Прекрасные дьяволы - Ева Эшвуд

Ох, черт ее знает.

Вик на секунду замолкает, но я слышу его дыхание на другом конце провода.

– Такие люди не достойны твоего времени, – говорит он наконец. – Ты стоишь сотни таких, как она, и стоила бы, даже если бы у тебя не было ни гроша за душой. Я надеюсь, ты это знаешь.

– Спасибо, – бормочу я, и напряжение в груди немного спадает. – Ты всегда знаешь, что сказать.

– Не всегда. – Виктор замолкает, и по ноткам в его голосе я понимаю, что он думает о том, что произошло между нами на кухне. – Но я рад, что это помогает, – добавляет он.

– Помогает. И очень сильно.

– Ты все еще в кампусе?

– Нет, мне нужно платье для похорон Мисти, так что я отправилась по магазинам. Подумала, может, в «Нордстроме» найдется что-нибудь подходящее – не то чтобы я раньше бывала на похоронах. Есть какие-нибудь советы, что мне надеть?

Впереди я вижу универмаг и толпу покупателей, направляющихся к нему. Я скорчиваю гримасу, поскольку мне очень не хочется пробираться сквозь море людей, чтобы добраться туда, куда хочу, поэтому я срезаю путь по небольшому переулку между магазинами, пытаясь обойти его с другой стороны.

– Тебе подойдет обычный черный, – уверяет меня Вик. – Ты хочешь…

Какими бы ни были его следующие слова, я их не слышу.

Кто-то хватает меня сзади, выбивая телефон из рук. В груди взрывается страх, внезапный и острый, и я открываю рот, чтобы закричать, но, прежде чем успеваю это сделать, мне на голову надевают тяжелый матерчатый мешок. Все погружается в темноту, мешок заглушает звуки, дезориентирует меня. Я набрасываюсь на нападающего, пытаясь ударить крупное мускулистое тело позади меня локтем, ногой, чем угодно. Но ни один из моих ударов не попадает достаточно точно. Мощная рука обхватывает мое горло, не давая закричать, и меня отрывают от земли.

Вспоминаю, как меня похитил Илья, и внутри все холодеет. Мои запястья кто-то связывает, затем меня толкают в маленькое, тесное пространство. Раздается тяжелый хлопок, и когда я слышу рокот автомобильного двигателя, понимаю, что они запихнули меня в багажник.

– Нет! Помогите!

Я кричу, но звук заглушается ревом двигателя, и машина выезжает на дорогу.

42. Рэнсом

Из-под шлифовальной машинки, которой я пользуюсь, вылетают искры. Я режу по краю дверцы машины, покачивая головой в такт музыке, играющей в гараже.

Приятно вернуться к работе. Хотя Итан из кожи вон лез, чтобы испортить наш бизнес, он не разрушил его полностью. Все еще есть люди, желающие работать с нами. Мы сможем восстановить то, что потеряли.

Я в ударе, наслаждаюсь ощущением инструментов в руках. Но в перерыве между песнями вдруг слышу крик сверху. Хмурюсь, выключаю музыку и мгновенно прихожу в боевую готовность. За криком больше ничего не следует, и я бросаю инструменты, направляясь на второй этаж. Мэлис уже наверху лестницы. Я кидаю на него взгляд, мы идем рядом.

– Ты это слышал? – спрашиваю.

Он кивает, и мы проталкиваемся в комнату Вика, а затем видим, как он лихорадочно печатает на клавиатуре.

– Что, черт возьми, происходит? – требует ответа Мэлис, складывая руки на груди.

– Я не знаю. – Голос Вика напряжен, он не отводит взгляда от экрана, его пальцы молниеносно порхают по клавиатуре.

– Слушай, нам понадобится чуть больше, чем это. – Я подхожу ближе к его компьютерам, пытаясь заставить его что-то объяснить. – Почему ты кричал?

– Я разговаривал по телефону с Уиллоу, – выпаливает он. – А потом связь внезапно оборвалась.

У меня скручивает живот.

– Что за хрень?

– Возможно, у нее села батарейка. Или, может, она уронила телефон и разбила его или типа того, – продолжает Вик. – Но, клянусь, я слышал звуки борьбы перед тем, как звонок оборвался.

– Черт, – бормочу я себе под нос.

Вик бросает на меня взгляд, и я вижу то же глубокое беспокойство в его глазах.

– Где она была, когда звонок прервался? – голос Мэлис напряжен.

– Твою мать, – ругается Вик. – Я не уверен. Она сказала, что едет в «Нордстром», но в этом районе их по меньшей мере три. Я просматриваю каждый.

Мэлис и я ничего не можем поделать, кроме как стоять, словно часовые, и смотреть, как Вик просматривает записи возле каждого магазина, в который могла зайти Уиллоу. Меня дико бесит, что мы не знаем, какой из них она могла выбрать. Один находится ближе к ее кампусу, другой – ближе к ее квартире, а третий – немного дальше, но ближе к тому месту, где живет ее бабушка.

Вик двигается так быстро, как только может, но ему нужно быть точным, чтобы ничего не упустить. Это мучительно – наблюдать, как он просматривает отснятый материал и не видит ничего полезного.

Все, о чем я могу думать, это как Илья забрал Уиллоу. Мы не успели вовремя, и если бы не пожар, в результате которого погиб Илья, он мог бы тогда пытать и убить Уиллоу.

И мы ничего не смогли бы сделать.

На этот раз мы не можем допустить, чтобы все зашло так далеко. Мы должны, черт подери, добраться до нее прежде, чем кто-то сможет причинить ей вред, но для этого нам для начала надо ее отыскать.

Сердце бьется где-то в горле. Мэлис выглядит таким же взволнованным. Его руки скрещены на груди, а пальцы постоянно сжимаются и разжимаются. Каждая секунда, которую Вик тратит на просмотр камер, кажется вечностью, и узел у меня внутри сжимается все сильнее и сильнее, когда он просматривает территорию рядом с универмагом неподалеку от дома ее бабушки, а затем рядом с ее кампусом.

– Я думал, она пошла туда, – бормочет Вик, сердито стуча по клавишам. – Она как раз выходила из кампуса, когда позвонила.

– Может, она хотела сделать покупки поближе к дому, – предполагаю я, прекрасно понимая, что если мы не застанем ее там, нам не за что будет зацепиться.

Мне даже мысль об этом невыносима.

Вик показывает запись с камеры, расположенной ближе к ее квартире, и в течение нескольких мучительных минут мы ничего не видим. Затем он резко выдыхает и указывает на экран.

– Вот. Это она.

И в этом нет никаких сомнений. Это Уиллоу, она выходит из своей машины на парковке универмага, прижимая телефон к уху. Изображение немного облегчает чувство страха, ползущего по моей спине, но его недостаточно.

Вик увеличивает картинку, следуя за Уиллоу, переходящей улицу. В какой-то момент она сворачивает в переулок, выглядя так, будто хочет срезать путь к магазину.

– Дерьмо, – шипит Вик.

Он печатает