След в след. Мне ли не пожалеть. До и во время - Владимир Александрович Шаров

– железная дисциплина, готовность всего себя подчинить нуждам организации. Ее салон и есть “крыша” для такой группы. За ширмой светской болтовни и отвлеченных философствований здесь решается, кто и как будет править Францией. Благодаря Наполеону легенда эта в свое время сделалась очень популярна и широко распространилась. У Фуше, который заведовал французской тайной полицией, среди друзей мадам де Сталь было множество осведомителей, человек он был трезвый и не склонный к мистике, поэтому высылку де Сталь сначала из Парижа, затем и вовсе из Франции понять трудно; возможно, ему просто нужны были заговоры, чтобы укрепить свое положение.

Вообще, как мне кажется, Алёша, судьба мадам де Сталь чем-то родственна судьбе первочеловека Адама. Их жизни словно дополняют друг друга. Такое ощущение, что Жермена де Сталь была задумана совсем для другого времени и Господь предназначал ей быть Евой, Адамовой женой, праматерью, она просто опоздала родиться. Вспомните эпизод из Бытия, где Господь говорит Адаму, чтобы тот сам дал имена всему живому, что Он, Господь, создал и чем населил предназначенную в удел человеку землю. Но чтобы дать каждой твари ее истинное, единственно ей принадлежащее имя, Адаму надо было знать ее природу, надо было узнать, понять, кто на самом деле она есть. Всё это знал Господь, создавший ее, но не Адам. И когда ангелы одну за другой стали подводить к нему Божьи твари, он, чтобы понять их суть, понять, кто же они, входит в них, на глазах Господа познает их как Еву, как мужчина познает женщину, познает, как Баррас познавал в Жермене де Сталь суть власти, – и лишь тогда нарекает их.

Если верить биографам мадам де Сталь, – говорил Ифраимов, – в тысяча восемьсот десятом высланная из Франции, оставленная близкими друзьями, она поселилась в Швейцарии, в своем родовом поместье Коппе. Первые месяцы она была очень грустна, подавлена, никого не хотела видеть, но потом судьба преподнесла ей нежданный подарок. В нее влюбился молодой француз, офицер Жан Рокка, и, хотя ему было двадцать два года, а ей к тому времени сорок четыре, они поженились. Через год она родила дочь, которую окрестили тем же именем, что и ее саму, – Жермена. Вскоре после родов мадам де Сталь тайно покинула Швейцарию и через Вену и Варшаву приехала в Россию. Она побывала в Киеве, Москве, Петербурге, была принята Александром I, войска Наполеона тогда уже форсировали Неман, и ее, имевшую славу самого опасного врага корсиканца, везде встречали восторженно.

Осенью тысяча восемьсот тринадцатого она отправилась на корабле в Лондон, где ее ждал не менее триумфальный прием. Потом мадам де Сталь снова поселяется в Коппе, а в октябре шестнадцатого года возвращается в Париж. 21 февраля 1817 года по пути на бал, устроенный главным министром Людовика XVIII, на лестнице его особняка она упала. Падение вызвало кровоизлияние в мозг, от которого спустя пять месяцев Жермена де Сталь скончалась. День ее смерти, 14 июля, – день начала Французской революции.

* * *

Эта внешняя канва событий бесспорна и не вызывает у биографов сомнений, но суть их, как нередко бывает, осталась в тени. Чтобы ее понять, нам необходимо отступить на пять веков назад. В 1492 году, в девятый день месяца Ава, то есть в тот же день, когда был разрушен и Первый, и Второй Иерусалимский Храм, испанский король Фердинанд II Арагонский издал указ об изгнании евреев из страны. Тремя годами позднее после этого указа две знатные еврейские семьи добрались до Женевы и здесь нашли приют у прапрадеда барона Неккера, Жака Неккера. С Жака, собственно, и начинается возвышение рода Неккеров.

Вторая половина XV века была страшным временем в длинной истории евреев. В разных концах Европы множество их общин были подчистую вырезаны или насильно крещены, в других перебиты все мужчины и лишь женщинам за огромный выкуп оставлена жизнь. Некоторые из известных раввинов-каббалистов (среди них ученики знаменитого рабби Лурия) полагали, что недалек тот день, когда все евреи будут истреблены и труба Господня возвестит, что пришло время Страшного Суда. Поэтому в ешивах, руководимых ими, с особым рвением изучались тексты, связанные с Девятым Ава и Страшным Судом.

Наибольшее внимание привлекали два вопроса: первый, вполне практический – что делать еврейкам тех общин, где ни один мужчина не уцелел, если у них нет возможности перебраться в другой город. Как им выполнить заповедь Господа – “размножайтесь”, как продлить и продолжить свое племя? Второй – весьма странный комментарий Талмуда к двадцать второй главе Торы, в котором утверждалось, что когда народы предстанут перед Страшным Судом, в каждом из них найдется по нескольку Коганим (они и станут заступниками этих народов), то есть прямых по мужской линии потомков Аарона, в чьих жилах не течет никакой другой крови, кроме еврейской. Причем текст можно было понять так, что ни сами Коганим, ни жёны их не будут знать, что они евреи.

В конце концов после долгой работы ключ к пониманию этого комментария был найден. Буквы двадцать второй главы Торы, переставленные в определенном порядке, образовали новый текст, который не только объяснил загадку с Коганим, но и дал ответ еврейкам, оставшимся без мужей и женихов. Среди прочего он содержал рецепт некоего состава – основой его была та самая мандрагора, что в древности помогла понести Рахили, – выпив который женщина, не имевшая мужа, если обыкновенное женское у нее не прекратилось, могла забеременеть и родить дитя, которое было ею самою. Добавляя несчастной еще целую жизнь, Господь как бы признавал ее правоту перед Ним и Свою вину. Благодаря чуду всё тленное, всё, подверженное старению и распаду, обновлялось в женщине полностью, но ни горе, ни бедствия не должны были стереться из ее памяти и никто из убитых не мог быть ею забыт. Женщине дозволялось использовать мандрагору три раза, дальше вина и грех переходили на народ, так и не сумевший помочь соплеменнице. В числе прочего, чем бежавшие из Испании евреи отблагодарили Жака Неккера, оказался и секрет продления жизни. Насколько я знаю, первым, кто из неевреев воспользовался им, была Жермена. В семье Неккеров он был забыт, и она обнаружила его случайно, от скуки разбирая в Коппе родовой архив. После некоторых колебаний и сомнений в богоугодности этого шага она решилась продлить себе жизнь.

Таким образом, дочь Жермена, родившаяся у Жермены де Сталь от Жана Рокка, вопреки очевидности не имела к Рокка отношения и была самой Жерменой де Сталь. Для своей второй жизни мадам де Сталь выбрала не Францию, столь жестоко обманувшую ее надежды, а полюбившуюся ей Россию. Подобрав трех надежных