стыдно за свою нелепую вспышку.

— Точно, милая. — Он чувствовал, что нужно как-то объяснить свое нападение на Сиену, ставшее для нее полной неожиданностью. — В кафетерии была одна пара… два мужика… они обсуждали тебя, а я невольно подслушал.

— Они говорили о Глене? — жалобно спросила Сиена.

Макс кивнул.

Сиена закрыла глаза. Ей хотелось, чтобы они оказались дома, подальше от любопытных глаз.

Она прекрасно помнила Глена Боуди, хотя спала с ним всего один раз. Они познакомились на какой-то вечеринке. Конечно, Сиена сразу поняла, что Глен — придурок, но у него было такое красивое тело и столько огня в глазах, что она не устояла. Еще она запомнила, что у Глена был большой, похожий на крепкую торпеду член. Все остальное она забыла с легкостью, как бывало всякий раз, когда она находила случайного любовника. Они могли звонить Сиене, могли искать встречи, но никогда больше не оказывались в ее постели. У нее было множество любовников, но никто не был ей дорог. Исключением был только Патрик, но и его она почти не вспоминала.