Вечный Герой (сборник) - Майкл Муркок

Я хотел крикнуть, предупредить его, что атака бессмысленна, но тут повозка ударилась о воду и, крутясь и качаясь на волнах, подплыла прямо к одному из вражеских кораблей.

Мне удалось развернуть ее, но столкновения избежать я не успел. С грохотом ударившись о борт корабля, повозка перевернулась, и мы с Серебряной Королевой оказались в густой соленой воде.

Сверху донеслись крики, потом что-то упало с борта в воду рядом со мной. Но я уже не видел, что именно. Волны сомкнулись над моей головой.

Однако секунду спустя я почувствовал, что меня тянут вверх. Я судорожно глотнул воздуха. Меня держал Серебряный Воин. Он улыбался мне — прямо сиял от восторга. Он ткнул пальцем куда-то вбок. Я оглянулся и увидел Серебряную Королеву. Значит, они уже поняли, что это я спас ее.

Мы находились на небольшом плоту. Его, должно быть, сбросили с корабля, когда мы упали в воду. А теперь поднимали обратно на палубу. Я слышал ворчливый голос Белпига. Значит, мы врезались прямо в его флагманский корабль!

Мы достигли палубы, и Серебряные Воины помогли мне подняться на ноги. Я огляделся.

Прямо надо мной на верхней палубе стоял епископ Белпиг. Он уже все понял. Понял, что проиграл, понял, что Серебряное Воинство больше не будет ему повиноваться. Но все равно смеялся!

Невольно засмеялся и я.

Все еще смеясь, я обнажил Черный Меч. Белпиг обнажил свой и еще громче захихикал. Я направился к трапу и начал взбираться по ступеням. Поднявшись, я оказался лицом к лицу с епископом.

Он знал, что сейчас умрет. И мысль об этом лишила его последних остатков рассудка.

А у меня не поднималась рука его прикончить. Я уже слишком многих убил. А он теперь не представлял никакой угрозы, и я бы даже оставил его в живых…

Но Черный Меч решил иначе. И когда я попытался вложить его в ножны, он внезапно вывернулся и потащил меня к епископу.

Белпиг закричал и поднял свой меч, защищаясь от грозящего удара. Я хотел остановить Черный Меч, не дать ему опуститься…

Но он опустился.

И я не смог остановить его.

Он разрубил меч Белпига и замер в воздухе. Епископ закричал и заплакал, не отрывая глаз от черного клинка. А Меч, помимо моей воли, сам сделал выпад и вонзился прямо в жирное тело Белпига.

Епископ забился в конвульсиях, его ярко накрашенные губы тряслись. В глазах появилось странное выражение, словно он вдруг прозрел… Потом он закрыл глаза, и по его нарумяненным щекам потекли слезы.

Мне показалось, что он уже мертв. Во всяком случае, я на это очень надеялся.

А Серебряные Воины уже передавали с борта корабля продовольствие голодным воинам Бладрака, которые вышли из Алого Фьорда на свой последний бой.

Снизу меня окликнула Серебряная Королева. Рядом с нею стоял уже поднявшийся на борт корабля Бладрак. Он сильно похудел, но выглядел все таким же самодовольным и уверенным. Он приветственно помахал мне рукой.

— Вы спасли нас всех, граф Урлик! — крикнул он.

Я горько улыбнулся в ответ:

— Всех, кроме себя самого.

Я спустился к ним. Серебряная Королева принимала приветствия от своих воинов, лица которых светились радостью. Она повернулась ко мне:

— Ты заслужил вечную благодарность моего народа, Герой!

На меня ее слова не произвели никакого впечатления. Я устал, смертельно устал. Единственное, чего я хотел, — это вернуться к Эрмизад.

Я ведь полагал, что, если буду следовать Судьбе, если вновь возьму в руки Черный Меч, тогда у меня, по крайней мере, будет шанс вновь соединиться с нею…

Но, видимо, Судьба решила иначе.

Кроме того, я все еще не до конца понимал те пророчества, что касались Черного Меча.

На клинке Меча — кровь Солнца…

Бладрак хлопнул меня по плечу:

— Мы намерены отпраздновать ваше возвращение, граф Урлик. Серебряные Воины и их прекрасная Королева будут нашими гостями в Алом Фьорде!

Вместо ответа я тяжелым взглядом уставился на Серебряную Королеву:

— Какое отношение имеет ко мне Золотая Чаша?

— Я не совсем уверена… — начала было она.

— Вы обязаны рассказать мне все, что знаете, — перебил я. — Иначе я убью вас своим Черным Мечом. Вы выпустили на свободу силы Природы, которых не понимаете. Вы вмешались в судьбы многих людей. Вы принесли мне огромное горе. И все-таки вы не до конца понимаете, что сотворили. Вы стремились спасти горстку людей, оставшуюся на умирающей планете, и для этого нашли способ призвать на помощь Вечного Героя. Это совпало с желанием тех сил судьбы, что управляют мною, и они помогли вам. Но я отнюдь не испытываю благодарности к вам — пока у меня на поясе висит этот адский Меч, от которого, как я считал, я навсегда избавился!

Она даже отшатнулась и отступила назад. Улыбка исчезла с ее лица. Бладрак тоже был мрачен.

— Вы использовали меня, — продолжал я, — и теперь празднуете победу. А что делать мне? Мне-то что праздновать? И куда теперь лежит мой путь?

Я резко умолк, злясь на себя за этот порыв. Какое им дело до моего горя? Я отвернулся, ибо лицо мое заливали слезы.

Алый Фьорд ликовал и веселился. Женщины плясали на всех причалах, мужчины орали песни. Серебряное Воинство тоже праздновало возвращение своей королевы.

Мы стояли на палубе корабля — Королева и я. Больше рядом не было никого. Бладрак и его люди слились с радостной толпой на берегу.

— Мне кажется, конец всей этой истории не так уж… — начала она.

— Как вы получили власть над Чашей? — спросил я.

— Мне снились сны, и во сне со мной говорили некие голоса… То, что я делала, я по большей части делала в состоянии транса.

Я посмотрел на нее с сочувствием. Я и сам знал, что это такое — сны и голоса.

— И вам было велено вызвать Чашу, а еще раньше — призвать Черный Меч?

— Да.

— И вам не известно, что представляет собой эта Чаша и почему она издает такие звуки?

— Как говорит легенда, эта Чаша предназначена хранить кровь Солнца. Наполнившись этой кровью, Чаша перенесет ее к Солнцу, и оно вновь оживет.

— Сказки, — усмехнулся я. — Предрассудки. Бабьи сплетни.

— Возможно, — ответила Королева подавленно. Ей было явно не по себе. Я устыдился своей грубости.

— Но почему Чаша кричит?

— Она призывает кровь, — пробормотала она.

— А где она, эта кровь?

И тут меня осенило. Я схватился за эфес Меча:

— На клинке Меча — кровь Солнца! Вот оно что! — Я нахмурился, размышляя. Затем спросил: — А вы не могли бы вновь вызвать Чашу?

— Могла бы. Но не сюда.

— А куда?