Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А вы не заметили, в салон он вернулся с коробкой или без нее? И на берег как выходил – с пустыми руками или нет?
Она снова задумалась. Потом покачала головой и твердо сказала:
– Нет, не могу вспомнить. Не знаю. Я видела только, что он держал коробку под мышкой, когда стоял на палубе.
– Ну что ж, спасибо. Это очень ценные сведения. После того разговора с полицией в Копенгагене вы ничего нового не припомнили об этом человеке?
Она опять отрицательно покачала головой и улыбнулась профессиональной улыбкой.
Скакке вернулся на Давидсхальсторг и поднялся в свой кабинет. Собственно говоря, дел у него никаких не было, но время подходило к одиннадцати: пора звонить Монике.
Он охотнее звонил ей с работы, чем из дома. Отчасти это объяснялось тем, что он хотел сэкономить, отчасти тем, что хозяйка была излишне любопытна. А он не хотел, чтобы ему мешали, когда он говорит с Моникой.
Она тоже была выходная и сидела одна в квартире, которую снимала вместе с подругой по работе. Проговорили почти час, но и что из того? Платить будет полиция или, вернее, налогоплательщики.
Когда Скакке положил трубку, он уже не думал о деле Пальмгрена: его занимали совсем другие мысли.
XIМартин Бек и Монссон снова встретились в отделении в понедельник в восемь утра не в лучшем расположении духа.
Воскресенье не принесло ничего нового, разве стало еще жарче и еще безлюднее на улицах, и когда они сообщили вечерним газетам, что «в расследовании изменений нет», эта пустая и избитая фраза имела под собой все основания. Единственным светлым пятном были расплывчатые сведения, добытые Скакке у стюардессы.
Июль – очень неудобный месяц для полицейских расследований. Если к тому же стоит хорошая погода, то он неудобен ни для чего. Королевство Швеция закрыто, ничего не работает, и никого не найдешь по той простой причине, что люди уехали за город или за границу. Это касается большинства, от местных профессиональных преступников до работников государственных органов, и полицейские, которых в это время остается относительно мало, занимаются большей частью проверкой иностранцев да пытаются поддержать порядок на автомагистралях.
Мартин Бек, к примеру, много бы дал за то, чтобы поговорить со своим бывшим сотрудником Фредриком Меландером, теперь старшим криминальным ассистентом уголовной полиции в Стокгольме. Тому было сорок девять лет; тридцать из них он прослужил в полиции, и его память надежнее, чем чья-либо, хранила имена, события, ситуации и другие факты, которые ему удалось добыть за все годы. Этот человек никогда ничего не забывал и был одним из тех, кто, может быть, сумел бы посоветовать сейчас что-нибудь дельное. Но Меландера не найдешь, он в отпуске и, как всегда, когда бывает свободен, сидит в своем летнем домике на острове Вермдё. Телефона там нет, и никто из его коллег не знает точно, где этот дом находится. Его любимое занятие – заготовка дров, но в этот отпуск он решил заняться строительством нового, двухместного нужника.
Кстати говоря, отпуска у Бека и Монссона начались как раз на этой неделе, и мысль о том, что отпуск приходится отодвинуть на неопределенный срок, действовала на нервы.
Но, как бы там ни было, в этот понедельник придется провести допрос. Мартин Бек позвонил в Стокгольм и после долгих «если» и «но» уговорил Кольберга заняться Хампусом Брубергом и Хеленой Ханссон.
– О чем мне их спрашивать-то? – уныло поинтересовался Кольберг.
– Сам толком не знаю.
– А кто же руководит расследованием?
– Я.
– И ты не знаешь? Что же я-то тогда могу придумать, черт возьми!
– Я хотел бы получить общую картину.
– Общую картину? Все плохо. Я умираю от жары.
– Нам не хватает мотива преступления. Или, вернее, у нас их слишком много, этих мотивов. Может быть, знание обстановки в пальмгреновском концерне поможет нам за что-то уцепиться?
– Ну-ну, – недоверчиво произнес Кольберг. – А эта самая Ханссон, секретарша, она хоть симпатичная?
– Говорят.
– Ну тогда еще куда ни шло. Пока.
Мартин Бек чуть не сказал «жду звонка», но в последнюю минуту сдержался.
– Пока, – лаконично ответил он и повесил трубку. Взглянул на Монссона и сказал: – Кольберг займется стокгольмским отделением концерна.
Потом оба сидели молча, лениво перебирая бумаги. В девять часов встали и пошли на улицу, к машине Монссона.
Движение было более оживленным, чем в воскресенье, но тем не менее путь до портового района, где располагалась главная контора Пальмгрена в Швеции и где сейчас распоряжался Матс Линдер, занял не больше десяти минут.
Монссон поставил машину так, как ставить ее по правилам никак уж нельзя, и опустил щиток, с наружной стороны которого красовалась надпись «ПОЛИЦИЯ».
Они поднялись на лифте на седьмой этаж и оказались в просторной приемной, пол которой был затянут светло-красным ковром, а стены обиты шелком, посредине стояли низкий стол и удобные кресла, на столе – груда журналов, большей частью иностранных, но были и «Свенск тидскрифт»[78], и «Векканс афферер»[79]; две большие хрустальные пепельницы, деревянный ящик с сигарами и сигаретами, настольная зажигалка черного дерева и массивная ваза Orrefors[80] с красными розами. Поодаль, за столиком, сидела светловолосая девица лет двадцати и изучала свои сверкающие, как зеркало, ногти. Перед ней – переговорный аппарат, два телефона, блокнот на металлической подставке и позолоченное вечное перо.
У нее была фигура манекенщицы, черно-белое, очень короткое платье. Чулки
- Террористы - Пер Валё - Полицейский детектив
- Запертая комната - Пер Валё - Полицейский детектив
- Проклятая группа. И последние станут первыми - Андрей Лариков - Полицейский детектив
- Полиция - Ю Несбё - Полицейский детектив
- Каюта номер 6 - Давид Кон - Детектив / Полицейский детектив / Триллер
- Последний дубль Декстера - Джеффри Линдсей - Полицейский детектив
- Наследники Ваньки Каина - Валентин Саввич Пикуль - Исторический детектив / Полицейский детектив
- Призрак - Ю Несбё - Полицейский детектив
- Дело сибирского душегуба - Валерий Георгиевич Шарапов - Детектив / Исторический детектив / Полицейский детектив
- Современный швейцарский детектив - Фридрих Глаузер - Полицейский детектив